Шутиха
Шрифт:
— Да. Открытый урок; можно сказать, знакомство с будущими работодателями. Люди в высшей степени достойные: при условии, что мы введем у себя факультатив нетрадиционной адвокатуры, они гарантируют...
Медленно срасталась связь времен, теряя карнавальную позолоту.
С неотвратимостью Фатума.
— Если урок открытый, значит, я могла бы поприсутствовать?
— Да, собственно, им уже недолго осталось...
Мазурик запнулся, осознав двусмысленность сказанного. Торопливо отхлебнул кофе, поперхнулся и выдавил сквозь кашель:
— Но,
Коридор был прям и прост, как портрет вождя. Сравнение усиливалось лысиной паркета, сурово блиставшей в лучах солнца. У двери с загадочным таблоидом “Кабинет альтернативной логики”, куда они и держали путь, внимание привлек плакат противопожарной безопасности. На плакате из окна, стильно полыхавшего по периметру, высовывался младой бизнесмен с сотовым телефоном в деснице. Физиономия героя сияла бурным оптимизмом, совершенно неуместным по целому ряду причин: из зависшего рядом вертолета в бизнесмена целились стволы “братвы”, с неба падали опротестованные векселя, банки страны пели отступнику анафему, а под окном веселого погорельца, замещая брандмейстеров, караулили трое из налоговой полиции со штрафами наперевес. Но погорелец улыбался несмотря и вопреки.
Ниже обнаружился поэтический комментарий:
Три звонка — пожарным храбрым для огнетушения,
Два звонка — ментам премудрым против покушения,
Девять — “крыше” с исполкомом, чтоб не стал мишенью я,
А один — всесильный — адвокату личному!
Как с ним созвонюся, сразу жизнь отличная!
Видимо, это и был пример альтернативной логики.
Стучать секретарша Нелечка не стала. Аккуратно потянула дверь на себя и, заговорщицки приложив пальчик к губам (бордовый ноготок на фоне ярко-алого рта — реклама “Завтрака вампира”), жестом пригласила войти. На миг душой овладела рудиментарная, давно забытая робость. Опоздавшая ученица, заблудшая овечка-двоечница — сейчас учитель строго глянет на шалунью, выставляя на посмешище... Однако действительность превзошла все дурные предчувствия. Первым, кого она узрела, шагнув в кабинет, был Мортимер Анисимович Заоградин собственной персоной! Генеральный менеджер “Шутихи” доброжелательно вещал из-за кафедры; вот взгляд его скользнул к двери, уперся в гостью... Сердце запрыгало гальванизируемой лягушкой, ища лазейку из грудной клетки. Смутные обрывки давешнего кошмара, скоморохи-некроманты, явление Анастасии в сопровождении гадкого паяца...
..рыбой с тетивы, стрелой с крючка, дверью с петель... из петли... Вы, всюду вы! Тараканы! Дихлофосом вас, дифосгеном! Вцепившись в волосы опешившего Заоградина, она с остервенением вколачивала мятую личность подлеца в край кафедры. Весело, щедро летели брызги желто-зеленой сукровицы и россыпи конфетти. Издеваетесь, шуты гороховые?! Нигде от вас спасенья нет! Подтаявшим снеговиком Мортимер осел на пол и теперь корчил оттуда рожи. Фурия взялась увлеченно пинать его ногами. Настьку окрутили, теперь за Юрочкой явились?! Не отдам! Сына — не отдам! Слышите? Не отдам!!!
— Садитесь, пожалуйста.
Она обнаружила себя сидящей за последней партой, у окна. Колени неудобно упирались в столешницу. Сосед, конопатый мальчик во френче а-ля Керенский, с преувеличенным вниманием слушал лектора. На маму одноклассника он старался не смотреть. Пожалуй, Галина Борисовна и сама поостереглась бы взглянуть в зеркало. С изрядным усилием она разжала белые пальцы, вцепившиеся в край парты. Заоградин продолжал говорить. Он улыбался. Улыбался только ей. Как если бы их связывала общая тайна.
Здравствуй, паранойя! И шутики кровавые в глазах.
Ну зачем, зачем я этот договор подписала?! Не было печали!..
— Таким образом, — мокрым снежком на излете долетел знакомый баритон, — предлагаемый курс нетрадиционной адвокатуры позволит вам поступить в юракадемию...
— ...особо извращенным способом, — хмыкнул под нос юный френченосец.
— Плюс перспектива целевого распределения. Параллельно с учебой предусмотрено прохождение очной или заочной юридической практики в нашей фирме.
Генеральный менеджер (генмен?!) умел стилизовать манеру речи сообразно любой аудитории и ситуации. Небось, попади он к каннибалам с островов Буй-бу-Ява, мигом сменил бы пластинку: “Моя-твоя кирдык-гаплык чики-чики ррры луп-луп-уаа!” Гримаса бешеного ленивца, международный жест рукой, согнутой в локте, и немедленное взаимопонимание. Тоже талант, однако.
— С вашими гонорарами уж лучше в шуты податься!
Мортимер Анисимович передернул затвор очков, прицельно выстрелил по классу — дуплетом! — и на пяти шагах промаха не дал.
— Откуда, позвольте осведомиться вам известно о шутовских гонорарах?
— Разведка хорошо работает! — слегка рисуясь, уже открыто брякнул верзила с третьей парты. Рядом с ним Шаповал обнаружила собственного сына и сразу решила, что для Юры этот остряк — неподходящая компания.
— Юристам в “Шутихе” тоже платят от души, мы проверяли. Но шутам...
Пауза повисла дамокловым мечом, бронзовея и наливаясь зеленью дензнаков. Ужас объял материнское сердце: последний выпад принадлежал Юрочке.
— Назвать цифры?
— Это лишнее. — Заоградин одарил собеседников приятной улыбкой удава. — Я верю вашим источникам информации. Итак, лично вас больше прельщает карьера шута?
Шаповал едва удержалась, чтоб не крикнуть сыну через весь класс: “Не смей!” По счастью, вопрос адресовался верзиле.
— Почему бы и нет? — пожал плечами тот.
— Прошу вас, Алевтина Бенциановна.
В следующий момент из-за кафедры выкатился знакомый колобок в очках:
— Деточка, не могли бы вы встать?