Шутка Хаоса
Шрифт:
И эта мысль тоже причинила боль.
– ---------------------
[1] — См. Роман Кровь за кровь.
Глава 15 Ариакан. Хитроумная ловушка Мессира
Смотря с возвышения на действия толпы, Мессир искал ассоциации то с муравейником, то с пчелиным роем — точно определиться он не мог. Никого и ничего подозрительного не заметно — обычные люди, и ведут себя так же, как всегда, возбужденно суетясь в предвкушении скорого зрелища. Буквально через минуту на площади уже негде было протолкнуться. Люди дышали друг другу в спины.
Все продумано до мелочей, магические ловушки расставлены.
Ну, что же, пора начинать.
Он поднял руку, и толпа, словно один единый организм, замолчала.
Будто повинуясь негласному приказу, на помост поднялся глашатай, за ним два здоровенных сорга втолкнули на лобное место осужденных со связанными за спиной руками и застыли рядом, нервно пощелкивая хвостами. Последним на место казни явился палач в грубом фартуке и закрывающей лицо маске, лишь в узких прорезях сверкали горящие безумным огнем глаза.
Парень, казалось, смирился со своей участью, по крайней мере, взгляд его был пустым и безжизненным. Девчонка нервно озиралась по сторонам, словно выискивая в толпе знакомые лица, и Мессир про себя улыбнулся — прав, во всем он оказался прав, и она действительно одна из тех, кто тайно проник вчера в город. Девчонка надеялась на спасение, он тоже надеялся, что ее попытаются спасти.
Ему предстоит сыграть последнюю сцену этого спектакля, но она вряд ли окажется короткой. Друзья этой девицы в любом случае окажут сопротивление, для того-то сорги и стоят сейчас плотным кольцом, оцепив толпу.
Мессир окинул цепким взглядом закованных в броню стражников — хорошо, очень хорошо. Собравшихся на площади змеелюдов хватит, чтобы усмирить целую толпу, что уж там говорить о жалкой кучке лазутчиков?..
На глаза черному магу попался и горбун, снующий возле помоста. Конечно же, он здесь, где же еще быть этой сточной крысе?
Черному магу было безразлично, попадут ли в эту адскую мельницу обычные горожане — лишь бы план сработал, а кто пострадает — не его забота. С магом все обстояло куда сложнее. Было необходимо предугадать все его возможные ходы и разработать контрмеры. И не просто продумать, но и провести всю необходимую подготовку, на что ушла вся ночь.
А что, если он ошибается, и у них нет нужного Медегме артефакта? Вдруг он просчитался, переоценил себя? Нет, нет, не может быть. Его интуиция прямо-таки вопила, подсказывая верное направление, а он привык ей доверять.
«Что же ты разволновался-то так, приятель? — обратился он сам к себе. — В конце концов, ты стар и мудр, а это многого стоит».
Мессир выпрямился во весь рост, скрестил руки на груди и еще раз цепко оглядел толпу.
Стоит девчонке оказаться в петле, как его неведомые соперники обязательно проявят себя. Волшебник пустит в дело магию, ловушка уловит эманации чуждой волшбы, и западня захлопнется, облекая жертву в плотный кокон, давящий изнутри. И горе тому, кто в него попадет — спасения не уже будет. С остальными справятся сорги, так что ему предстоит вполне пассивная роль. Мессир не собирался кидаться в открытую драку, очертя голову, словно взбалмошный глупец, для этого он еще не совсем выжил из ума.
Черный маг снова посмотрел на пленницу. Девчонка все равно погибнет, но ничего похожего на жалость он не испытывал. На его руках уже столько крови невинных, что еще одна смерть не сможет отяготить душу. Да и как можно отяготить то, чего попросту нет? Сострадание, милосердие, совесть — все эти чувства давно стали для него чуждыми.
Мессир громко выдохнул и поджал губы. Ни с чем не сравнимое ощущение — упиваться близящейся с каждым мигом победой.
— Начинай, — Мессир кивнул глашатаю и отступил в сторону. Он не знал его имени, да ему это было и ненужно, лишь бы хорошо исполнял свои обязательства, а там — Хаос с ним.
Глашатай развернул список и громким голосом провозгласил:
— Именем Богини Тьмы, бард, что наречен Марком Орданским, за подстрекательства толпы на восстание, за распевание песен, хулящих законного наместника Ариакана и активное сопротивление страже, признан виновным и осужден на казнь через повешенье.
Над площадью прокатился громкий вздох.
Узника схватили и безжалостно поволокли к виселице. Палач накинул ему на шею петлю.
— Именем Богини Тьмы, — снова затянул торжественно глашатай, — девица, рекомая Цетой Саркаре, уличена в шпионаже, за что также будет предана смерти.
Затем он обратился к осужденным и таким же громким голосом, чтобы толпа могла расслышать, осведомился:
— Есть ли у вас последняя просьба? — Этот вопрос был традиционным, но Мессира аж передернуло. Долго, слишком долго он ждал своего триумфа.
"Успокойся, успокойся, — как заведенный твердил себе черный маг. На старости лет он обзавелся странной привычкой разговаривать с самим собой. — Стареешь, теряешь голову. Если не перестанешь сомневаться, то непременно потерпишь поражение».
Осознав, что глашатай обращается к ним, девчонка отрицательно качнула головой. Бард, напротив, поднял голову и ненавидящим взглядом впился в Мессира.
— Я хочу умереть со своей лирой, — прошептал он едва слышно, но его все-таки услышали, и уже через минуту на лобное место внесли инструмент певца. Недолго думая, охранник взгромоздил ее на плечо Марка, при этом злобно прошипев осужденному:
— Будешшшь петь оды в Яме. Не сссомневайссся, там обязательно найдутссся те, кто их по достоинссству оценит.
Теперь уже точно пора.
Мессир уже поднял руку, намереваясь отдать приказ о приведении приговора в исполнение, как вдруг толпа недовольно заворчала, загудела, раздаваясь в стороны.
По освободившейся дороге к помосту стремительно шел волшебник в белой мантии, низко накинув капюшон и склонив голову. В руке он сжимал необычный посох. Змей на древке выглядел совсем как живой.
Люди неохотно расступались, с любопытством рассматривая чужака, посмевшего прервать церемонию казни.