Шутка Вершителей

Литвинова Елена

Вечером я блистала. Женщины смотрели на меня с неприкрытой завистью, а мужчины — с восхищением! Под контролём Эдды мне накрутили на голове безумно сложную и красивую причёску с косами и локонами. Отражение в зеркале показало неземную принцессу. Я сама не верила, что такое возможно в принципе! Вот Милада — да, красавица с королевской статью, а я — самая обыкновенная! Но в бирюзовом платье и драгоценностях от жён колдуна я привлекла к себе очень много внимания. Даже король, который терпеть меня не мог, пригласил один раз на танец, и я, с улыбкой, протанцевала незнакомые мне па, которые, слава Великой, были не сложными.

— Я

надеюсь, что ты теперь будешь верна моему брату? — спросил у меня в конце танца корованный братец, и я ответила:

— Я бы никогда…

— Тссс… — король приложил палец к моему рту, — никогда- плохое слово, поменьше произноси его. — Вот твоя супруга, Ольфен!

И он передал мою руку своему брату.

— Он не обидел тебя? — прошептал мне на ухо герцог.

— Нет…

— Не верится… Брат может быть очень груб. Ты же знаешь про его супругу…

— Да, знаю…

— Теперь моя очередь танцевать с тобой, дорогая Тибо! — и герцог резко крутанул меня так, что я чуть не упала! Но он меня подхватил и повёл за собой в каком-то диком залихватском танце. Я боялась оттоптать ему ноги, делая прыжки и притопы, но муженёк был очень ловок, и успевал убирать из под моего каблучка свои ступни.

Когда танец закончился, он отошёл, чтобы взять нам напитки, которые разливали прямо из огромных чанов принаряженные работницы, а я осталась около стены огромной столовой, сейчас заполненной пёстрой толпой, одна. Вдруг, мне показалось, что втолпе мелькнула голова Осталии. "Ведь герцог мне сказал, что её ноги здесь не будет. Откуда же?…"

Додумать я не успела.

— Госпожа Тибо, здравствуй! Я же могу обращаться к тебе на ты, по-дружески? Мы, кашани, должны держаться вместе! — рядом со мной стояла Терциссия в неизменном красном платье и таком же кроваво-красном колье. Женщина приветливо улыбалась. Я улыбнулась ей в ответ. — Вижу, герцог смирился со своей судьбой? И ты, дорогая Тибо, ведь я могу так тебя называть, зря противилась воле Вена. Вы с господином Томариком прекрасная пара!

— Благодарю Вас, госпожа Терциссия, как Вам приём?

— Ну, что ты, Тибо, можешь на ты! Спасибо, прекрасно! Надеюсь, теперь ты сможешь отдариться? Вижу, что герцог стал щедр! — и она выразительно посмотрела на мои драгоценности. Я промолчала. Объяснять что-то этой даме я не посчитала нужным. Что-то мне кололо в груди от её присутствия, не давая поверить в искренность её улыбки. — А где же сам господин главнокомандующий?

Она взглянула натанцующие пары. Я тоже повторила за ней это и замерла: герцог танцевал, и танцевалон с Осталией! Значит, я не ошиблась! И эта дрянь была на приёме! А мой супруг опять не сдержал своего слова, попросту, обманул меня!

— Ну, что ты, Тибо! Не стоит так переживать. Она же никогда не окажется на твоём месте, — произнесла Терциссия, а я уже отвечала ей, уходя:

— Извините, мне дурно, нужно выйти… — и поспешила к дверям. Какой-то человек открыл передо мною входную дверь, и я вышла на холод, который быстро меня остудил.

"А чего ты ждала, Рокайо? — подумала я. — Любви до погребального костра и верности? Так с такими, как герцог, не бывает. Возле него всегда будут крутиться такие девушки, как Осталия, молодые, красивые и… доступные. Сможешь ли ты это вытерпеть? Нет? Тогда действуй же! Пора возвращаться домой! Там твоя семья. А тут — только унижения и пустота! Прекрати хандрить! Всё будет хорошо!" Несмотря на уговоры самой себя, глаза начало резать, и из уголка скатилась слезинка.

— Тибо! Вот ты где! Пойдём, иначе замёрзнешь! — вдруг донеслось голосом герцога из-заспины. Его рука легла на моё плечо, прикрытое лишь тонким куском шёлка, и она показалась мне очень горячей!

"Я и вправду замёрзла!" — поняла и повернулась лицом к своему… мужу. Он смотрел на меня встревоженно, прямо в глаза. "Как хорошо притворяется заботливым супругом!"

— Мы можем уже покинуть гостей?

— Ты устала?

— Да, — и я почувствовала, как меня начало знобить.

Герцог схватил меня за руку и быстро втянул внутрь помещения. Я еле успевала переставлять ноги. Но от такой пробежки почти согрелась. Мы добежали до моей спальни, и герцогопять удивил меня.

Посадив в кресло, он снял с моих ног обувь и стал растирать стуни ног своими руками.

— Ну, как, медикус, я правильно делаю? — глядя мне в глаза, спросил он. И его губы тронула лёгкая улыбка.

— Да, всё верно. Только бы ещё крепкого напитка сюда, растереться не помешало бы! — вырвалось у меня.

— Сейчас, — герцог подскочил с места и вышел за дверь. Я осталась сидеть, ожидая непонятно чего.

Через несколько минут он вернулся, и в его руках была бутыль тёмного стекла и два пузатых стакана.

— Я подумал, что внутрь будет ещё лучше!

Он разлил тёмно-коричневую жидкость по стаканам, и протянул один из них мне.

— За нас! — сказал муженёк и быстро проглотил всё, что было в его стакане. Я тоже сделала глоток и закашляла: жидкость обожгла меня огнём, опустилась в желудок и там распустилась огненным цветком, посылая горячии лепестки по всему телу!

Герцог тихо засмеялся. Я второй раз слышала его смех. Первый раз был, когда я упала в лужу во дворе крепости, и он высмеял меня. Я сразу сделала тогда вывод о его жестокости. Воспоминания заставили меня снять с лица готовую там очутиться улыбку. А ещё я подумала о том, что сегодня мне придётся разделить с герцогом постель. И я непроизвольно сжалась.

— Отдыхай, Тибо! — вдруг приказал герцог. Я посмотрела на его лицо: губы егобыли сжаты. — Отдыхай, а я пойду к гостям! — и он с силой сжал стакан, что его пальцы побелели. Затем развернулся и ушёл. Когда хлопнула дверь, в моей голове пронеслось: "Пошёл к Осталии…"

Помилуй, Великая! А мне-то что за дело, с кем он проведёт ночь? Главное, что не со мной! Или нет? И мне вдруг опять стало так плохо, ужасно плохо! Тоска с новой силой запустила свои щупальца мне в душу! И я разрыдалась.

Утром я проснулась от того, что мои ноги и руки затекли от неудобного положения. Я разлепила опухшие веки и поняла, что таки уснула в своём платье, драгоценностях и причёске.

Я чувствовала себя разбитой. Истерика и стояние на холоде в одном тонком платье не прошли для меня даром. Но голова работала хорошо.

"Пора возвращаться домой!" — пришло мне в голову, и я решила, что пришло время разработать план, такой план, чтобы не попасться, как в прошлый раз, из-за отсутствия еды или воды.

Я попала на своё рабочее место лишь к обеду. Там во всю командовал новый пожилой медикус, назвавший меня бабой.

— А-а-а-а, вот Вы где! — выкрикнул он с противоположного конца госпиталя. — Идите же сюда! Посмотрите, как Вам?