Схватка без правил
Шрифт:
Специализация «спасателя» отражалась на внешнем виде адмирала и на его образе жизни. Ему до водилось по трое суток без сна стоять на мостике флагмана, и потому во времена самой напряженной работы Маккормак «воевал» в толстом морском свитере и в солдатских ботинках. Щегольство флотских офицеров он не поощрял, возможно, потому, что сам был невысокого роста и к своим пятидесяти годам потерял половину волос.
Практически все, кто знал Маккормака, привыкли видеть его с сигарой. Не выпуская ее изо рта, он отступал, атаковал, совершал обводные маневры, а если ситуация заходила в тупик, адмирал прикладывался
Буквально каждый на флоте слышал о случае в битве у Конорских Ворот. Тогда Маккормак после изнурительных многодневных переходов с целью избежать встречи с противником атаковал наконец с удобного положения и разгромил урайскую эскадру. А когда буквально через десять минут после финального залпа ему позвонили из Генерального штаба, Маккормак не мог связать и двух слов, настолько был пьян.
Когда его перебросили на линию Эмпирея – Дирикантос и попросили атаковать урайскую эскадру на пункте сбора, адмирал отказался:
– Я не собираюсь нападать на них там, куда они могут подвести любое количество резервов. Я лучше сыграю с ними на своем поле – вот тут, прямо у Эмпиреи.
– Но адмирал! – воскликнул один из стратегов штаба. – Если мы потеряем Эмпирею, нам придется спрямлять линию фронта и оставить четыре развитых планеты!
– Мы потеряем их еще скорее, если угробим все корабли фронтовой группировки.
Как бы там ни было, но Маккормаку доверяли и его условия были приняты. Он с ходу развил необычайную активность и решил смешать противнику все карты, еще когда тот только намекал на свои будущие действия. Именно тогда все силы малой авиации были брошены на пиратство. Эскадрильи «вирнетов» стали забираться в самые глубокие тылы и громить урайские базы, «выжигая» тыловую основу врага.
Пока проводились эти локальные акции, адмирал Маккормак получал затребованные списки устаревшей техники и боеприпасов. С отдаленных стоянок собирались старые суда, причем из некоторых даже не выгружали мусор.
Наблюдавшие за действиями адмирала офицеры снабжения писали в Генеральный штаб доносы, полагая, что Маккормак сошел с ума, однако там к причудам адмирала отнеслись более спокойно, поскольку слышали о нем еще и не такое.
Помимо старых барж Маккормак взял на вооружение своей эскадры трансрейдер «Абердин», стоявший на приколе не один год. В одной из битв «Абердин» получил жестокие повреждения, и судно списали на металлолом, однако его лазерные орудия уцелели, и от такой мощной поддержки адмирал решил не отказываться.
Кроме полуживого трансрейдера со всех ближайших узлов переплавки были возвращены древние стопгварды «SG-15», которые называли «камбала». Правый борт этих тихоходных броненосцев был закрыт пластинами из старой углеродной брони, и подобная защита не уступала по прочности даже борту старсейвера. Каждый «SG-15» имел до сотни орудий и с расстояния в пятьдесят тысяч метров мог за десять минут разобраться с малым крейсером класса «форум».
Недостатком стопгвардов была их малая маневренность, однако адмирала Маккормака это вполне устраивало. Стопгвардам следовало устроить урайцам «стену огня», а для этого маневренность не требовалась.
Помимо старых судов в сборную Маккормака были включены наиновейшие грабберы – суда с мощными РЛС-установками – и сотни автоматических спутников с артиллерийскими и
На вопрос штабного офицера, как можно использовать «такую мелочь» против эрцкрейсеров, адмирал невозмутимо ответил:
– Это необходимо для постановки нашего спектакля.
– И как будет называться это спектакль, сэр? – поинтересовался штабник.
– "Восемнадцать часов сплошного кошмара".
65
Именно так и ощущала себя эскадра адмирала Сванга по прошествии показавшихся нескончаемыми восемнадцати часов. И хотя его корабли прошли через этот кошмар, только теперь им предстояло схватиться с достойным противником.
Начало сражения, как и было записано во всех стандартных инструкциях и положениях по тактике, урайские силы начали с бомбардировки предстоящего поля боя шашками с поляризационным газом. Белесая пелена от распадающихся струй газа прикрывала урай-ский флот от лазерных ударов орудий трансрейдеров, легко настигающих свои жертвы на расстояниях свыше двухсот километров. Они могли достать и дальше, однако при этом возникали трудности с точностью наведения – на больших расстояниях станции помех гарантированно защищали свои суда от прицельных ударов.
Едва эскадра адмирала Сванга двинулась с места под прикрытием поляризационной завесы, трансрейдер «Абердин» разрядил свой носовой лазер, в фокусаторе которого поместился бы стоящий в полный рост человек.
Затянутое защитными струями газа пространство полыхнуло фиолетовыми прожилками, которые словно молнии прочертили космос, ища выхода своей энергии. Часть рассеянной мощности прокатилась по всей эскадре ослабленной волной, вызывая временные помехи в системах судов.
На этот раз завеса сработала, но потеряла значительную часть своей плотности. Урайские крейсеры поспешно отстрелили новые дымовые заряды, и те, вращаясь, понеслись вперед, упреждая движение эскадры.
Снова ударил носовой лазер трансрейдера – на этот раз «Отто Ланца», и следом за ним разрядил свое жало трансрейдер «Курфюрст». Его не полностью рассеянная энергия крепко ударила по корпусам урайских кораблей. Несколько рейдеров потеряли связь с флагманом, а у малого крейсера «Элиар» оказалась сбита пространственная ориентировка.
Несмотря ни на что урайские суда продолжали наступать, перестраиваясь под прикрытием завесы из поляризационного газа.
Эрцкрейсеры меняли позиции на краю боевых порядков, а целая сотня крейсеров класса «грисбен» и «АВХ» выдвигалась на фланги. Им предстояло смять позиции стопгвардов и выйти к тройке трансрейдеров, участие которых в битве могло оказаться решающим – суммарный залп их исполинских лазеров был в состоянии разорвать в клочья любой из эрцкрейсеров.
Фланговым группам крейсеров требовалось подойти на верные пятьдесят тысяч метров, чтобы произвести первые выстрелы, поскольку времени и излишка боеприпасов для пристрелки с более дальних дистанций у них не было.
С рубежа в сто пятьдесят километров сформированные из крейсеров клещи стремительно рванулись вперед, и тотчас фланги примарских позиций озарились ярким заревом, когда пушки стопгвардов стали формировать «стену огня». Десятки тысяч реактивных снарядов раскрасили черноту космоса газовыми хвостами и обрушились на бронированные бока урайских крейсеров.