Сибирский триллер. Том 1: Жаркое лето 95 года
Шрифт:
— Последних наших было двое?
— Да нет, один. Он чуть ли не столкнулся на ступеньках с Галиной.
— А почему вы думаете, что он был одним из наших?
— Так что же здесь неясного, — рассмеялась старушка, — Он же в милицейской форме был.
У Грузнова забилось сердце — в форме был только участковый, но он ушел ещё до трех часов, так как делать ему там было нечего.
— Может, это был участковый?
— Да что ты, голубок, разве я Николаича нашего не знаю? Он у нас уже лет десять участковым работает, я его ни с кем не спутаю. Да и комплекция у них разная: ваш-то массивнее будет. Да и Николаич-то с животиком, солидный весь из себя, а этот поджарый.
Галина из 112-й квартиры работала завучем в соседней школе и Грузнов её разыскал достаточно быстро. Она вспомнила, что действительно столкнулась в тот день с офицером милиции в дверях подъезда и очень удивилась, так как в их подъезде никто из милиции не проживал. Уже потом она узнала, что в их подъезде убили какого-то мужчину.
— Который час был, не припомните?
— Я из школы вышла ровно в четыре часа, домой я обычно дохожу минут за двадцать, вот и считайте.
Грузнов почувствовал, что взял след, и бешено заколотилось сердце — это была неожиданная удача! Они с Титаренко последними покинули дом в 15.47, и Грузнов на всякий случай отметил тогда время для рапорта. А примерно через тридцать минут с небольшим кто-то в милицейской форме вышел из подъезда. Где он находился всё это время? Если он был у кого-то в гостях, то не знать о происшествии в подъезде не мог — практически все, кто был в это время дома, высыпали из квартир, и стоило больших трудов заставить любопытных жильцов вернуться в квартиры и ждать прихода сотрудников милиции для снятия показаний. Неужели это был убийца? А если да, то он действительно сотрудник милиции или просто ряженый? Кто же пойдет на мокрое дело, надев мундир, если он работник милиции? Значит ряженый?
Чернов, которому Грузнов доложил эту новость, задумался. Появилась хотя бы какая-то ниточка и версия о том, что убийца был одет в милицейскую форму, была очень вероятна.
— Эта женщина из 112-й квартиры может описать его портрет? — спросил он с надеждой, но Грузнов покачал головой.
— Она очень спешила, так как хотела успеть скупиться, и приготовить обед до прихода с работы мужа. Поэтому толком описать его не может. Кроме того, фуражка у милиционера, как она утверждает, была надвинута на глаза, из-за чего она вообще ничего о нем сказать не может. Рост примерно около 180 сантиметров, в плечах широк и шея мощная — вот единственное, что она заметила. Да, и ещё лицо широкоскулое и нос немного длинноват.
— Ну, хотя бы что-то, хотя, конечно, это слишком мало. Но ты не забывай про учительницу младших классов и «Волгу». А я займусь Сапогом и Груздем.
Зацепить Груздя или Сапога было практически не на чем, но вдруг через своих осведомителей Чернов узнал, что цыган Федор, жена которого вовсю торговала наркотиками, хочет ему что-то сообщить. Федор со своей женой Марией жил недалеко в пригороде, где построил большой двухэтажный дом. Мария, известная гадалка, перешла на торговлю наркотиками, и у неё буквально не закрывались двери от покупателей. Федор был при этом как бы ни при чём, так как торговала только Мария. А она была в состоянии постоянной беременности — не успевала родить одного ребёнка, как опять оказывалась в положении. Как многодетную мать и постоянно беременную, её не очень беспокоили, так как лишняя головная боль никому не была нужна.
На встрече Федор сообщил, что Сапог включился в торговлю наркотиками и ожидает большую партию афганской наркоты из Таджикистана, при этом Федор по своим каналам выяснил место встречи и время передачи груза. Заинтересованность Фёдора в передаче этой информации милиции была очевидна — если партия попадёт в руки Сапога, Фёдору и его жене нечего будет делать: Сапог всю торговлю наркотиками подомнёт под себя. А не освободишь место — получишь пулю. Поэтому у Чернова не было причин ему не верить, и если взять Сапога или Груздя с поличным при получении груза, то тогда он может их посадить под замок и раскручивать остальные дела, которые на них висели.
Просить группу ОМОН он не стал, так как операция требовала особой тайны, и он боялся предательства. Несколько операций, намеченных против Сапога, сорвалось, и его осведомители утверждали, что Сапогу становились известными планы этих операций. Поэтому Чернов решил устроить засаду своими силами и сообщил об этом только Грузнову и своему непосредственному начальнику полковнику Смирягину. Отвлекать Грузнова и Титаренко от дел, которыми была завалена его группа, он не хотел и взял с собой только милиционера, недавно устроившегося на работу в горотдел, Сергея Епихина. Сержанта рекомендовал ему Смирягин — оказывается это был тот самый парень, про которого Чернов смотрел телепередачу. Парень недавно демобилизовался из армии, где проходил службу в разведвзводе морской пехоты, стрелял отлично, а рукопашным боем владел выше всяких похвал. Он сразу понравился Чернову, и они с двумя милицейскими автоматами отправились в засаду на месте встречи транспорта и получателей.
— Старайся стрелять только по ногам, — инструктировал парня Чернов. — Иначе можешь попасть в голову. Пуля заклинит язык у задержанного, и никаких показаний тогда не выбьешь. Понял?
Сергей, улыбнувшись, кивнул. Ему нравился этот капитан — видимо мужик отчаянный и с юмором.
Встреча должна была состояться недалеко от заброшенного хутора около двух часов дня. Чернов и Сергей залегли недалеко от этого места за разбитыми старыми железобетонными фермами, которые когда-то, очевидно, привезли сюда для какого-то строительства. Сзади них была небольшая лесополоса, а впереди открывался вид на небольшой пруд и проходившее мимо шоссе. Приближался час встречи, никого ещё не было видно, но напряжение нарастало. И вдруг по ним откуда-то сбоку ударила автоматная очередь. Они мигом переместились на новую позицию, но Чернова задело — одна пуля попала ему в левое плечо. Осторожно выглянув из-за бетонных ферм, они увидели, как какие-то люди перегруппировываются и пытаются обойти их с тыла со стороны лесополосы. Рубашка на плече у Чернова начала набухать от крови, и каждое движение отзывалось болью. «Неужели Федор специально меня подставил? — подумал Чернов. — Но ему нет смысла. Тогда как же это получилось?».
Он дал очередь и вдруг вспомнил рассказ Боярышникова о том, что на съемках порнофильмов часто присутствовал какой-то милицейский чин.
«Как же я не удосужился выяснить его фамилию? — пожалел Чернов. — Правда, вряд ли бы он её назвал. Но можно было проследить и выяснить кто. Возможно, Смирягин кому-то рассказал об операции, и произошла утечка информации?»
— Товарищ капитан, — сказал Сергей. — Я сейчас попробую их обойти.
— Давай Серега, только осторожно, — морщась от боли, разрешил Чернов, и Сергей, перекатившись через правый бок, пополз в сторону лесополосы. «Мне бы сейчас калаш вместо этой пукалки», — подумал Сергей. Милицейский автомат у него не вызывал уважения. Он отползал всё дальше и дальше, а Чернов приковывал к себе внимание, строча из автомата в направлении бегающих фигурок. Добравшись до лесополосы, Сергей встал и, прячась за деревьями, перебежками приближался к обстрелявшей их группе. Один из нападавших тоже скрытно пробирался лесополосой и Сергей его увидел первым. Стрелять из автомата не хотел — боялся спугнуть остальных и самому засветиться, поэтому, подкравшись как можно ближе, бросился на него и пока тот разворачивал в его сторону автомат, нанес ему удар ножом в печень, а потом в сердце. Для работы ножом в скоротечном ближнем бою требуется молниеносная реакция, потому что схватка, только начавшись, сразу же заканчивается: один-два смертельных удара решает её судьбу. В разведроте, где служил Сергей, все базовые удары ножом отрабатывались до полного автоматизма движений. Сергей любил работу с ножом, это напоминало ему фехтование. Важное преимущество холодного оружия — полная бесшумность и быстрота, и, кроме того, стрелковое оружие в ближнем бою проигрывает ножу в скорости реакции. Конечно, сейчас у него был нож самодельный, ни чета НРС-2 [28] , которым их вооружали, но на рынке, где можно было купить всё: от пистолета и автомата до гранатомета, почему-то такие ножи не продавались — видимо кладовщики из спецназа оружием не торговали. В результате схватки он стал обладателям калаша — бандиты были вооружены лучше, чем они с Черновым.
28
НРС-2 — «Нож разведчика стреляющий» является личным оружием нападения и защиты бойцов специальных разведывательных подразделений армии и некоторых подразделений правоохранительных органов. Он предназначен для поражения противника в ближайшем бою клинком, при ударе или метании, а также выстрелом без шума и пламени на дальности до 25 м.
Сергей стал продвигаться осторожнее, так как следующий бандит мог его обнаружить раньше, чем он его. Второго бандита он увидел тоже первым — тот стоял под деревом и мочился. Нашёл время, подумал Сергей, и начал осторожно красться к нему. Предательски хрустнула под ногами ветка, и бандит обернулся, прервав процесс на середине. С расстегнутой ширинкой он пытался направить автомат в сторону Сергея, но тот уже прыгнул, и голова бандита хрустнула между пяткой Сергея и стволом березы. А со стороны Чернова выстрелы вдруг прекратились. «Возможно, новую обойму вставляет», — мелькнула у Сергея мысль. Однако он ошибался — Чернов уже был мёртв. Когда Чернов осторожно выглянул из-за укрытия, раздалась очередь из калаша и одна из пуль, срикошетив о балку, впилась ему в горло. Чернов, захлебнувшись собственной кровью на вдохе, бросил автомат и вскочил. Схватившись за горло, он закашлялся, ни в силах вдохнуть, и в тот же миг следующая очередь изрешетила ему голову, избавив от дальнейших мучений.
Между тем Сергей скрытно приближался к нападающим, которых оставалось уже пару человек. При этом, как он определил, один из них был ранен. Нападающие, не слыша больше ответных выстрелов, решили, что дело сделано.
— Порядок, пацаны, — сказал один из них. — Замочили ментов!
Но Сергей опроверг его автоматной очередью. Говоривший, прошитый пулями, рухнул на землю, а второй, раненный до этого бандит, получив ещё пару пуль в живот и шею, пытался отползти, но Сергей добил его короткой очередью.