Сицилия – верное лекарство от хандры. Часть 3
Шрифт:
– В смысле слюнявчик?
– В смысле, что обратно на шпильке я не дойду, мне бы туда добраться.
Хотя идти всего пару кварталов, но разучилась я ходить на тоооонкой и длинной шпильке, с другой стороны платье в пол, можно и босиком прогуляться, нееее, не рискну я босиком ходить по палермитанским улицам, вы видели сколько там мусора? Бррр.
– Я думаю, что обратно нам и море по колено покажется, к тому же в таких платьях и с мокасинами в пакетике, ну уж увольте.
– Ладно, тут действительно не далеко, что-нибудь придумаем.
– Ты, кстати, Василису с Марком ему показывала?
– Когда!!! Вчера как-то не до этого было.
– Может, с собой возьмем? Там и посмотришь сразу на реакцию
Я подошла к картине, всмотрелась в уже родные лица.
– Не, может в другой раз, не хочу… незнакомым людям…
– Ну все, я готова, - Васька подхватила новенький клатч и летящей походкой на высоченных каблуках первая выплыла из нашей камеры.
Ресторан мы вычислили еще днем, поэтому шли знакомой дорожкой, поддерживая друг дружку, стараясь не залезть каблуком в расщелину между камнями. Народ оглядывался нам вслед, раздавались уже привычные свистки, признания нас красавицами, домогания особо самоуверенных. Все как обычно, правда на этот раз, мы сильно выделялись среди основной массы прогуливающихся людей – на нас были длинные вечерние платья из последней коллекции Dolce@Gabbana, а что? Могли себе позволить, Васька вон сэкономила на зимней резине мужжжжа, а я решила шикануть.
– Вот скажи мне на милость, нафига было заказывать столик у черта на куличках, нельзя было в гостинице встретиться, просто, по-семейному?
– начала бурчать подруга, влетев каблуком в узкую щель между камнями, - нет я не против хорошего ресторана, но можно было как-то не так торжественно все обставить, - вытащила ногу из туфли, присела и аккуратно извлекла яркую лодочку, придирчиво осмотрела каблук, снова одела и негодующе посмотрела на меня.
– Вот придем и спросишь.
В ресторане нас проводили в отдельные апартаменты, официант торжественно открыл двери, прям как на приеме у венценосных особ и впустил нас в помещение. Небольшая зала, с накрытым одним большим столом и вместо одной мамы еще, судя по возрасту, сестра Андреа и бабушка. Братец сначала слегка подвис, видимо от нашего вечернего наряда, впрочем, ошарашились все. Женщины, как на подбор были в черных платьях. Я согласна, что черный цвет стройнит, но, ёшкин кот, еще и добавляет ощущение мрачной торжественности. И мы две такие райские птички: одна в золоте с красным, другая сребристая с голубым, а нам все равно, у них может и траур, по поводу приобретение новой родственницы, а у нас праздник.
Андреа внимательно осмотрел нас с Василиной и растянул губы в довольной улыбке. Нууу, зачет прошли, перед мамой не опозорились вроде. Родственник направился к нам, взял меня под руку, с интересом заглядывая в глаза, поздоровались привычной «бонасерой», и повели знакомиться с Мамой. Мама оказалась невысокой приятной, почти блондинкой, по итальянским меркам. Заметно было, что она слегка нервничает, оно и понятно, как родственницу меня надо со всем добродушием принять, приласкать, обцеловать, но сын явно сделал на меня стойку, а значит, я должна пройти у нее жесткий отбор по ей одной ведомой системе. Вот мама и не знала чего делать.
Я не любительница панибратский отношений, чтобы сразу вешаться на шею с лобзаниями, поэтому поначалу доброжелательно присматривалась к возможно родственникам. Маму звали Даниелла, бабушку Антония, а сестру Сильвана. Я, в большинстве случаев, очень быстро нахожу о чем непринужденно поболтать. Василина так та, практически сразу, становиться лучшим другом, подругой, сестрой, дочерью и прочее… Но представительницы прекрасного пола по ту сторону баррикады с каким-то не понятным для меня интересом рассматривали нас, словно проверяли на вшивость. А еще говорят, что итальянцы очень гостеприимно-доброжелательный народ, надо спасать положение:
– Вы не против, если мы начнем трапезу? – очень любезно спросила я по-английски, приглашая за стол, дотронулась до локтя Андреа,
И сразу «публика» пришла в движение, мама Даниелла стала радушной хозяйкой, бабушка Антония разулыбаться, а сестра Сильвана, присела поближе ко мне. Официант разлил вино, Сильвана взяла на себя роль переводчика, Андреа, по умолчанию самоустранился, только улыбался сидя напротив, и не сводил нежного взгляда, хорошо хоть страсти поубавилось в этом взгляде. Мама ревностно поглядывала на горящий взгляд сыночка и недовольно вздыхала. Разлили вино, и бабушка, наконец, извлекла на свет божий то, ради чего, собственно мы и собрались – семейный альбом.
– Андреа сказал, что ты узнаешь и Марка, и Василису, если увидишь, - сказала Сильвана, пододвигая мне огромный альбом.
Руки у меня начали подрагивать неприятной дрожью, захотелось пить, и убежать. Во-первых, пристальное, не совсем радушное, внимание старшего поколения, томные взгляды Андреа, во-вторых, крепло предчувствие какой-то беды, связанное с этим альбомом. Подобное бывает, когда что-то должно не очень хорошее случиться, еще не можешь понять в чем дело, но уже колотит мелкой дрожью. Сделала пару глубоких вдохов-выдохов, попыталась расцепить руки, которые при появлении альбома автоматом переплела на груди, инстинктивно защищая меня от опасности. «Нафига мне это надо? Не хочу ничего смотреть! Ни в чем убеждаться! Мне и без этого живется очень хорошо!» Обвела взглядом присутствующих – абсолютно все с жадным интересом взирали на мои потуги взять себя в руки.
Вернулась к предмету нашей встречи. Черт, такое ощущение, что там запечатана Пандора. Инстинкты вопили, чтобы я уносила отсюда ноги, не притрагиваясь к огромному альбому с посеребренным краем. И даже женское любопытство забилось под лавку, под натиском инстинктов. Не-хо-чу! Почти родственники с удивлением взирали на мои метания. А меня уже всю трясло, Васька участливо пододвинула ко мне стакан с водой, но сейчас я его даже взять не могу, колотит так, что все расплескаю.
Вот такого у меня точно никогда не было, сердце сейчас просто выскочит из груди, с ужасом понимаю, что не могу это контролировать, не могу успокоиться. За каких-то пять минут стресс достиг своего пика, выплеснув в организм все количество эндорфинов, что я так старательно берегла и лелеяла, не позволяя себе подобного даже после предательства почти мужа.
– Лиса, может вина?
– заволновалась Васька.
Я отрицательно покачала головой, сейчас это слишком слабая мера.
– Коньяк и очень быстро, иначе я кого-нибудь покусаю.
Василина вышла из помещения, быстро вернувшись с рюмашкой спасительного успокоительно-расслабляющего. А я сижу, как дурра, не могу расцепить руки, потому как они удерживают все мое тело от мандража, который изнутри колотит мое тело. Родственники уже с опаской поглядывают на меня. Я смогла отодвинуться от стола, встала и прошла к Василине, которая только зашла. В зале звенящая тишина и цокот моих шпилек по мраморным плитам пола режет по ушам. В три шага дошла до подруги, протянула руку к рюмке, Ваську узрев мое состояние, шепотом спросила:
– Может валерьянки или чего посерьезнее?
– Где мы сейчас это возьмем?
Нет, так дело не пойдет, только расплещу все. Сделала без особой надежды пару вздохов-выдохов, как учила на йоге и, подловив момент, хлопнула рюмашку. Хм, либо тут коньяк разбавляют, либо мне это сейчас, как слону дробина.
– Лиса, ты чего? – волновалась подруга, она меня в таком состоянии никогда не видела, да и я себя тоже.
– У тебя раньше такое было?
– Нет.
– Это не твое, быстро разъединяйся, - негромко приказала она, подруга у меня может быть и нерешительной, и нюней, но когда видит, что нужна помощь кому-то другому, сразу мобилизируется и выдает четкие инструкции.