Сидящее в нас. Книга первая
Шрифт:
Проснулась засветло. Небольшая лампа на стене уже почти доела отпущенное на ночь масло. Диамель оперлась на локоть и в её неверном свете разглядывала лицо мужа: всё в тенях и щетине. Такое живое, беспрестанно меняющееся – во сне это лицо становилось почти незнакомым. Брови занимали своё законное место, а не гуляли туда-сюда по лбу – её палец прошёлся по ним, ощущая каждый жёсткий волосок. То и дело прожигающий кого-то взгляд укрывался за веками, меняя лицо, пожалуй, более всего прочего.
Пальцы, почти не касаясь кожи, очертили его висок, обветренную щёку. Прошлись по щётке на глазах отрастающей бороды. По шрамам, которые поначалу
Она заставляет содрогаться каждый раз, как его шрамы бросаются в глаза. Заставляет больше бояться за него, мучиться, когда его нет рядом – а не петь от восторга при виде мужа, захлёбываясь от счастья. Любовь пришла тайком, расселась тишком и закрыла от неё весь остальной мир. Любовь, которая отняла у неё часть себя и…
Не открывая глаз, Саилтах резко развернулся, подмял её под себя, навалился, громко дыша.
– Напугал…, – только и успела пискнуть она.
Твёрдые губы, запечатавшие стон. Терзающая лицо грубая щетина. Горячее дыхание… Всё смешалось и накрыло её привычной… всегда столь остро желанной непроглядной тьмой предвкушения. Жёсткая рука, прочертившая по бедру путь, известный только ему. Глухой нутряной стон в тугой от непомерной силищи груди – нетерпение зверя, который добрался до своей добычи… и…
Потерявшая себя слабая и жадная женщина, придавленная раскалённой глыбой почти непереносимого наслаждения.
А утром он уехал. Диамель стояла на башне Лиат, пока хвост его отряда не скрылся из виду. Следовало спуститься и заняться делами… Ноги не шли. В душе подспудно ворочалась нелепая мысль: если она не сойдёт с места, ничего не случится. Вообще ничего: ни того, что они задумали, ни самой войны.
Надежда на мистическое чудо – горько усмехнулась Диамель – которое непременно зависит от каких-то отмеренных тебе испытаний. Будешь кроткой, трудолюбивой, терпеливо сносящей издевательства, и однажды к тебе примчится прекрасный отважный воин-аташтак. Он посадит тебя на коня и увезёт в свой дворец, где не будет издевательств и непосильного труда. Смешная сказка. Она стала королевой – куда уж выше – однако проводит свои дни в трудах. Они залог благополучия их семьи. Её доля залога. А её прекрасный воин-аташтак умчался внести свою.
Мой прекрасный воин-король – чуток взбодрила живая мысль, и Диамель невольно улыбнулась. У Саилтаха с прекрасным проблемы и снаружи, и внутри. Он просто мужчина, исполняющий свой долг по-мужски. И любящий по-мужски без оглядок на девичьи фантазии о том, каким распрекрасным он быть просто обязан.
– А каким он должен быть? – горячо заинтересовались у неё за спиной.
– Таким, какой он есть, – не оборачиваясь, пояснила Диамель свои размышления.
– А причём тут девичьи фантазии? – настаивала липучая собеседница.
– Ютелия, невозможно описать звук, которого ты никогда не слышала.
Лиата перелетела через неё и плюхнулась на бруствер:
– Его можно показать. Если ты его покажешь, я буду знать.
– А если я не смогу его показать? Если для этого нужна звериная глотка? – уточнила Диамель, удовлетворённо улыбнувшись.
Очень вовремя: именно эта Лиата нужна ей для предстоящего опасного испытания.
Таилия, не скрывая, делилась с королевой собственными знаниями о своей природе, накопленными за триста пятьдесят лет. Едва её не станет, все эти знания пропадут: демоны отвратительные хранители опыта. Останется ТУЦ, который-которая-которое обзаведётся новой Лиатой. И та пойдёт по пути накопления тех же самых знаний с той же изначальной точки. Если девочка окажется умной и стремящейся к познанию, какой была Таилия. А если та окажется легкомысленной или глупой, следующие несколько веков ТУЦ будет интересоваться лишь едой и безопасностью.
Заведя у себя под крышей переодевальню демонов, Диамель обрела возможность изучить их получше. И не без удивления обнаружила, что все Лиаты разные. Не так зримо и выпукло, как люди, но достаточно заметно. Её первая «подружка» Лалия, родившаяся высокородной аташией, не придавала своему высокородству ни малейшего значения. Ей уже восемьдесят восемь лет, а она так и застряла в девчонке-подростке: неизменно весёлой, шебутной, доброй и бестолковой.
Есть ещё одна из высокородных – Виолия, которая доживает третий век. Но для старухи её высокое происхождение занимает всё, что не занято мыслями о еде и безопасности. Она глупа и напыщенна. Если бы не её УПТ старуха была бы жестокосердой, но демоны, не дают свободы подобным наклонностям. Жестокая Лиата являет собой угрозу безопасности – есть даже сказка, как такую кровожадную мерзавку уничтожил отважный герой, которую демоны воспринимают всерьёз.
Уналия – ровесница Виолии, что редкость, так же умна, как Таилия. И тоже любит познавать мир. Диамель молилась Создателю, чтобы эта Лиата пережила Виолию и стала старейшей. Для демонов это значения не имеет: у них похвальное равенство во всём. А вот Лиаты заметно прислушиваются к своей старейшей.
Сэлия – прожившая почти два с половиной века – вообще никакая. В том смысле, что ни вреда от неё, ни пользы. Вот её-то однозначно интересуют лишь два основных аспекта жизни демонов. Хотя нет: вреда от неё больше. Именно она оба раза являлась на переговоры с лонтами и устраивала истерику. Собственно, все самые глупые Лиаты и не способны удерживать своих демонов от паники.
Гаэлия тоже в их числе: за сто семьдесят пять лет ни разу не заинтересовалась жизнью людей. Слетает на охоту, и торчит в своём ущелье, как приклеенная. В переодевальне появляется редко, да и то лишь тогда, когда её одежда превращается в рубище. А в горах это происходит гораздо быстрей – особенно в их пещере, где Гаэлия живёт чуть ли не как свинья в давно не чищенном загоне.
А вот Илалия с Ютелией весьма умные и даже интересные особы. И разница у них – по меркам Лиат – несущественная: первой сто с хвостиком, а вторая моложе всего на тридцать лет. Подобно Лалии, ведут себя, как девчонки-подростки, но и подросток подростку рознь. Есть такие, что иных взрослых могут за пояс заткнуть. Пытливые умы, что, бывает, доставляют немало хлопот.
Саилтах иногда поругивается, дескать, куда не сунься в крепости, там обязательно эти две вертушки: Лалия с Ютелией. Однако сам он бессовестно манипулирует парочкой надоед: прикармливает девчонок интересными байками, то и дело, катаясь на них по срочным делам.
– Почему ты считаешь его бессовестным? – удивилась Ютелия, заглядывая в отрешённое лицо задумавшейся королевы. – К нам он добр. С ним интересно: он много нам рассказывает полезного. Саилтах очень умный. И хорошо о нас думает. Жаль, его мысли не всегда хорошо слышно.