Сидящее в нас. Книга первая
Шрифт:
– Ты задаёшь пустой вопрос, – нахмурилась Диамель.
Ещё не хватало, чтобы он начал её отговаривать. После всего, что она пережила и передумала за эту неделю. После того, как она готовила себя к немыслимому для простой женщины испытанию, в которое сама же себя и ввергла. Подставить под удар собственного мужа, чтобы добиться желаемого – до сих пор Диамель не могла уразуметь, как подобное вообще пришло в голову. В её голову.
– Глупости, – без труда прочёл женские мысли Фурах. – Не стоит заблуждаться, будто мы бы и сами не додумались до столь простого и действенного способа надавить на Лиат. Просто в вашу голову
– Промахнулась, летя в твою? – старательно успокаивала Диамель встопорщившиеся, было, не лучшие чувства.
– Может и так, – усмехнулся наштир. – Во всяком случае, это идея воина, а не робкой девицы.
– Поэтому я, как робкая девица, её и боюсь, – вздохнула Диамель. – Она точно влетела не в ту голову.
– Как раз в ту. Не случись так, Саилтаху пришлось бы связать свою королеву и закатить под тахту, чтобы она не вздумала ему мешать. А теперь вам обоим придётся идти до конца. Как и полагается королевской чете Суабалара, выполняющей свой долг. Только дураки считают, будто этот долг заключается в том, чтобы просто занимать своё место. Да собирать налоги. Королевский долг подчас тяжелей самой смерти. Тут выпить чего-нибудь не найдётся? – зашарил старик глазами по довольно небольшой комнате, где царил безупречный порядок.
– Конечно, найдётся, – с ласковой язвинкой успокоила его королева, направляясь к узкому шкафчику, сплошь покрытому затейливой резьбой. – Я ведь жена своего мужа.
– И какая замечательная жена! – деланно восхитился старый воин, узрев, что хранится за дверкой в финтифлюшках. – Какой восхитительный набор. Мне красного менохского. Что-то на сладкое потянуло.
Он не пил, а медленно смаковал – Диамель терпеливо ждала, когда ей предъявят то, что скрывается за этой проволочкой. Чего только не успела нафантазировать за пару минут – успела бы и трижды умереть от страха, упрямо воскресая. Однако на деле всё оказалось и проще, и несколько сложней.
Наштир отставил бокал, промокнул рот платочком и чересчур спокойно осведомился:
– Ваше величество, на кого вы намерены оставить наследника?
– В смысле? – не поняла Диамель.
– Вам с королём предстоит нелёгкое, но почти верное дело. Почти, – поднажал он на неприятное слово. – Как не верти, на войне всякое бывает. И тогда ваш наследник…
– Вы об этом, – направилась Диамель к своему потайному ларчику, вмурованному в стену. – Саилтах оставил распоряжения на случай… Ну, ты знаешь: он сказал, что передаст своё завещание тебе. Но он составил его, пребывая в уверенности, что я останусь… живой, – чуть дрогнувшей рукой вставила она тонкую резную шпильку в почти незаметную щель между завитками грубого каменного орнамента на древней стене. – Я решила, что будет нелишним оставить и своё завещание.
– Мудро, – бесстрастно похвалил её Фурах. – Тогда ни у кого не будет возможности оспорить волю короля. Если, конечно…
– Конечно же, наши решения совпадают, – заверила Диамель, сунув руку в узкую плохо обработанную щель.
Естественно, опять оцарапалась – как и пару дней назад, когда прятала свой первый самостоятельный государственный документ. Слизнула выступившую на руке капельку крови и понесла своё сокровище на суд мудрого советника. Тот внимательно прочитал дважды, хотя там всего-то с десяток строк. Потом задумчиво посмотрел на королеву и безо всякой насмешки заявил:
– Вы и Саилтах так уверенно передаёте Нуртаха в мои руки, словно знаете нечто, что послужит порукой моему долголетию. А я вот не уверен, что надолго вас переживу. И что тогда? Предлагаете мне решать, в чьи руки передать судьбу вашего сына?
– Вообще-то кроме тебя, мой мудрый Фурах, у него есть опекуны посерьёзней, – напомнила Диамель.
– Вы про Лиат? – пренебрежительно хмыкнул он. – Курицы безмозглые!
– А вот и нет, – невольно возмутилась королева. – Я достаточно их узнала, чтобы утверждать: те из них, что поумней, вполне в состоянии осознавать, что такое долг. К тому же, та же Таилия вполне может протянуть до совершеннолетия Нуртаха. А уж Ютелия, которую несомненно напугает наша смерть, поселится рядом с кроваткой моего сына. Во всяком случае, Фурах, ты не можешь не признать: у меня просто нет возможности оценить всех окружающих меня людей. И все возможные варианты решения этой проблемы. Времени не осталось. На это нужна почти вся моя жизнь. А принимать поспешные решения я не стану. Так что да, именно тебе придётся решать эту проблему.
– Резонно, – недовольно проворчал старик.
– Вот, возьми, – протянула ему Диамель свой заветный необычный ключик-шпильку.
– У себя спрячу, – отмахнулся он, запихнув свиток с завещанием в рукав. – Вместе с тем, что оставил мне Саилтах.
Затем снова налил себе вина и молча его выцедил. Казалось, у него осталось ещё что-то недоговорённое. И теперь старик решал: стоит ли открывать рот, или разумней будет промолчать. Пока он колебался, их уединение нарушило весёлое приветствие:
– А! Вот вы где спрятались!
Ютелия ворвалась в дверь, ведущую на галерею, перемахнула спальню и со всей дури впечаталась в тахту – та аж крякнула с досады. Диамель хмыкнула, а наштир что-то недовольно воркотнул в том смысле, что у кого-то беда с манерами.
– Достопочтенный, ты мне не рад, – укорила его Лиата, нарочно подпрыгнув.
Но поколыхаться в толще пуха у неё не вышло: Диамель терпеть не могла слишком толстые и мягкие тюфяки. Ютелия это знала, но каждый раз проверяла бедную тахту на прыгучесть.
– Так рад, что не высказать словами, – добродушно съязвил Фурах. – Твоя красота так ласкает взор, что на остальное можно не обращать внимания.
– На остальное? – вскинула брови Ютелия, перевернувшись на бок и приподнявшись. – Ты опять про то, какая я глупая?
– Ну не про щупальца же МУМ. Они-то как раз выше всех похвал.
– И однажды тебя спасли, – придирчиво напомнила демоница. – Тогда ты не особо заботился: умная я или дура. А сейчас привередничаешь.
– Так тридцать лет прошло, – хлопнул себя по коленям наштир. – Я же состарился. Поумнел и научился брюзжать.
Ютелия звонко расхохоталась. Даже Диамель не смогла сдержать улыбку, хотя всё внутри болезненно напряглось. Вот и пробил час, к которому она так спокойно и одновременно смятенно готовилась. Да к тому же ужасно устала в его ожидании – просто мука, а не приуготовления!
– Ну вот, – менторским тоном уличила её Лиата. – Началось. А я думала, что ты рада лететь посмотреть на свою красоту. Но ты вовсе не рада: от тебя воняет страхом. Ты что передумала?
– Ты же знаешь: я всегда переживаю, когда приходится покидать сына, – моментально нашлась Диамель.