Сила клятвы
Шрифт:
— Где они? — спросил Деон белый, порываясь вперёд со шпагой в лапе.
— Исчезли, капитан, так и не попробовав моего угощения, — досадно воскликнул Ким.
— А выстрелы и крики? Слышишь? Снова стреляют!
— В лесу идёт сражение, — сказал леопард. — «Дикие» явно напали на губернатора или сопровождающих его солдат.
— Жаль, если его убьют они, а не я.
— Мне тоже: не возвращать же свой долг покойнику, но…
— Тихо!
Вдали прогремело ещё два выстрела, затем до путников донеслись дикие крики, на этот раз, пожалуй, целого племени «диких», потом ещё один
— Баталия окончена, — сказал имперец, беспокойно напрягший слух. — На губернатора мне наплевать, но остальные ведь мои соотечественники…
— Ты, я вижу, хотел бы узнать, что с ними стало, не так ли? — спросил белый лис, пряча пистолет в нагрудную кобуру.
— Да, капитан.
— А я не прочь посмотреть остался ли в живых мой смертельный враг, — заметил мрачно Деон. — Не мог бы ты нас туда отвести? В темноте ты видишь куда лучше всех нас.
— Никак нет, капитан. В лесу слишком много препятствий, который вам не преодолеть в темноте, если только…
— Говори скорей!
— Я вижу там кукухо в лесу. Они нам могут пригодиться. Дайте мне пять минут, капитан. За мной, Шоко!
Сняв с головы треуголку, леопард направился с медведем к группе деревьев, среди которых поблескивали крупные зеленоватые огоньки, кружившиеся в каком-то фантастическом танце.
«Что взбрело в голову этому непоседе имперцу?» — подумал Ким, который никак не мог сообразить, куда ведёт дело хитрый леопард.
— Кукухо! Что это ещё такое? Послушай, Венс, держи-ка ухо востро, а то далеко ли до беды.
— Не беспокойся, друг. Я не спускаю с них глаз и готов прийти на помощь.
Подойдя к деревьям, имперец, с его кошачьей грацией, вдруг забегал, словно решив изловить мелькающие перед ним огоньки. Через несколько минут он вернулся в лагерь, прикрывая лапой содержимое треуголки.
— Теперь можно идти, капитан, — сказал он белому лису.
— А как же препядствия по дороге? — спросил тот.
Запустив лапу в треуголку, имперец извлёк из неё каких-то насекомых, осветивших всё вокруг на довольно большое расстояние.
— Пусть каждый привяжет к ногам по паре кукухо, как это делают «дикие», и при их свете можно различить не только лианы и корни, но и спрятавшихся в траве змей. У кого найдётся верёвочка?
— Конечно, у моряка! — воскликнул Ким. — Давайте я привяжу вам этих кукухо.
— Смотрите, не прижимайте их слишком сильно.
— Не бойся, имперец. К тому же ты зверь запасливый, и у тебя их ещё полно.
С помощью Венса, Ким осторожно взял кукухо и стал их привязывать к щиколоткам ног своих товарищей, стараясь не раздавить насекомых. Эта нелёгкая операция отняла у группы добрых полчаса, но наконец у всех оказались живые фонарики, не требовавшие за собой никакого ухода.
— Замечательная выдумка! — похвалил имперца белый лис.
— Я заимствовал её у «диких», — возразил тот. — С помощью этих светлячков мы легко преодолеем препятствия, которые встретятся нам на пути.
— Все готовы? — спросил белый лис.
— Все, как один, — ответил Ким.
— Вперёд, и постарайтесь двигаться тихо.
Держась друг за другом, группа тронулась в путь. Они быстро пошли вперёд,
Кукухо делали своё дело на славу. При их свете были различимы не только ползучие лианы и клубки корней, но и ночные насекомые.
Светлячки, которыми воспользовались путники, принадлежали к самой редкостной и крупной разновидности этих насекомых. Они излучают такой яркий свет, что при нём легко можно читать на расстоянии тридцати трёх — тридцати пяти сантиметров, настолько велика мощь их светоносных органов.
Личинки этих насекомых излучают голубоватый свет, взрослые особи — светло-зелёный, очень нежного оттенка. Даже яйца, откладываемые самкой, слегка светятся.
Группа продолжала быстро идти, бесстрашно пролезая через кусты, продираясь сквозь лианы и обходя огромные корни, образовывавшие запутанные лабиринты. Их не останавливали упавшие от старости или поваленные молнией деревья.
Выстрелов больше не было слышно, но до путников издалека доносились ликующие крики, издаваемые, видимо, «дикими». Временами наступала тишина, затем крики снова возникали, но через минуту смолкали. Иногда слышны были звуки дудок и глухие удары: должно быть, били в барабан.
По окончанию сражения победители, видно, уединились где-то в глухом уголке джунглей и теперь праздновали победу или готовились к пиру.
Леопард всё больше прибавлял шагу, желая поскорее узнать, чем кончилось сражение для его соотечественников. На губернатора ему было наплевать, в глубине души он даже рад был бы увидеть его поверженным, но за земляков у него болело сердце. Вот почему он торопился, надеясь поспеть им на помощь. К тому же он боялся, что кто-нибудь из них угодил в плен к «диким».
Крики раздавались уже совсем близко, как вдруг Ким, шедший рядом с имперцем, споткнулся, засмотревшись на лиану, и упал на землю так неудачно, что раздавил одного из кукухо, привязанного к ноге.
— Чёртов хвост! — воскликнул он, медленно поднимаясь. — А это что ещё такое? Подавится мне ядром! Мертвяк!
— Верно, убитый! — подтвердил пятнистый кот, а белый лис склонился над телом.
— Смотрите!
На листьях меж корней лежал высокий волк. Перья ары на голове и тёмно-синяя бедренная повязка красноречиво говори о принодлежности его к «диким». Голова у него была пробита ударом шпаги, грудь изрешечена пулями. Погиб он, вероятно, недавно, так как из ран ещё сочилась кровь.
— Может быть, здесь и произошла стычка, — сказал имперец.
— Да, — подтвердил Венс. — Видите, вокруг валяются палицы, из деревьев торчат стрелы.
— Посмотрим, нет ли здесь кого из моих товарищей, — сказал леопард печально.
— Не теряйте зря времени, — посоветовал Ким. — Если кого и убили, то сейчас уже, наверное, скальпируют.
— Но раненые могли спрятаться.
— Ищите, — разрешил Деон белый.
Имперец, Шоко и Венс прочесали окрестные заросли, негромко оглашая их призывными криками, но не получили никакого ответа. В кустарнике, правда, лежал ещё один «дикий», погибший от пуль, пронзивших его сердце, а рядом с ним — палица, луки и связка стрел, но больше не было никого.