Сила клятвы
Шрифт:
Расположенный в прекрасном месте, в южной оконечности залива Иллианы, соединяющегося проливом с обширным озером, которое на много миль впадало в глубь континента, Кайбо быстро превратился в важнейший центр вывоза ценного сырья.
Имперцы, постоянно боявшиеся нападения флибустьеров с Такаригуа, снабдили его мощными укреплениями, вооружили огромным числом пушек, а на двух соседних островах защищающих город с моря, разместили сильные гарнизоны.
Там и сям, на этом острове виднелись дворцы, воздвигнутые архитекторами, прибывшими из империи на поиски лёгкого
Когда белый лис в сопровождении своих верных товарищей — Кима и Шоко, безприпятствено проник в Кайбо, улицы города были ещё оживленны, а в тавернах, где торговали заокеанскими винами, было полно народу, ибо имперцы не отказывались и в колониях пропустить стакан отличного вина.
Деон белый замедлил шаг. Закутавшись в плащ, несмотря на летнюю жару и гордо опираясь на эфес шпаги, он внимательно рассматривал из-под низко опущенной шляпы улицы и дома, словно хотел запичатлить их в своей памяти.
Дойдя до площади, составлявшей центр города, отважный капитан остановился на углу улицы и прислонился к стене дома, словно почувствовав внезапную слабость.
Перед его глазами представилось страшное зрелище, даже бы у самого смелого зверя шерсть встала бы дыбом. На десяти виселицах, стоявших полукругом возле дворца, на котором развевался имперский флаг{?}[На гербе империи изображён лев в короне и мантии, державший над собой одной лапой меч.], висело десять тел.
Все повешенные были босы, в рваных одеждах и лишь на одном — лисе ярко-рыжего, почти красного цвета шерсти, были высокие морские сапоги.
Ким приблизился к белому лису и горестно ему сказал.
— Вот наши товарищи.
— Да, — глухо ответил Деон белый. — Они требуют отомщения и скоро оно совершится.
С трудом оторвавшись от стены и склонив голову на грудь, словно стараясь скрыть ужасное волнение терзающее его душу, он быстро зашагал прочь, зайдя в ближайшею таверну.
Найдя свободный столик, он рухнул на скамью, так и не подняв головы, в то время Ким загорланил.
— Бокал лучшего вина, какой только найдётся в этой дыре! Не вздумай, хозяин, налить нам какой-нибудь мочи, не то я оторву тебе уши! Морской воздух требует промочить горло, а уж я то, готов полностью осушить весь твой винный погреб! — громко бросил Ким эти слова хозяену таверны — серому полному коту.
Хозяин таверны быстро что-то крикнул слуге и тот поспешно принёс бутыль лучшего имперского вина.
Ким наполнил три стакана, но белый лис настолько погряз в своих думах, что даже не обратил на свой полный стакан внимание.
Подавится мне ядром! — воскликнул Ким, толкая Шоко локтем в бок. — Капитан то мрачнее тучи и я бы не хотел сейчас очутиться на месте имперцев. По правде говоря, только храбрец осмелится прийти сюда, а он, видать, совсем ничего не боится.
Вдруг внимание Кима привлекла пятёрка зверей, вооружённых складными ножами-навахами, которые пристально его разглядывали.
— Сдаётся мне, что они нас слушают, —
— Баски, что на службе у губернатора Кайбо.
— Пираты, которые решили переметнутся под имперский флаг? Если они считают, что могу запугать меня своими навахами, то они очень ошибаются!
Тогда звери, побросав сигары, которые они курили и промочив горло несколькими стаканчиками вина, стали переговариваться между собой так громко, что все слова отчётливо доносились до столика Кима, Шоко и Деона.
— Видали повешенных? — спросил один из них, пятнистый гиен с круглой, посеребрённой серьгой в ухе.
— Я и сегодня вечером ходил взглянуть на них, — ответил другой, серый хорёк с острой мордой. — Как не полюбоваться на этих каналий?! От одного из них, того и гляди, помрёшь со смеху! У него язык висит чуть ли не до груди.
— Это у Лорна красного? — спросил третий, крупный одноглазый волк. — Ему сунули в пасть сигару, дабы был ещё смешнее.
— А я намерен дать ему зонтик, чтобы завтра у него было чем укрыться от солнца. То-то ребят повеселимся!
Громкий удар кулаком по столу, от которого задребезжали стаканы, прервал говоривших.
Не в силах больше сдерживаться, Ким ещё до того, как Деон белый успел вмешаться, вскочил на ноги и со всего маху обрушил на соседний стол, свой мощный кулак.
— Много ли надо, чтобы издеваться над павшими?! Куда лучше посмеяться над живыми! Лучше — но не безопаснее, верно же, мои дорогие кабальеро?!
Пятеро собутыльников, пораженные внезапным взрывом ярости незнакомца, поспешно встали, держась лапами за навахи. Затем один из них, тот самый здоровый, одноглазый волк, спросил у Кима сердито.
— А вы кто будете?
— Добрый лис, почитающий мёртвых, которому нечего не стоит пропороть брюхо живому!
При этих словах, показавшихся пустым бахвальством, пятёрка зверей громко рассмеялись, чем ещё больше вызвали гнев у Кима.
— Ах так? — сказал Ким, закипая как вода в котелке над огнём.
Бросив взгляд на неподвижно сидевшего белого лиса, которого, казалось, ничуть не трогала ссора, Ким с силой толкнул одноглазого, крикнув ему в морду.
— Готов потерять второй глаз, ублюдок?!
Волк от толчка повалился на соседний стол, но тут же вскочил на ноги, выхватил наваху из-за пояса и мгновенно раскрыл её. Он готов был бросится на Кима и разорвать его на куски, но тут Шоко, до той поры остававшийся только зрителем, по знаку Деона, бросился между противниками угрожающе размахивая тяжёлым стулом, на котором он сидел.
— Стой, или я размозжу твой череп! — крикнул он вооружённому, одноглазому волку.
При виде бурого медведя, пятеро басков попятились назад, дабы не оказаться в пределах досягаемости стула, описывавшего угрожающие круги. Толпа посетителей таверны, находившихся в соседних комнатах, сбежались на шум. Впереди всех оказался крупный, высокий енот, вооруженный шпагой. У него был поистине разбойничий вид: на ухо съехала шляпа, а грудь прикрывал потрепанный кожаный панцирь.