Сила отчуждения
Шрифт:
– Да не ссорились мы – если ты об этом. Просто… раньше мы были целым, а сейчас… не знаю. Что-то растёт меж нами, какая-то стена. Анджи уносит словно бы течением – я чувствую. А нити, прежде сплетавшие воедино, ныне растягиваются всё больше, если не рвутся… Это не значит, что я стал её меньше любить, – прибавил он. – Возможно, и сильнее. Хотя, если бы у нас не было разлада, его следовало бы устроить. Иначе я бы не старался так занять себя делами.
– Даже не знаю, сир, восхищаться ли твоим спокойствием…
– По-твоему, я недостаточно корчусь? – осклабился он. – А можно я буду заниматься этим без свидетелей? Понимаешь, для богатыря быть человеком – недопустимая роскошь. Правда, я лишь обязанности исполняю…
– В меру своих слабых сил, да? – ввернула ведьма. – Ох, сир!..
– Ведь на безрыбье? А как заявится большая щука…
– Затем и щука, – откликнулась она, явно думая об ином.
– Да не ломай голову, – посоветовал богатырь. – И не переживай. У нас с Анджи был замечательный год – он стоит целой жизни, если не многих. Чего тут гневить бога? Ну не пришёлся ко двору – имею в виду королевский. Не вешаться же теперь?
– А может, дело в ином? – спросила Жанна. – Может, это ты сорвался с крючка? Ты ж вольный рыцарь…
– Казак – ещё скажи.
– …и любить способен лишь на удалении. Вы оба слишком пылаете, чтобы не обжигаться друг о друга. И даже если эта боль в радость вам…
– Гори-гори ясно, – пробормотал Светлан. – Шобы не погасло, понимаешь… По-твоему, нам и во дворце будет тесно?
– Да просто ты не усидишь там!.. Сколько бы ни скучал по Анджелле.
– Вот такой я противоречивый, – вздохнул он. – О чём и говорю: никакой цельности. А ведь как люблю комфорт!
Повернув голову, вгляделся в её лицо, затем спросил:
– А монашка, случайно, была не из Азии? Что-то в тебе есть монголоидное – совсем чуть-чуть, для пикантности. И эдакое японское изящество.
– Откуда ж мне знать?
– Действительно… Всё ж любопытная историйка, хотя вроде не в струю.
– Да что в ней любопытного? Даже по нынешним временам – дребедень.
– Ты ж не знаешь деталей, а в них – главный смак. Кто были эти люди, что сблизило их, как развивалась эта… э-э…
– Интрижка, – подсказала ведьма. – Рассказать, как это бывает? Ничего высокого, всё – ниже пояса. Задрал рясу, приспустил штаны – и…
– Дочурка-то удалась, – возразил Светлан. – А без любви это трудно достичь.
– Достижение, ну ещё бы!.. Что тут от них, а что – от магии?
– А магия от кого? Нет, что-то в этой истории кроется – вовсе не банальное.
Но Жанну больше заботило иное:
– Я как представлю условия, в каких мне положили начало!.. Впопыхах, в каком-то пыльном углу, не видя и не ощущая второго тела, зажимая рты, чтоб не выдать себя стоном… Ну дикость же! Это даже не соитие – случка. Может, оттого и не терплю одежды, что тогда её было слишком много.
– А может, у тебя фантазия разыгралась? Уж тот момент ты не застала. Но свою мать должна была видеть. Неужто не запомнила?
– Ну почему, – сказала ведьма. – Единственный раз, когда перерезали пуповину… Но с её лица ещё не ушла боль – черты искажены, волосы всклокочены. И уж конечно, папеньки там не было.
– Так ведь здесь не двадцать первый век. Кто его пустил бы?
– А он и позже не возник. Будто его это не касается.
– М-да… Любовь – это самопожертвование… как сказал один мерзавец, кончая свою подружку.
– Ты ничего не пропустил? – прищурясь, спросила Жанна. – Никакого предлога?
– Давай без словоблудия, ладно?
– Я при чём? – пожала она плечами. – Сам держи ухо… си-ир. И нечего переводить стрелки. Думаешь, я не заметила?
– Разве я похож на стрелочника? – серьёзно спросил богатырь.
– Вылитый! – Не выдержав, девушка засмеялась. – А как думаешь: можно любить сразу двоих?
– Ну да, со стрелочника плавно перетекаем на Стрелка, – проследил он её прихотливую логику. – А к этому бедняге пристёгиваем Бахрама. И образуется эдакий кентавр, разом могучий и стреляющий.
– Ты не ответил!..
– Если не можешь выбрать, бери то и другое – поровну, – предложил он. – По крайней мере, при покупках такой способ работает.
– Вообще, мысль интересная, – ухмыльнулась Жанна. – Может, и сам воспользуешься?
В эту секунду длинный коридор, по которому они едва не бежали, увлекаемые крутым наклоном, завершился дверью, больше смахивавшей на крепостные ворота. Перед ними тоже светилась плошка, шелестя бледным пламенем, зато постовых не было – видимо, посчитали, что такие створы не нуждаются в живых подпорках.
– Вот так, за непринуждённой беседой, мы и добрались до места основных событий, – бодро сказал Светлан. – Хотя…
То есть, что события на носу, он ощущал ясно. Но вот основные ли?
– Будешь ломать, сир? – спросила девушка.
– Ну, сразу и ломать!.. Что я – дикий, что ли?
– Почему «дикий», – хихикнула она. – Неприручённый…
Приблизившись к воротам, Светлан присел на корточки, разглядывая замок. Судя по скважине, как раз такие ключики подносили победителям на подушках. При желании подобной железкой можно и голову пробить.
– А ведь им пользуются, – заметил он. – Не призраки же? И тюрьма, насколько помню, отсюда неблизко.
– Это не значит, что тут не держат кого-нибудь, – возразила Жанна. – В старых замках ночным монстрам часто скармливают узников, лишь бы чудища не трогали остальных.
– И каждый вечер здешних зэков выводят на прогулку в крепостной двор, – прибавил Светлан. – Да ещё и питают три раза в день.
– Что, так часто открывают? – удивилась ведьма.
– В том-то и дело.
– Но не будем же мы дожидаться…