Сила земли
Шрифт:
Он был как безумный: лицо пылало, глаза сверкали, руки тряслись.
— Подожди, — остановил его Нумерий: — спокойствие в беде — уже полбеды. Ты должен спросить себя: разве нет одинаковых имён? Мало ли Тукций на свете!..
— Отец, отец!..
— Успокойся, Сервий, а то — клянусь Юноной! — не пойду к ним с тобой.
— Я уже спокоен, отец!
— Ну, идём! — сжалился Нумерий и направился к двери.
Сервий шёл с сильно бьющимся сердцем, с затуманенной головой; мысли неслись так быстро, что он ни на чём не мог сосредоточиться. Полоска синего, как небо, моря, сияющая
— Слышите, это моя Тукция! — шептал Сервий, подходя к изгороди и раздвигая кусты. Но голоса уже стихли. — Идём, идём, — торопил он Нумерия, — это они!
Сад благоухал так сильно, что с непривычки кружилась голова. Сервий шёл по дорожке как пьяный — мыслей не было. Перед глазами стояла Тукция, такая, какой он помнил её в день разлуки, — юная, загорелая, смеющаяся; он слышал её звонкий голос, от неё пахло вспаханной землёй и тёплым полбяным хлебом.
«Земля!» — подумал Сервий, и в памяти возникли поля, тихая деревушка, небо Италии…
У розового куста стоял человек в тунике и что-то говорил девушке, которая опускала срезанные розы в корзинку. При звуке шагов они обернулись. Нож выпал из руки девушки, лицо стало бледным, потом вдруг зажглось горячим пламенем радости.
— Сервий!
— Тукция!
Она была такая же, как несколько лет назад, и не такая: выросла, пополнела, лицо округлилось, только глаза были те же — живые влажные виноградины; та же родинка на подбородке и те же ямочки на щеках, когда она улыбалась.
Они держали друг друга за руки, а глаза их говорили о любви, верности, о незабвенном прошлом, о днях тревог и радостей…
Деций подошёл к ним.
— Как ты нас нашёл? — обратился он к Сервию.
— Я повсюду искал вас… Почему вы не дали о себе знать в родные Цереаты?
Деций усмехнулся:
— Зачем? Чтобы какой-нибудь нобиль, друг Сципиона Назики, узнал о нас и сообщил этому оптимату? Ведь — я остался ему должен за семена и за работу раба, нанятого у него для обработки поля.
— Значит, ты скрываешься?
— Скрываюсь. Но я думаю так: время сотрёт мой долг из памяти Сципиона Назики, и я смогу вернуться на родину. — И, помолчав, Деций спросил: — Ну, а ты — тоже разорился?
Сервий рассказал о своей жизни. Не выпуская руки Тукции, он обратился к Децию:
— Теперь, когда я нашёл её, боги помогут нам соединиться. Не так ли, Деций?.. Но ты хмуришься…
— Зачем ты обнял её, держишь за руку? — рассердился Деций.
— Нельзя не тронуть, не удержишься, —
— У тебя нет ничего, ты — нищий. Как будешь жить с женой, чем кормить её и детей?
— Я найду себе работу.
— Какую? Работу подёнщика? Ха-ха-ха! Ты хочешь скитаться с женой и детьми по стране?
— Я разбогатею так же, как и ты.
— Разбогатей сперва. Обзаведись хозяйством, стань таким, как я!.. Видишь моё хозяйство? Я занялся садоводством, работаю как вол, зато добрая Флора [100] содействует моему благополучию. Видишь эти розы? Они не хуже пестумских. Я скрещиваю многие виды роз и получаю цветы разных окрасок и запахов. Хочешь, я покажу тебе…
100
Флора— богиня цветов и садов.
Но Сервию было не до цветов. Отойдя с Тукцией в сторону, он изредка поглядывал на Деция, который хвастливо показывал Нумерию и Аврелию цветы. Он водил их по дорожкам и говорил, говорил…
А Сервий с грустью сказал Тукции:
— Опять нам приходится ждать и мучиться. Но теперь ждать для меня труднее — ведь ты рядом со мной. Я так искал тебя…
— Не печалься, — подавив вздох, ответила Тукция, — мы будем часто видеться. А отца я попытаюсь уговорить. Пусть возьмёт тебя помощником, и мы втроём заживём хорошо и счастливо.
— Увы! Он не захочет…
В это время до них донёсся голос Деция:
— Тукция, пора за работу! И так потерян целый час, а за это время можно было бы отнести цветы на рынок…
— На рынок уже поздно, отец…
— А почему поздно? Напрасно потеряла столько времени! А ты, Сервий, прости меня…
— Я полагал, Деций, что ты отпразднуешь день радостной встречи жениха и невесты, — сдержанно заметил Аврелий.
— Ты одержим злыми духами! — воскликнул Деций. — «Жених и невеста»!.. Кто тебе сказал эту глупость? Это могло бы быть лишь в том случае, если бы Сервий имел своё хозяйство…
— Какое тебе дело — порази меня Юпитер! — до молодых? Пусть живут как хотят, а ты не мешай им.
— Какое дело? Отец я ей или нет? Дочь она моя или нет?
— У тебя есть достаток — что жадничаешь? — вмешался Нумерий. — Живите все вместе, работайте, и боги помогут вам разбогатеть.
— Ха-ха-ха! — злобно рассмеялся Деций. — Думаешь, я работал для того, чтобы другой этим пользовался? Нет, пусть он сам станет хозяином!
— Ты скуп, Деций, бессердечен, — сурово сказал Нумерий. — Не мешай жить молодым. Сервий искал вас несколько лет, он любит девушку…
— Но он — нищий! В старину покупали себе жену, и это было правильно.
— Уж не хочешь ли ты возобновить этот обычай? — засмеялся Нумерий. — Мы плебеи и должны жить в мире между собой.
— Не уговаривай меня — это бесполезно! — рассердился Деций. — И не мешайте нам работать.
Последние слова относились ко всем. Нумерий с Аврелием молча направились к выходу, а Сервий, уходя вслед за ними, успел шепнуть Тукции:
— Вечером в саду.