Сильная и независимая
Шрифт:
— Ты уже всё сказал, Кайл. Единственная моя проблема сейчас — это ты.
— Да что ты за женщина такая! — взорвался он. — Я ведь тебе предложение делаю, а ты…
— А я, неблагодарная, говорю — нет, спасибо, — усмехнулась грустно Вера.
Все она понимала. Кайл ревновал. Хотел привязать ее к себе, заполучить в постель. Замуж? Ну вот, Вера, разве ты не об этом мечтала? Что же не радуешься, не рисуешь мысленно фасон платья? Ах, не те слова? А точно ли ты мечтала именно о замужестве? Или, как и все маленькие девочки — о настоящей большой любви?
Кайл зарычал, ухватил ее пальцами за шею под подбородком и поцеловал
Как ни странно, она нисколько не боялась его. Ей было даже жаль Кайла. Уставший, жаждущий женщину (магия требовала восстановления, а он, оказывается, ждал ее, не пошел к другой), уверенный в том, что она сейчас запрыгает от счастья и немедленно согласится на его заманчивое предложение, вряд ли он ожидал такого категоричного отказа. К телесной немощи добавилось негодование и попранная гордость. Как это, ему — сильному магу, завидному жениху — и отказали, да еще кто? Простая девка из борделя! Какой удар по самолюбию! И сейчас он ей мстил своей грубостью, явно ожидая пощечины, может, и не одной. Скандала ему хотелось.
Не дождется. Вера была так на него зла за то, что он оценил ее столь низко, кинул предложение замужества, словно подачку, что сама вцепилась в его воротник, поднялась на цыпочки и ответила на поцелуй с не меньшей яростью. В конце концов, ему действительно нужно восстановление, а ей… ей хотелось забыть его слова о статусе и деньгах. И вообще, она слишком устала, чтобы закатывать скандалы!
Кайл замер на мгновение, застыл. Ей пришлось укусить его в подбородок. Щетина колола губы, это заводило, и она выдохнула, снова проводя губами по щеке. Вот что у Ресскина не отнять, так это быстроты реакции, не зря он — бывший военный. Между прочим, без шрамов и увечий, значит — осторожный и внимательный. Ожил, очень быстро и очень ловко расстегнул и стянул ее платье. Явно сказывался опыт. Веру это напрягло, но Кайл действительно усвоил правила игры: он даже вздохнуть ей не давал, постоянно целуя и нашептывая всякие глупости, а потом подхватил девушку на руки и понес в постель — бегом. Веру ни один мужчина на руках не носил. Слишком слабые или недогадливые были ее кавалеры. А Кайл — он большой, сильный. Даже не запыхался. Осторожно уложил ее на покрывало, упал рядом, попутно раздеваясь… А потом доказывал, что он и в самом деле маг, и маг голодный. Нет, никакой грубости, зато настойчивости — хоть отбавляй.
Голодные маги, оказывается, очень коварны и активны. Он даже после второго раза не угомонился, Вере пришлось уснуть самой. Потому что всё тело дрожало и голова кружилась.
Проснулась под утро, тихонько выскользнула из-под его руки, собрала все свои вещи, написала записку. И ушла.
Теперь — насовсем.
Глава 32. Перспективы
Если бы Вера знала, где живёт Вальтер, она заявилась бы к нему. В конце концов, расследование ещё никто не отменял.
Шла медленно, раздумывая о своём будущем. Сама дура, никто ей не виноват. Один раз поддалась, второй — все, это уже не случайность. Кайл не дурак, ей жизни не даст. Снова и снова будет затаскивать её в постель, знает уже — она не такая уж и равнодушная к нему. Вечная её проблема — выбирать не тех мужчин. Что в том мире, что в этом. Правда, стоит признать, здесь шансов выйти замуж у нее гораздо больше. Даже Кайл вон разродился. Другое дело, тут брак — та ещё кабала. Соваться в него — значит, потерять себя.
Дорога была ей знакома: госпиталь св. Еления, бульвар, площадь с фонтаном и лавочками. Осенью она отсюда и начала свой путь. И снова она идёт в единственное место, где её примут — в храм Астильды.
Прошла в арку, постучалась в задние двери. Выслушала проклятья и ворчание сонной Шиганны.
— Опять ты! — возмутилась жрица, увидев на пороге Веру. — Что на этот раз? Почему — среди ночи?
— Так уже рассвет.
— Ночь.
— Кто рано встаёт, тому Шхер подаёт.
— Я служу Астильде, она дозволяет спать до обеда, — парировала Шиганна. — А по утрам можешь в храм Шхера сходить.
— Да ладно тебе, — примиряюще пробормотала Вера. — Я ведь по делу.
— Ну проходи, что уж…
Шиганна куталась в золотистый шёлковый халат, под которым явно ничего не было. Вера мимоходом подумала, что помимо революции в сфере красоты, можно ещё ввести в моду красивое нижнее белье и нормальные ночные сорочки. Шёлковые или кружевные, на бретельках. А то спят тут в балахонах, похожих на наволочки с отверстием для рук и головы. Ужас.
— Ты же вроде с магом жила, — полюбопытствовала Шиганна, разжигая небольшую жаровню и ставя на неё медную джезву.
— Ушла я от него.
— Обижал?
— Замуж позвал.
Жрица икнула, просыпала кофе, смахнула его рукавом на пол и с недоумением уставилась на Веру.
— Тебя. Замуж. Маг?
— Да.
— Ты отказалась?
— Да.
— Совсем, что ли, рехнулась?
— Нет. Я не хочу быть придатком мужчины. Не хочу быть просто предметом его гардероба. Хочу быть самодостаточной.
— Не в этом мире, детка.
— Что нужно делать, чтобы быть жрицей Астильды?
— Интересный вопрос. Для начала — отречься от всего земного, пройти процедуру инициации и поменять имя.
— Что за процедура?
— Во-первых, жрицей Астильды может стать только девственница. А во-вторых… тебе не понравится. Вот правда.
— Ты девственница? — удивилась Вера.
— Нет, конечно! Но когда проходила инициацию — была. Только дева, чистая сердцем и телом может служить…
— Ну конечно! Как удобно, — Вера по-настоящему злилась. — Что у вас тут за культ невинности? Что, женщина становится хуже, если лишается глупой мембраны?
— Ты знаешь, Вер, не культ невинности, а культ целомудрия. Женщина — в первую очередь будущая мать. А когда женщина выходит замуж девственницей, у мужчины нет сомнений, чей ребёнок. А еще — чем меньше свободы у женщины, тем больше — у мужчины. Сама понимаешь, никто и никогда не позволит ни тебе, ни мне жить самостоятельно. Это я тебе как единственная почти свободная женщина в этом городе говорю.