Сильнее жизни
Шрифт:
— Не могу в это поверить, — прежним тоном продолжал Валар, — Родгар никогда бы не посмел так рисковать, пойдя против собственного клана и своего отца. Если только…
— Это правда, — я почувствовала, как на глазах выступили слезы, — я действительно не понимаю, почему он это сделал. Клянусь.
Сидя у него на коленях с закрытыми глазами я каждую секунду ожидала, что вот, сейчас он… что? Осуществит свою угрозу? Убьет меня? Или покалечит?
Внезапно я почувствовала его дыхание на своих губах и через мгновение напористый поцелуй. И в этот момент сработал защитный рефлекс. Напрягшись, я изо всех сил оттолкнулась от него, стараясь оказаться как
— Нет, — твердо сказала я.
— Ты считаешь, что демон-полукровка не достаточно хорош для тебя? — мрачно поинтересовался он. Огонь схлынул из его глаз, оставив их холодными и равнодушными.
— Нам не стоит этого делать, — я отошла от него на безопасное расстояние, прекрасно сознавая, что как бы далеко от него не находилась, он без труда сможет меня достать.
— Ты просишь меня отказаться от права владеть телом своей жены? — спокойно спросил он.
— Да, — я, покраснев, отвернулась, — я прошу тебя не пытаться…
— Довольно! Я понял, — резко встав, он направился к двери. Пройдя мимо меня, он что-то кинул, а я машинально поймала. С удивлением глядя на свои серьги, я услышала его слова:
— Постараюсь сдерживать свою неуемную жажду обладать твоим телом в глубине моей черной демонской души, — язвительность просачивалась сквозь каждое слово, — но и тебе, ангелочек придется кое-чем пожертвовать.
— Тебе действительно необходимо сдерживать себя. Не многие человеческие женщины согласны лечь в постель с незнакомцем.
— Обычно их это не останавливает, — усмехнулся Валар, устроившись в кабинете своего собеседника, — не всех, но большинство.
— Твой богатый опыт здесь не пригодится, — слегка улыбнувшись, заметил Вин, — и мне не понятно, зачем ты пытался ее напугать?
— Только пытался? — удивился полукровка.
— Признаю, ты ее напугал.
— Странно, если бы мне составило труда это сделать, — мрачно сказал Валар, — она сказала правду.
— Но ты хотел большего, — продолжил за него Вин, — ты хотел увидеть, как она дрожит от страха в твоих руках, моля о пощаде. Как ее тело покрывают раны, нанесенные тобой, как, обессилев, она сдается, позволяя тебе сотворить с ней все, что ты захочешь.
— Заткнись, — тихо произнес Валар, но по его голосу было понятно, что собеседник здорово рискует, продолжая в том же духе.
— Не стоит отрицать, что ты сын своего отца. И как бы ты не боролся с инстинктами — рано или поздно, они возьмут над тобой вверх. Бедняжка повторит участь твоей…
Вин едва успел уклониться от летящего прямо в него сгустка энергии. В комнате стало холодно, откуда-то повеяло ветром и сыростью.
— Хочешь сказать, — поинтересовался Валар, — что вы отдали девушку мне, чтобы я ее убил?
— Нет, что ты! Она должна жить! — поднявшись с пола, Вин, словно ничего не произошло, снова занял свое место за столом, — ты можешь делать с ней все, что захочешь. Но она должна оставаться живой. Пусть страдает. Это то, ради чего Совету понадобился именно ты.
— Неужели среди демонов недостаточно подонков?
— Увы, мой мальчик. Иногда приходится привлекать в дело неудобных нам.
— И вы думаете, что я стану для вас палачом?
— Ты почувствовал вкус ее крови. Человеческой крови. Рано или поздно, ты не сможешь отказать себе в большем.
XVI
— Ты создал нас, мы — твои дети, твои Вестники, войско, наделенное силой, подобной Твоей. Ты наш творец. Но разве справедливо нам, помогавшим создавать эту крохотную жизнь, преклоняться перед ней? Служить ей? За что ты хочешь нас унизить, принуждая стать рабами тех, кто ниже и слабее нас?
— В любви нет принуждения…
— В преклонении нет любви! Лишь слабость и раболепие…
Проснувшись от собственного крика, я замерла, прислушиваясь к тишине заполнявшей ночь. Что мне снилось? Отголоски чьих-то мыслей, чувств… Не уверена… не помню. Что-то мутное и туманное, оставляющее неприятный след в душе. Но не в памяти. А еще я ощущала беспокойство.
Впрочем, странно было бы не испытывать подобного живя в одном доме с кучей демонов, да еще будучи замужем за одним из них. Вот только… странно, но не это сейчас тревожило меня. Узнав о смерти Родгара, я почувствовала боль и сожаление, но, зная, что не в силах что-либо изменить смирилась, пытаясь жить дальше. И жила, постоянно испытывая странное чувство тревоги и отчаяния. Было что-то другое, более важное для меня… Лариса!
Почему я чувствую страх, когда думаю о ней? Я выполнила свою часть сделки, Данталион не посмеет нарушить слово, хотя бы из гордости. О ее безумии другим кланам ничего не известно, значит, смерть ей пока не грозит. В таком случае, почему, когда я думаю о ней мое сердце замирает от страха и тоски? Почему единственное, что я сейчас хочу, это оказаться рядом с ней, защитить от всех угроз? Я люблю свою сестру, я готова была убить ради нее, но то, что я чувствую теперь намного хуже банального беспокойства. Что-то происходит, и я должна понять это прежде, чем потеряю единственное родное мне существо.
Я встретила утро сидя на подоконнике задумчиво глядя на море. Когда-то в детстве я боялась заснуть из-за того, что может таиться во тьме. Живое воображение рисовало мне жутких чудовищ, с нетерпением дожидающихся минуты, когда я погружусь в сон чтобы напасть и утащить в бездну. Повзрослев, я поняла, что монстры живут лишь в нашем воображении. Вот только жизнь заставила многое переоценить — монстры существуют, и они среди нас. Живут, убивают, сражаются. Моя сестра одна из них. Она — моя семья, и как не стыдно признаться — все, что она делала в своей жизни не смогло оттолкнуть меня от нее. Значит ли это, что я, в сущности, ничем от нее не отличаюсь, и будучи человеком, глубоко в душе являюсь таким же чудовищем как она? Став молчаливым свидетелем того, что делали существа из клана моей семьи, даже не пытаясь им помешать, что отличает меня от них? Моя человеческая слабость и уязвимость? Трусость? Страх?
Я меняюсь, или, мне так кажется. Возможно, я всегда была такой, и лишь теперь задумываюсь о том, какая же я на самом деле. Что во мне настоящего, а что лишь дань моей человечности? Смогу ли я смириться с тем, что узнала и пережила? Смотреть в глаза людям, которые искренне считают себя творцами собственной судьбы не зная о том, кто вечно наблюдает за ними из тени, дожидаясь одного-единственного неловкого шага, который приведет их в ад?
Что есть ад и рай? Когда-то мои знания о религии были весьма поверхностны и обрывочны. Есть Бог, который создал все вокруг, есть дьявол, враг всего живого на земле, и есть те, кто творит зло и бесчинства попеременно прикрываясь именем то одного, то другого. Но теперь, зная об этом то, что знала я, мне было трудно относиться к миру так как раньше.