Симбионты
Шрифт:
– Это ошибка, – убежденно заявил Леха.
– Да ну? А ты военное применение универсального бота представляешь? А как тебе понравится террорист с банкой универсалов-репликаторов, заточенных, допустим, под разборку пластмассы? Вот забросят таких хлопцев к вам в «яму», сожрут они там всю изоляцию, потом закусят компьютерами…
– Какую яму? – удивился Леха.
– Месяц в Нанотехе, а «ямы» не знаешь! И туда же, пальцы гнешь, теоретик… А у тебя уже вся аппаратура поедена, все провода замкнуло, и подметки твои кто-то слопал мимоходом. Тем временем террорист подает с элементарного воки-токи новую команду, боты просачиваются в канализацию –
Виктор отодвинул тарелку и налил себе чая.
– Я сам не в восторге от запретов, – буркнул он. – Того нельзя, сего нельзя… Мировое сообщество трусливо, не мне тебе объяснять, ты про это двадцать два трактата прочел в своих интернетах, юный анархист. Но пока запрещена репликация, универсалов просто не будет.
– Погоди, – сказал Леха. – Я ведь не про то. Я не прошу тебя достать мне из кармана парочку универсалов… Просто Дед, пока создавал вертолетики, нашел кучу уникальных решений, которые могли бы сейчас помочь. А они потеряны. Вот я и спросил… Я же спросил просто!
– Он сам нашел – и ты ищи, – сварливо заявил Виктор.
– Так я и прошу тебя – подскажи, где! Вдруг Дед что-то оставил…
– Ничего Дед не оставил, он все грохнул. Как только наши подписали конвенцию. Не понимаю, чего твой Михалборисыч вдруг задергался: тут работала специальная комиссия Госдумы, выясняла, как Нанотех конвенцию выполняет, а потом еще и ФСБ по ее следам прошлась…
– Но зачем было уничтожать документацию подчистую?
– Может, Дед знал и понимал что-то, чего мы с тобой не знаем?
– Обидно, – сказал Леха. И добавил, явно с чужого голоса, слишком взрослыми словами: – Значит, нынешние исследователи обречены пройти заново тот же путь, тыкаться, как слепые котята, повторяя все ошибки Деда?
– А на фига это нынешним исследователям? – удивился Виктор. – Им кто-то заказал универсала? У них задачи вообще другие. Им приказано обеспечить здоровье нации, вот пускай обеспечивают…
– Много интересных решений потеряно безвозвратно… – гнул свое Леха.
– Ты их видел, эти решения?! – Виктор подался вперед через стол. – Что ты видел? Пластмассовую фиговину ты видел, похожую на вертолетик с лапками! И никто, понимаешь, никто не может дать гарантий, что эта фиговина работала! Хочешь сделать такую же и заставить ее шевелиться? Никаких проблем, дружище. Есть прекрасный давно апробированный путь. Ты закончишь школу, поступишь в университет…
– У-у, спасибо! И пока я буду учиться, все изобретут без меня?
– А как ты хотел? Изобрести по чужим черновикам? Это немножко по-другому называется!
– Но пап, ты пойми, это же будущее человечества…
– Оно никуда от тебя не денется, – веско сказал Виктор. – Будут открытия и покруче пятой серии, поверь на слово врачу. А если тебе невтерпеж, если ты боишься, что за годы учебы остынешь к идее, то это не идея, а каприз. И незачем тратить на него силы.
Леха тяжело вздохнул, медленно встал и с подчеркнуто обиженным, совершенно детским видом, направился к себе.
И остановился в дверях кухни как вкопанный. Потому что Виктор глухо сказал ему в спину:
– Итак, ты ищешь следы опытной партии. Хорошо.
Леха медленно повернулся.
– Разрешите представиться, – сказал Виктор. – Бывший заведующий отделением опытной нанотерапии.
Леха привалился спиной к дверному косяку, глядя на отца во все глаза.
– Последние два года, – добавил Виктор. – До этого просто врач-кибернетик экспериментальной клиники. Слово-то какое – клиника… Нас сначала было всего двое: я и Зарецкий. Иногда случалось и медициной заниматься, вдруг кто палец отдавит, или там белая горячка на рабочем месте… Наладчика, помню, какой-то чушкой зашибло…
– Естественно… – пробормотал Леха. – Естественно. Ты же познакомился с мамой, когда привез Деду на дом документы… Я еще думал, что такого может привезти директору Нанотеха терапевт из санчасти…
– Стаканчик для анализа мочи, – предположил Виктор. – Нет конечно. У директора был грипп, а надо было завизировать одно техзадание, которое теперь… Неважно.
– Почему я раньше не знал?..
– Теперь знаешь, – сказал Виктор просто.
– Но… Зачем ты ушел?!
Виктор пожал плечами.
– Деда твоего похоронили, вот и уволился.
Леха кивнул. Для него именно такой ответ был однозначным и окончательным.
– Так я тебе говорю: пятая серия ко мне на испытания не приходила.
Виктор подумал секунду и добавил:
– Вот «трешку» я гонял лично. Ну, это был такой… Предшественник девятой серии. До сих пор не понимаю, зачем Мишка его зарубил. Это был нормальный бот-диагност. Работал неделю, а больше и не надо. Знаешь, как было задумано с самого начала? Смотри. Грузим пациенту «трешку». Чтобы прочесать весь организм, ей хватало суток. Значит, через сутки-двое повторный визит к врачу, кладем пациента под сканер – и получаем исчерпывающий рапорт о состоянии организма. Полностью корректную, настоящую «карту здоровья». Боты через неделю уснут, и все. И никаких громких нацпроектов. Простая диспансеризация. А эти хитрецы слово-то какое придумали: «вакцинация»… Хренация! Реклама это и пиар. Мыльный пузырь. Как говорил твой дедушка… – Виктор осекся. Он чувствовал, что его понесло.
– Ну?
– Что?
– Что говорил дедушка?
– «Мишка во власть рвется», вот что говорил. «Думает, если мы придумали друзей человека, то они в первую очередь его друзья». Его слова.
Леха поглядел на отца недоверчиво и самую капельку сочувственно. Он-то был уверен, что Михалборисыч не такой. Директору не власть нужна, ему бы всех вылечить, это круче любой власти. У директора в в голове сплошные микробы. Особенно пятая серия. Он по ней до сих пор вздыхает. И очень на Леху надеется – вдруг тот найдет хоть что-нибудь.