Симфония кукол
Шрифт:
– Мы не стали проводить полноценное расследование. Пьяная драка, бомжи. Кому они интересны?
– Молчать!
– Есть.
– Ты мне еще начни объяснять, что мы стали делать, а чего нет! Докладывай!
– Есть. – Следователь затушил одну и закурил вторую сигарету. – Обстоятельства настолько похожи, что, если попробовать сравнить фотографии, трудно будет определить, которые сделаны на месте первого преступления, а какие новые.
– Двое мужчин?
– Да. Выбор места, обстановка помещения, все одинаково. Я бы сказал, идентично.
– Какой-то
– Отличается характер ранений жертв. Новые пострадали значительно сильнее. Все это похоже на ритуальные убийства.
– Факты. И никаких домыслов. Меня сейчас не интересует, на что это, по-твоему, похоже.
– Есть.
– Продолжай.
– В помещении снова решетка для барбекю, нож и две бутылки воды, перемешанной с песком.
– Угу. Вот видишь, все сходится. Ничего особенного. Я тебе объясню, как все произошло…
– Нет-нет, – перебил Федор начальника. – Не получится проигнорировать. Если в прошлый раз мы могли еще хоть как-то списать на бытовуху, то теперь…
– Что теперь? Мужики после работы отправились подальше от жен пожарить шашлык под пивко. Наверняка пивом не ограничились и выпивали что-нибудь покрепче. Ну, а дальше по знакомому сценарию – пьяная драка, попереубивали друг друга.
– А весы?
– Про их появление я тебе уже объяснил.
– Они в крови.
– И?
– Похоже, с их помощью совершалось преступление. И похоже, у нас в городе орудует убийца. Настоящий. Серийный.
– Угомонись. – Начальник заговорил полушепотом, стараясь говорить спокойно. – Еще раз повторю, следователь, давай, без твоих поспешных выводов.
– Сами посудите. Слишком много совпадений. Какие тут могут быть поспешности? Почему вы отрицаете очевидное?
– Отставить!
– Совершены похожие преступления. Убийства. Не просто похожие, а одинаковые, с периодичностью в несколько месяцев. Все, как описано в методичке по серийным…
– Прекратить! Слышишь? Усмири, наконец, свою фантазию и тягу к маньякам. И прекращай читать всякую дрянь. Не будет тебе ни расследований с горой жертв, ни жестоких убийц-психопатов.
– Есть.
– Не будет! Не здесь. Не в моем городе.
Федор промолчал.
Начальник задергался. До него понемногу стало доходить, что дело серьезное и что голову в песок не спрятать. А если и попытается спрятать, то голова не спрячется в песок, а полетит с плеч, вместе с погонами. Он постарался скрыть волнение, но дрожащие пальцы выдавали нервозность. Он стукнул ладонью по столу:
– Итак, что нам известно? Работаем! Факты-факты!
– Личности двоих установлены. Дальнобойщики. Напарники. Пропали месяц назад. С прошлыми двумя пока глухо. Работаем…
– Плохо работаете. По факту уже четыре трупа! Двое до сих пор безымянные, а им трудно сказать!
– Но вы же сами не дали мне возможности…
В дверь постучали.
– Да!
В кабинет заглянул помощник следователя.
– Можно?
– Зайди.
– У нас еще одна комната. Подвал. Нашли.
– Успокойся и объясни нормально.
– Комната. Заперто изнутри. Такие же два трупа. Предположительно женщина и ребенок. И похоже, прошло не меньше полугода. Тела начали высыхать.
Глава 5
– Алло, ты где? – Голос в трубке звучал весело.
Никита рассчитывал услышать проклятия в свой адрес за то, что его телефон постоянно занят, что она уже устала ждать, когда он приедет. Но вместо этого Рамуте задорно тараторила:
– Бегом-бегом! Нам срочно нужно выезжать. У меня появилась идея на миллион! На миллион миллиардов миллионов!
– Подхожу к проспекту.
– Не надо, я уже возле машины. Возвращайся скорее, у нас с тобой есть важное дело.
– Какое? – Никита рассмеялся.
Он представил, что Рами, как в прошлый раз, предложит поехать в приют и выбрать очередную миленькую зверушку, которую опять поселит дома у Никиты. Поселит, можно не сомневаться. У себя держать она не может, она же творческая натура, ее часто не бывает дома и ей некогда ухаживать за питомцем. У Никиты же, по мнению Рамуте, напротив, всегда полно свободного времени, особенно для ухаживания за животными. У него уже жили два кота, попугай Владюша и трехлапый пес, которому еще не успели дать имя.
«Ничего, – подумал он, – прокормим. Одним больше, одним меньше. Главное, что девушка довольна».
Он любил, когда его Рами была в бодром настроении. Она не признавала полутонов, если грустила – не стой на пути. Но если радовалась, то в своем порыве счастья подхватывала окружающих, заставляя улыбнуться даже самых хмурых прохожих.
– Короче, давай скорее. Жду!
Никита не успел ответить, она прервала вызов. Улыбнулся и с угощеньем в руках поспешил к парковке.
Рамуте оглянулась и посмотрела на часы. Сложила ладони у лица, прислонилась к стеклу и заглянула через окно в салон запертого «Ситроена». Подергала за ручку, посмотрела по сторонам, снова в салон и снова посмотрела на часы. Пролистала на телефоне фотографии с граффити, еще раз попыталась придумать заголовок для выпуска.
«О чем кричат кирпичи» – слишком абстрактно. «Для самовыражения нам и красок не жалко» – глупость. «Грязь на стенах города или высокое искусство» – банальный, банальный идиотизм.
Она перевернула дисплей, еще раз прочитала надпись «Власть звука» и потянула за край снимка, увеличивая перечеркнутую колонку. Что бы это значило? Какие ассоциации рождаются, когда видишь эту надпись? И перечеркнутый динамик… Неспроста. Художник, кто бы он ни был, заложил смысл в творение, перед тем как выпустил поток краски из баллончика. Рамуте закрыла глаза, представляя себя возле стены с рюкзаком, доверху набитым красками. Представила себя на месте художника и что-то почувствовала. Ей показалось, что она ухватилась за тоненькую нить зарождающегося креатива и вот-вот сформулирует правильные слова, чтобы описать свои ощущения от изображения, и подберет название. Это. Вот. Это же… Она словно хотела чихнуть, напряглась, затаилась, чтобы ни один неловкий вдох не помешал и…