Синева до самого солнца, или Повесть о том, что случилось с Васей Соломкиным у давно потухшего вулкана
Шрифт:
— Ну так работает, а что?
— Весёленькая работёнка! И ещё деньги за это платят? Я бы задарма постукивал да ещё приплачивал — занятное дельце… И много он так выстукивает за день? — Вася вспомнил, что Алька задавал ему тот же вопрос, и Вася вдруг разозлился и выпалил:
— Много! Пятьсот в месяц! Шестьсот! А то и больше!
— Я так и знал, — уронил Макарка. — Чистенькая работка! Ему бы покорчевать старый виноградник, камни погрузить на самосвал, баранку на солнышке покрутить. Сто потов спустил бы — узнал бы вкус
— Тёмный ты человек, Макар! — не вытерпел Вася. — Тебя бы…
— Ну я пошёл, некогда мне с тобой, — перебил его Макарка. — Дела.
— И у меня дела. Проваливай.
Родителей дома не было. Вася на всякий случай, чтобы снова не встретиться с Макаркой, немного посидел на террасе и пошёл в тир. Тир вдруг стал для Васи самым главным!
В тире тётя Паша взяла у Васи смятый, замусоленный рубль.
— На сколько выстрелов?
— На всё! — Вася осмотрел военную технику, зверей и птиц, прикреплённых к стенке.
— Зачем сразу? Может, по частям будешь стрелять? — стала советовать тётя Паша.
Вася взял копейку сдачи и подгрёб к себе кучку пулек. Никогда ещё не покупал он за один раз столько боеприпасов!
Он не торопился. Он выбрал из лежащих на прилавке пяти ружей среднее, привычно переломил — ружьё переламывалось туго, — аккуратно вложил в дырочку в стволе пульку, предварительно взяв её в рот и послюнив — опытные стрелки говорят — помогает, снова с чётким маслянистым щёлком распрямил ружьё. Вскинул. Упёр для первого выстрела локоть в прилавок и стал целиться в кружок мишени над хвостом гуся — бело-синего, с красным клювом.
Совместил мушку с прорезью на прицельной колодке, плавно нажал спусковой крючок. Сжатый воздух с шипеньем стремительно выбросил пульку. Гусь закрутился как полоумный. Так, хорошо. Только надо спокойнее. Даже радоваться опасно: от радости сильно бьётся сердце и дрожат пальцы.
Вася поймал на мушку кружок мишени, расположенный справа от медведя. Мягко нажал спусковой крючок. Медведь опрокинулся и закачался. Неплохо. Совсем неплохо! Однако Вася ничего не мог поделать с ненужным сердцебиеньем. Он взял на мушку петуха с синим хвостом и красным гребешком и целился с минуту, потому что мушка всё подрагивала. Мимо!
Сердце заработало ещё сильней. Вася подождал, когда перестанет вздрагивать мушка на мишени возле белки, щёлкавшей орешки. Нажал. Мимо. Опять мимо!
— Ты обратно здесь, Васята! — вдруг раздался под самым его ухом голос Макарки. — Денег куры не клюют? Папка с утра печатает на машинке? Поделился бы…
Вася промолчал.
— Хочешь пострелять? — Тётя Паша взяла из круглой коробочки три пульки.
— Погоди, погляжу, как Васята работает.
Вася снова промахнулся.
— Что с тобой? — удивился Макарка. — Только деньги переводишь!
— Не ори, пожалуйста, — сказала тётя Паша, — здесь стрелковое учреждение, а не дом… На тебе, стреляй!
— Давай, —
— Бей из моих, я же богач…
— Из твоих так из твоих, тётке будет экономия. Ты что, Васятка, всё мажешь? Думаешь много, прежде чем нажать! — Макарка прицелился, выстрелил, и подбитый танк ошалело закрутился. И Макарка закричал: — Во как надо! Видал?
От второго выстрела завис вниз башней зелёный танк с крестом.
«Неужели выбьет три из трёх возможных?» — с удивлением подумал Вася. Однако третий выстрел Макарки не достиг цели. Вася нетерпеливо схватил ружьё, и тётя Паша сказала:
— Вась, не стреляй больше… Ты понемножку… С отдыхом… Хочешь, возьми назад деньги?
— Не нужно… Я хочу ещё пострелять!
— Ну ты стреляй, стреляй, трать денежки, а я побёг к рыбакам! — засмеялся Макарка. — Беда какая — промазал!.. Чудик! — Он необидно провёл по Васькиному лицу своей жёсткой в бугорках и мазолях ладонью. Васе почему-то стало легче после Макаркиных слов.
— А зачем тебе туда? — спросил Вася.
— Нужно. — Макарка не хотел говорить, что сегодня утром попросил у Семёна, своего дальнего родственника, несколько рыбин: надеялся продать их подороже на рынке курортникам, чтобы приблизилась к нему мечта о собственном велосипеде. И Семён обещал дать, если будет хороший улов.
— Ну скажи, Макарка!
— На ставник скоро пойдут. Погляжу, чего уловят.
— На ставник? И я с тобой! Можно? — Вася ссыпал в карман оставшиеся пульки.
— А мне чо? Валяй… А скатов не спужаешься? С шипами! Бьют ими. Как ударят, гангрену можно заработать, рука-нога отымется.
— Спужаюсь, жди! — передразнил его Вася, выходя с Макаркой из тира. — Я ещё Ирку с собой захвачу. Ту, которая играла в бад… Она внучка…
— Так ты в неё втюрился? А я думал — в чёрненькую!
— Дурак ты, Макар, и всё… Скучает она здесь… Пусть посмотрит, как ловят рыбу.
— Это она-то скучает? — Макарка прищурил свои зелёные кошачьи глаза.
— Она… Неужели я?! Так я её позову?
— Ни в какую, — отрезал Макарка. — Нельзя её брать. Она уже давно там. С дедом. Работает он с утра своим маслом, которое не намажешь на хлеб и не заправишь в картошку…
— А ты не врёшь? Бежим! Ну? Опоздаем! Рыбаки же рано утром ходят к ставникам…
Макарка сладко, с хрустом потянулся:
— Как когда… Не пори опять, Васята, горячку… Сегодня они попозже будут вытряхать из сетей: море неспокойное и ихний звеньевой был с утра в отсутствии… Успеем.
Глава 14. На рыбацком дворе
Сразу же за посёлком Вася увидел щит: большими яркими буквами он призывал граждан не охотиться на санитаров моря — крабов, мидий и креветок, беречь животный мир воды и суши.