Синий цвет надежды
Шрифт:
– А я не ошибся! Тирла – моя судьба, нравится это кому-то, или нет!
– Воган, я тебя слишком хорошо знаю, чтоб безоговорочно поверить всем твоим словам. Любовь, говоришь? Нет. То, что я наблюдаю довольно долгое время – это, скорее, лечение уязвленного самолюбия, только ты пока что это понять не можешь. Скажу больше: сейчас красотка Тирла для тебя – запретный плод, и поэтому он невероятно привлекателен в твоих глазах. Однако как только плод перестанет быть запретным, ты сразу потеряешь интерес к своей обожаемой даме. Знаешь, почему? Просто у вас не любовь, а страсть, основанная на чувствах, которые вы считаете будоражащими. Увы, постепенно все приедается, в том числе и ваши бушующие эмоции, через какое-то время закончится конфетно-подарочный
– Это что, угроза?
– Нет, это реальность, вернее, то, что ожидает тебя в ближайшем будущем.
– Элизабет, Воган, вам обоим надо успокоиться... – умоляюще заговорил свекор. – Под горячую руку можно наломать столько дров!.. Сами же потом жалеть будете!
– Жалеть о ней – это не для меня!.. – ого, как разошелся дорогой супруг! Ну и хорошо, как говорит ваша бабуся: коль жизнь проходит без любви, то и разлука будет без печали.
– Я ухожу... – мне только и оставалось, как направиться к дверям. – Отныне все вопросы будут решаться через стряпчего, метра Мойс.
Не слушая, что свекор говорит мне в ответ, я вышла из кабинета, спустилась в свою комнату и взяла стоящую на туалетном столике шкатулку с драгоценностями. Не хватало еще, чтоб Воган и их заложил – с него сейчас станется... Все остальное можно забрать потом, для этого достаточно отправить сюда служанку, а мне сию же минуту следует покинуть этот дом, и никогда в него больше не возвращаться. Да и стоит ли иметь дело с человеком, который тебя не любит и не ценит? Лично я с такими играми более не связываюсь, иначе можно просто растерять все свое человеческое достоинство. В мире есть только одно место, куда я могу уйти, и где меня ждут – это особняк тети Фелисии. Именно туда я и направилась.
Как это ни странно, но меня там ждали: по словам дворецкого тетушка перед своим отъездом велела приготовить комнату для Элизабет – мол, в самое ближайшее время моя племянница вновь сюда вернется. Мне оставалось только лишний раз удивиться умению тетушки предугадывать возможное развитие событий.
Оказавшись в своей старой комнате, я поняла, что за прошедшие несколько лет в ней ничего не изменилось, и у меня было чувство, что я вернулась домой. Сразу стало легче, и я почувствовала, что не одинока. А еще мне была крайне необходима помощь, и я сразу же послала за стряпчим – надо обрисовать ему сложившееся положение вещей, и выслушать его советы. Заодно пусть готовит бумаги на развод – хватит с меня такой семейной жизни! Конечно, если бы сейчас здесь находилась тетя Фелисия, то все было бы много проще, но пока что я постараюсь справиться сама.
На следующий день служанки привезли все мои вещи из дома семьи Уреш. По их словам, никто из членов того семейства не ожидал от меня подобного поступка: как видно, семья моего супруга была уверена в том, что все произошедшее – это просто ссора между супругами, поругались, бывает... Мол, помирятся еще, всякое в жизни случается, зачем же добро туда-сюда таскать?.. Вогана, как и следовало ожидать, дома не оказалось, и, думаю, не стоит упоминать, где он пропадал...
Тем не менее, уже к вечеру о нашем расставании говорил весь город, и, насколько мне стало известно, общее мнение было таким: у бабы, как видно, терпение кончилось, потому как поняла, что блудливого кобеля на цепи не удержать... В общем, сам виноват! Кое-кто из знакомых, наслушавшись разговоров, приезжал ко мне с визитами, но я всех быстренько выпроваживала под благовидными предлогами – дескать, у меня сейчас меланхолия и мигрень, так что прошу прощения, но... Обид у гостей не оставалось, зато сочувствия и понимания я получала просто в излишке.
Еще через день ко мне пришел стряпчий, метр Мойс. Он принес бумагу, в которой указывалось мое намерение начать бракоразводный процесс с супругом, и я, не колеблясь ни минуты, подписала этот документ. К сожалению, остальные новости были не столь утешительны. Прежде всего, выяснилось, что Воган успел наделать огромных долгов, и не стоит лишний раз пояснять, для чего (вернее, для кого) ему были нужны деньги. Почему об этих долгах не было известно заранее? Да потому что деньги были взяты под высокий процент, и кредиторы спокойно ждали, пока сумма долга удвоится, а то и утроится. Однако сейчас, когда стало известно о предполагаемом разводе, кредиторы решили предъявить к оплате долговые расписки, разумно полагая, что впоследствии могут не получить ничего. Метр Мойс с нескрываемой досадой сообщил мне, что половину этих долгов мне все же придется оплатить, потому как во время получения этих денег мы состояли в браке, а потому долги, сделанные в это время хотя бы одним из супругов, считаются общими, и никому нет дела до того, куда именно пошли эти деньги...
– Да Небеса с ними, с этими деньгами!.. – отмахнулась я. – Если так положено по закону, то заплатим, и забудем, как страшный сон. Меня куда больше интересует, как обстоят дела по возвращению колье!
– А вот тут мне вас порадовать нечем... – вздохнул стряпчий. Во всяком случае, на этот момент...
По словам стряпчего, он ходил к ростовщику по имени Куонг, у которого мое сапфировое колье должно находиться в залоге. Метр Мойс пояснил ростовщику, что колье украдено у знатной дамы, и она страстно желает его вернуть, и в то же время не хочет скандала вокруг похищения своей фамильной драгоценности. Более того – дама желает возвратить вам деньги, которые вы ссудили ее мужу, причем, как и положено, с набежавшими процентами. Увы, Куонг лишь разводил руками и твердил, что не понимает, о чем идет речь, и никакого сапфирового колье он и в глаза не видел!..
Метру Мойс пришлось обратиться за помощью повыше, то бишь к главе стражников нашего города, с которым был неплохо знаком, и который с радостью вызвался помочь – Куонга давно подозревали в скупке краденого, но, как говорится, прихватить было не на чем, уж очень он был осторожен. К ростовщику нагрянули с обыском, нашли кое-что, представляющее немалый интерес для следствия по иным делам, но вот сапфирового колье не отыскали. Куонг не был дураком, и враз понял, что стражники настроены решительно, а раз так, то лучше не доводить дело до греха, гораздо выгодней покаяться в мелких нарушениях, отделавшись сравнительно небольшими неприятностями, и потому в итоге ростовщик не отказался отвечать на кое-какие вопросы.
Естественно, стряпчего интересовало только сапфировое колье, но Куонг лишь развел руками – извините, ничем помочь не могу, сам пострадал из-за этой драгоценности, да еще и в немалом убытке оказался. Дело в том, что господин Воган несколько дней назад был у меня, и предложил купить это украшение – мол, оно все одно находится у вас в залоге, так что вам требуется всего лишь доплатить... Ростовщик охотно согласился, отсчитал нужную сумму, после чего колье перешло в его собственность. Прекрасно понимая стоимость этой прекрасной вещи, Куонг отправил колье с надежными людьми к своим родственникам для последующей перепродажи, но в дороге на посланников напали и ограбили, да к тому же тяжело ранили, так что теперь бедняги залечивают раны, и еще неизвестно, сумеют ли поправиться...
– А этот ростовщик вас не обманывает?.. – спросила я.
– К несчастью, нет... – вздохнул стряпчий. – Я немного разбираюсь в людях, и понимаю, что все обстояло именно так, как он и рассказывает. А еще этот человек подозревает, что нападение на его людей произошло не просто так, и сейчас ищет того, кто мог бы слить на сторону сведения о том, какую ценность вскоре собираются везти всего лишь двое охранников. Насколько я понял, Куонг рассчитывал на то, что двое обычных, небогато одетых людей вряд ли привлекут к себе внимание лихих людей. Увы, все вышло не так...