Синий мопс счастья
Шрифт:
– Постой-ка, – я навострила уши, – ты знаешь продавщиц?
– Конечно, сказал же, работаю с ними.
– Марийку не видел?
– Кого?
– Девушку, молодую, красивую, черноглазую, черноволосую…
– Они почти все такие, – пожал плечами мужик, – я их Таньками зову, так легче. Денег дашь?
– Хочешь сто рублей?
– Кто ж откажется.
– Познакомь меня с хозяином, с Мирзой.
– Завтра приходи, к восьми утра.
– Мне сегодня надо.
– И где его тебе найду?
Я развела руками.
– Денежки
Попрошайка начал ощупывать лицо грязными пальцами, покрытыми болячками.
– Ладно, – наконец произнес он, – давай лавэ.
– За что? – не дрогнула я.
– Видишь, блочная башня стоит, ну та, где внизу булочная?
– Я хорошо знаю этот дом.
– Второй этаж, квартира слева, самая последняя, дверь рыжей кожей обита, – зачастил мужик, – ступай туда, позвони. Там бабка живет, Фаиной звать. Давай стольник за адрес.
– Послушай, – засмеялась я, – не считай меня полной дурой. Я рассчитывала получить за сто рублей координаты Мирзы, твоего хозяина, а ты мне про какую-то Фаину наплел. Оно, конечно, интересно, только к чему мне адрес бабки?
– У Фаины Таньки живут, – объяснил бомж, – она им койки сдает, а к одной из Танек Мирза ходит. Дома-то у него жена и две дочки, вот он и веселится на стороне. Скумекала? Гони монету.
Я протянула ему стольник.
– Эй, Пашка, – донеслось с проспекта, – хорош сачковать, тащи сюда палатки.
Маргинал мгновенно спрятал деньги, схватил кучу изогнутых палок и поволок их к остановившейся на проспекте «Газели». А я, дрожа от холода, поспешила к белой блочной башне.
В этот дом я хожу почти ежедневно. На первом этаже здесь располагается очень хорошая булочная, торгующая настоящими, заводскими батонами. В тонарах по соседству вам предложат мягкие и совершенно безвкусные булки. Но в самом здании, где обитают жильцы, я не бывала ни разу.
Подъезд выглядел запущенным, и пахло в нем соответствующе. Башня расположена рядом с метро, и толпа, текущая мимо, использует парадное вместо туалета. За все надо платить. Если вы обитаете в двух шагах от подземки, то готовьтесь к тому, что придется выгонять с лестницы бомжей, пригревшихся около батареи, и вполне приличных людей, которым приспичило освободить мочевой пузырь. Впрочем, сейчас большинство дверей в подъездах сделано из железа, и их украшает домофон или кодовый замок. Но дверь в нужную мне башню была открыта.
Сначала я по привычке сунулась в лифт, но тут же выскочила обратно. «Аромат» в кабине был еще хуже, чем на лестнице.
Решив, что легко одолею второй этаж, я пошла по лестнице пешком. Бомж не обманул, дверь, покрытая местами рваной кожей рыжего цвета, нашлась именно там, где он сказал.
Не успела я позвонить, как створка распахнулась, на пороге появилась толстая старуха, одетая в байковый халат и замотанная в остатки пухового платка. При виде меня лицо бабки отразило горькое разочарование, очевидно, она ждала совсем другого человека.
– И
Вырвавшийся из туши писк мог удивить кого угодно, но не меня. Проучившись несколько лет в консерватории, я сделала удивительный вывод: тембр и тональность голоса никак не зависят от телосложения владельца. Встречались в наших аудиториях здоровенные парни, смахивающие на племенных быков, певшие таким фальцетом, что кастрат Фаринелли умер бы от зависти, а самым густым, шаляпинским басом обладала Неля Краскина, полутораметровая брюнеточка, покупавшая себе платья в «Детском мире».
– Зачем пришла? – пищала бабка. – Ночь на дворе, добрые люди в такое время по дворам не ходют.
– Позовите Таню, пожалуйста.
– Кого?
– У вас живут девушки-молдаванки?
– Твое какое дело? – Бабушка подперла бока кулаками. – Квартира в моей личной собственности, что хочу, то и ворочу. Ясно?
– Не волнуйтесь, пожалуйста. – Я изо всех сил старалась сохранить улыбку на лице. – Мне все равно, сколько народу ютится в ваших апартаментах. Я ищу девушек-торговок, потеряла…
Бабка внезапно захлопнула дверь. Я осталась на лестнице, так и не договорив фразы. Хотела сказать: «…Потеряла свою родственницу, Марийку, вроде она здесь жила», но гадкая старушонка не пожелала иметь со мной дела.
Рука вновь потянулась к звонку. Ладно, Фаина, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, я не хотела пугать пожилую женщину и не стала совать ей в нос удостоверение сотрудника МВД. Но сейчас именно так и поступлю, небось с майором милиции грымза поведет себя по-другому.
Но не успела я ткнуть пальцем в кнопку, как дверь распахнулась, теперь на пороге стояла худенькая, маленькая, почти бестелесная девушка.
– Пятьсот рублей, – сурово заявила она.
– За что? – изумилась я.
– Вы за паспортом пришли? – прищурилась девица.
Я не знала, как следует ответить на заданный вопрос, и замямлила:
– Ну… да… конечно, мне Таня нужна.
– Таня уехала, – шмыгнула носом девчонка, – домой отправилась, неделя уже прошла, мы тут по вахтенному методу работаем, приедем на полгода и назад, дети у всех брошенные. Денег подзаработаем и к ребятам, кончатся баксы, снова к вам торговать. Укатила Танька, паспорт мне оставила, сказала: «Если растеряха явится, отдай, да не продешеви». Хочешь документ – отстегивай полтыщи. Вы, москвичи, богатые, сотен не считаете. Ну, смотри, твой ведь!
Ловким движением она выудила из кармана бордовую книжечку и стала размахивать ею перед моим лицом.
– Скажите, тут все продавщицы новые? – поинтересовалась я.
– Кто десять дней назад приехал, кто месяц уже торгует, – сказала девчонка.
– Мне Марийка нужна, – безнадежно протянула я.
– Нету такой.
– А была?
– Понятия не имею.
– Никого из прежних торговок не осталось?
– Нет, сказала же, мы только что приехали.
– Не подскажете адрес Мирзы?