Сирахама
Шрифт:
– Апачай?
– Ну, ты сама подумай - женщины же ушами любят. А с воздействием на уши у Апачая огромные проблемы!
– Хо-хо-хо! Вы о чем это, детишки?
– Старейший стоял за моей спиной и широчайше улыбался.
– Никак, занялись устройством личной жизни Апачая? Оженить Демона Подземного Мира... такое только в голову ученикам Редзинпаку прийти может, хо-хо-хо!
– Апа-па!
– Радостно прыгал по забору Апачай.
– Свадьба без драка - плохой свадьба! Апа-па!
– Добрый вечер, Старейший!
– Поздоровалась Мисаки.
–
– Добрый вечер, сэнсэй!
– Поклонился я.
– Чай, который я приготовил утром, видимо, закончился. Я сейчас же приготовлю еще!
– Да ты меня насквозь видишь, Кен-чан! Это даже пугает! Уж приготовь, будь так любезен!
– Могу я задать вопрос, сэнсэй...?
– Если опять про условия окончания второго этапа - «но комментс!» - Отрезал старик.
– Нет-нет... я хотел узнать, как вы относитесь к индийской кухне!
– О-о-о...
– Мечтательно протянул Старейший.
– Это - взрыв! Огонь! Вулкан вкусовых ощущений! Просто фейерверк! А почему спрашиваешь, Кен-чан?
– А я вот не могу острую пищу есть.
– Вздохнул я.
– Ничего страшного, Кен-чан!
– Старейший помахал ладонью.
– С возрастом... с возрастом ты обязательно поймешь всю прелесть пылкой индийской кухни!
– Вот как...
– Включилась Мисаки.
– А с какого блюда вы бы рекомендовали начать знакомство с этой кухней, Старейший?
– Есть одна безотказная вкусняшка...
– Старейший улыбнулся.
– Курочка Тандури! Да! Курочка Тандури! Хрустящая золотистая корочка, - Он прикрыл глаза.
– Пряный аромат специй, умеренная острота, имбирь, чеснок, кориандр, орехи, перец... Хо-о-о-о!
В глазах Старейшего, когда он их открыл, я увидел самые настоящие молнии! Я даже их сухое потрескивание услышал! Судя по открытому в беззвучном «О!» рту Мисаки, девушке тоже что-то такое почудилось.
«... да под слегка охлажденное пивко!»
«О, Малыш! Ты меня в последнее время все чаще и чаще удивляешь!»
«Слушай, Старик! А ты, правда, не любишь индийскую кухню?!»
«Я вот тут подумал, Малыш... Может, Шакти раскрутить на готовку?»
«Ни-ни-ни! Старик, я понимаю, тебе постарше нравятся, но ты подумай - Шакти может отнестись к этому слишком уж серьезно! А такую Женщину, как Шакти, мы совершенно точно не потянем... От нее ж все остальные девушки разбегутся!»
– Да-а-а, Фуриндзи-доно!
– Похлопала глазками Мисаки.
– Вы и индийская кухня просто созданы друг для друга!
– Это точно!
– С непередаваемым удовольствием согласился Старейший и пригорюнился.
– Только где ж ее взять, эту кухню, кроме, как в Индии...
– Вы так вкусно рассказали, что сегодня на ужин я уже не вижу другого блюда, кроме чего-то из птицы... в панировке... на гриле. Конечно, - Мисаки горестно вздохнула.
– Нам с Миу не под силу будет повторить эту... пандури. Тут все-таки нужен настоящий специалист. Для которого индийская кухня будет родной... Но мы очень-очень постараемся!
– Она истово прижала кулачок к груди.
– Йя-па-па!
– Апачай от переполнявших его эмоций встал на одну руку и запрыгал на ней по забору от ворот.
– Птичка-курочка! Ням-ням! Акума сытый - тренировка веселый!
– Спасибо, внучка!
– Растрогался Старейший, погладив Мисаки по голове.
– У вас обязательно получится! Ну, а с тебя, Кенчи - чаек! Чувствую, сегодня у нас на ужин будет праздник желудка! Хо-хо-хо!
Старейший, понаблюдав за тем, как я легким толчком ладони открываю ворота, скуксился и печально покачал головой:
– Кенчи... как же так...
– Он очень натурально всхлипнул.
– Неужели мои тренировки не помогают?
– Старейший!
– Поторопился я его успокоить, вспомнив, как эти ворота открывает Миу.
– Я обязательно научусь открывать эти ворота одним пальцем! Как Миу...
– Ну-у-у, Кенчи!
– Недовольно потряс бородой Фуриндзи.
– Миу же - девочка! Поэтому, ей простительно и пальчиком! А ты, как настоящий мужчина, должен открывать и закрывать ворота вот так...
Хаято Фуриндзи повернулся к воротам, которые мы благополучно миновали, пройдя уже метров пять по дорожке, и мощно выдохнул... Тяжеленная створка ворот захлопнулась... А ведь я Старейшего ни на миг не выпускал из поля зрения! Апачай куда-то ускакал на руках по забору...
Конечно, есть и другие мастера, но... история с камнями чему-то да должна была меня научить! Не так ли?
– А... это как...?
– Пролепетала Мисаки, жалостливо посматривая на меня.
– Кенчи... это ведь фокус, да?
Я не смог удержаться от того, чтобы не похвастать перед девушкой. Под снисходительным взглядом Старейшего и озадаченным - Мисаки, я нашел на дорожке маленький, с грецкий орех, камушек, положил его на ладонь, поднял на уровень глаз и поднес к лицу Мисаки, чтобы она лучше видела.
– Ну, не совсем фокус...
Укол злости, секундное ощущение всей поверхности и всего тела камня... и камушек осыпается с ладони мелкой крошкой.
– Ой...
– Отпрянула Мисаки.
– Хо-хо-хо!
– Рассмеялся Старейший.
– Кен-чан очень способный... в последние полгода. Ну, так что, Кенчи? Когда ты так же сможешь открывать ворота?
– Думаю, к концу недели управлюсь, Старейший!
«Выпендрежник ты, Старик!»
«Ты лучше посмотри на эмоции Мисаки, Малыш! Смех и грех!»
Мисаки, как поисковая собака, рыскала по дорожке... Через минуту она протягивала мне один из камушков:
– Ну-ка... Давай, этот!
– Безапелляционным тоном (даже чуть-чуть рассержено) потребовала она.
– Не касаться! Я буду держать!
«Очень знакомая реакция на чудеса! Да, Малыш?»
– Ну, развлекайтесь пока, детишки!
– Погладил рукой бороду Старейший, пряча усмешку.
– И, Кенчи, не забудь - я жду твоего чая!
– Хай!
– Но сильно не торопись - его нельзя делать в спешке! Хо-хо-хо!