Системные языки мозга: магия слова, разгадка мифов и легенд, язык и физиология, пробуждение сознания
Шрифт:
С помощью арабских корней нет проблемы дать этимологию даже местоимений, как считется, самой архаичной лексики, о выяснения происхождения которой этимология даже не мечтает.
Русское местоимение я и его латинский эквивалент эго на первый взгляд в звучании не имеют ничего общего. Между тем это разные формы одного арабского слова. В ответ на зов арабы часто говорят га:й или йа:й, что значит «идущий», то есть «я иду». По форме это причастие от глагола га:'а «идти, приходить» (в английском gо). Но можно употребить и глагольную форму, тогда надо будет сказать 'а:ги. Первая гласная долгая и по законам арабского языка произносится со склонением к Е. Отсюда рукой подать до латинского эго.
Давайте
Можно начать с любого языка, но поскольку я обращаюсь к русскому читателю, начну с русского. В нашем языке есть местоимение эти. В арабском ему соответствует местоимение ха:зихи (с межзубным 3), имеющее и вторую фонетическую форму: ха:тихи. По законам фонетики арабского языка краткие гласные перед паузой не произносятся, поэтому обе формы преобразуются в звучание ха:зих и ха:тих с превращением конечного придыхания в так называемую «немую» форму, иностранцами не слышимую. Начальное придыхание тоже выпадает, (тем не менее болгарский сохранил придыхательную форму — гэти, а первый долгий слог произносится с ималей, то есть склонением к Е. Вот и получаем ети или эти.
В немецком языке мы имеем местоимение-артикль ди, который в равной степени относится к женскому роду единственного числа и ко множественному числу, независимо от рода, то есть переводится на русский и «эта» и «эти». В еврейском языке идиш точно такая же система местоимений-артиклей, поэтому специалисты считают идиш индоевропейским языком, образовавшимся на базе немецкого с семитскими и славянскими добавлениями.
Но вот египетский диалект арабского языка никакого отношения, по классификации современной лингвистики, к немецкому языку не имеет, но и там существует это специфическое местоимение, относящееся к множественному числу и одновременно к единственному числу женского рода. И звучит оно точно так же, как немецкое или еврейское: ди, и переводится на русский то «эта», то «эти». Происхождение этого местоимения в арабском не вызывает вопросов. Первая часть классического местоимения ха:зих является самостоятельной морфемой и означает «вот». Ее употребление факультативно. Межзубный 3 в египетском диалекте закономерно почти во всех случаях произносится как Д, так что ди — чисто арабское местоимение.
Неудивительно, что еврейское слово ди совпадает с арабским языком, языки ведь близкородственные. Однако возникает вопрос, система артиклей в немецком германского или семитского происхождения, ведь она одинакова для немецкого и для идиша? А если местоимения не заимствуются, то возникает и другой вопрос, не является ли немецкий язык семитским? Вопрос, на который ответа нет, так как он с самого начала сформулирован неверно, как неверна и вся генеалогическая классификация языков.
Ясно, что и английский определенный артикль the из того же источника. Это арабское указательное местоимение зи «эта, эти», потерявшее показатели рода и числа. Его русские параллели — то, та, те.
Так что никакие слова больше не тайна. Не тайна и научная терминология, о которой сейчас и поговорим.
Большая часть научных терминов происходят из греческого языка и латыни. Но вот что странно. И в греческом и в латыни они зачастую так же непонятны, как в русском немецкое слово бутерброд. Тема языка мне ближе других. С нее и начнем.
Зададимся вопросом, что означает термин филология. Этот термин составлен из греческих морфем. Аналогов ему в русском великое множество. Вот биология — это наука о жизни, археология — наука об истории. Структура подобных терминов понятна: логос по-гречески означает «слово», «наука», а в первой части подобных терминов обозначается предмет той или иной науки. Так что же такое фило? Фило по-гречески значит «любить». Это же слово мы находим в термине фило– софия, что переводится с греческого как «любомудрие». Так что же, выходит, филология — это наука о любви? Буквально: сексология? Нет, объясняют нам ученые, филология — это любовь к слову. Тогда почему биология — это не жизнь слова? Или в древнегреческом не было правил грамматики?
Не мудрствуя лукаво, поинтересуемся, что означает в арабском буквы ЛФ. Вот в таком, например, корне ЛФ. Оказывается, значение этого корня «составлять тексты». Не это ли составляет предмет филологии? Будчи филологом, мне всегда казалось, что именно этим занимается моя наука, вопреки тому, что означено в ее названии.
Если мы часть фило прочитали задом наперед и получили обозначение предмета филологии, то может быть и вторую часть логия следует читать так же? Давайте попробуем. Недостающий третий согласный восстановим так. Букву И восьмеричную в этом слове прочтем арабской Ха восьмеричной, как мы уже не раз это делали. Что же получается? А получается вот что: х#ук#у:л. Это множественное число слова х#ак#л «поле, область», в том числе «область деятельности». Действительно, разве филология не есть область деятельности, специализирующаяся на изучении того, как составляются тексты? Форма множественного числа является прямым свидетельством того, что слово заимствовано. Это точно так же, как в русском слово рельс является заимствованием из английского, поскольку последнее С в этом слове показатель множественного числа английского языка. В свете открывшихся фактов следует признать, что и в других терминах-обозначениях наук часть логия означает не слово, как думает весь мир, а сферу деятельности.
Когда я смотрю на термины своей науки, грустные мысли приходят мне в голову. Если уж филологи не понимают своей собственной терминологии, то что же говорить о представителях других наук?
Вот смотрите, термин междометие. Этим словом обозначают часть речи, служащую для выражения эмоций. Но причем тут «кидать между»? Между чем и чем? Если филология понимается как сексология, возникают вполне определенные ассоциации. Подозреваю, что специалисты из числа тех, кто в курсе, ответят, это калька с западных языков. И в самом деле, западный термин interjection выражает ту же идею кидания чего-то между чем-то. Но разве кивок на Запад что-либо объясняет? Разве что усиливает предположение о сексуальной ориентации термина. Шутка — шуткой, но, как видно, западные филологи, как и наши, совсем не задумываются над смыслом слов. А жаль. Кому как не филологам думать об этом?
Самый простой способ понять, в чем дело — это прочитать термин по-арабски. МЖД — хваление, прославление — МТ — «порицание, осуждение». Получается порицание и осуждение. Имеет это отношение к обсуждаемой части речи? Некоторые скажут, а вот и не имеет. Тогда я поясню. В арабском языке есть застывшая, неизменяемая группа глаголов, служащая для выражения эмоций. Эта междометная группа глаголов называется буквально «глаголы восхваления и порицания». Наш термин — чистая калька. Что же касается западного аналога, то он является калькой с русского, чтобы не говорили нам историки вместе с замороченными филологами.
Вот другая часть речи — наречие. Кто забыл все, что в школе проходил, напомню. Наречия — это обстоятельственные слова. По Далю: «часть речи, одна из неизменяемых частиц, обозначающих принадлежность, свойство, обстоятельство.» Неужели опять, блин, абракадабра? Коллеги, что с вашей головой? Если термин произведен от нарекать, то и другие части речи могут претендовать на это название. Если от речи, то ведь и другие части речи от этого же слова. Коллеги скажут, опять калька с западных языков. Посмотрим. Так и есть. Adverbium. Это в латыни. А вот в греческом: «эпирема». В корневой части — идея речи, а перед ней приставка с не очень ясным смыслом. Та же абракадабра, только на иностранном. Как здесь разобраться? А тем же способом. Надо только правильно выбрать направление чтения, чтоб бессмыслица ушла, а смысл остался. Вот корень К#РН «связывать», от него к#ара:'ин «обстоятельства», буквально «то, что связано, то что сопутствует», «обстоятельства». Ну, а то что К в Ч перешло, так я думаю, каждый, кто не занимался филологией, понимает, что для русского языка это обычно (ср. пеку — печешь).