Системный сбой
Шрифт:
– Вы думаете, что вес отрицательный?! – залпом выпалила Женя. – Нет! Если бы вы только видели это...
– И всё же, – методично настоял Целтин. – Возможно, ты наблюдаешь вовсе не возбуждающее воздействие синапсов на нейроны, а тормозящее.
– Но...
– Женя, поверь, так может быть. Не всё та правда, чему мы привыкли верить интуитивно. Человеческий мозг не безгрешен. А цифры, они, как правило, ставят всё на свои места.
Женя кивнула – в первую очередь, для себя, – стараясь не смотреть на запястье. Вот уж где точно не помогут цифры! За исключением, может быть, трёх...
– Хорошо. Я попробую посчитать то, что уже
– Этого нельзя исключать.
– Да, конечно, на лицо очень сложная динамика поведения. Я бы могла сама домыслить, – Женя поморщилась. – Что-то ещё?
– Что, прости?
– Вы сказали перво-наперво... А что во-вторых?
– Во-вторых? – Целтин был уже далеко, намного дальше самой Жени, бредущей во снах невесть куда; однако путь начальника навряд ли пролегал по коридорам безумия, внутри которых таится что-то страшное, укутанное мантией неведения. – Завари кофейку. Полночи просидел за этими расчётами. Голова совсем не соображает.
– Хорошо, Сергей Сергеевич, – Женя отложила трубку, принялась спешно вбивать данные в окно расчетов функции активации нейронное сети.
Загрузка данных по-прежнему не прекращалась.
Целтин приехал спустя полчаса. О приготовленном Женей кофе он, естественно, даже не вспомнил, потому что не помнила и сама Женя. Он скинул пиджак, кисло улыбнулся и задымил. Потом склонился над монитором, принялся тереть щетину на подбородке.
– Я пересчитала пять раз, – всё же сочла нужным отрапортовать Женя. – Сеть неимоверно устойчива. Выход положительный. Насколько – не могу сказать... Пока не будут загружены все данные. Но... – Девушка не без содрогания посмотрела на сгорбившегося Целтина. – Это невозможно. Так себя ведут исключительно естественные нейроны. Признаться, я понятия не имею, с чем мы столкнулись.
– Надо всё же попытаться выяснить, откуда происходит загрузка входных данных, и, самое главное, что именно они в себе несут.
Женя почувствовала в груди пустоту. Это была душа, и в данный момент что-то с ней было не так.
Мрачное осеннее утро осело на плечи многотонным прессом. За окном клубилась изморось. Мечущиеся над крышей отрепья облаков нагоняли уныние. От подоконника веяло сыростью. Внизу сумасбродно сигналили автомобили.
Хотелось домой, под плед и хорошенько выспаться... Но Женя знала, что ничего не выйдет. Даже если отпроситься у Целтина – хотя чего, собственно, отпрашиваться после ночного дежурства? – отдохнуть не выйдет. Особенно в свете всего, что уже случилось и, скорее всего, поджидает в обозримом будущем.
«В свете... Ну и ну...» – Женя отхлебнула кофе, вкус которого уже основательно приелся, уставилась в спину Целтину; тот словно ощутил этот тяжёлый взор, повёл плечом, обернулся.
– Жень, ты иди. Сейчас ребята уже подойдут. Представляю, сколько всего на тебя свалилось за эту ночь... Точнее, не представляю даже, – взгляд скользнул по забинтованной руке.
– Что это?
Женя машинально спрятала запястье.
– Растянула.
– Ночью? Вчера ведь ничего не было.
– Прилегла. Потом потянулась за часами... В общем, тумбочкой прижала, – Женя отвела глаза.
«Да, врать, подруга, ты так и не научилась».
Целтин поднялся, подошёл к смущённой Жене.
– Опять ужасы? Ты упала. Женя, ты видела себя со стороны? На тебе же лица нет. И я не верю, что всему виной аномальное обучение нейросети.
Женя шмыгнула носом.
– Всё в порядке. Просто кошмар приснился.
– Тебе нужно обследоваться.
– У меня больше нет ужасов! – резко осадила Женя.
– Кошмары ничем не лучше.
Женя вскочила. Отошла в другой конец лаборатории. Машинально включила телевизор.
Хлопнула входная дверь. Спустя минуту из «тамбура» показался вечно улыбающийся Гречкин.
«Вот у кого совершенно нет проблем», – подумала Женя и тут же сделал себе укор за столь откровенное лицемерие.
Просто у Гречкина высокий метаболизм – тоже, своего рода, кошмар, неумолимо сокращающий своему носителю жизнь.
Озорно блеснули стёклышки очков. Острый нос принюхался. Взмахнули руки-грабли.
– Вы тут всю ночь, что ли, заседали?! – Гречки отмахнулся от облака сигаретного дыма, висящего под потолком, как шпионящий за людьми НЛО, шагнул к окну, распахнул раму. – Хоть топор вешай!
Женя знала, что Гречкин равнодушно относится к табаку, и последний – всего лишний повод, чтобы открыть окно. Так Гречкину легче. Так он продлевает себе жизнь. Одновременно морозя коллег. Именно за это, кажется, его и погнали с прежнего места программиста в крупной IT-корпорации...
«И чего ему только ловить, с такой-то головой, в убогом мире непризнанных нейросетей?»
Женя подавленно улыбнулась.
– У нас что, траур? – Гречкин посмотрел сначала на Женю, потом на Целтина. – Босс, что происходит?
Целтин открыл было рот, но в этот момент снова грохнула входная дверь наполнив лабораторию посторонними звуками. Вновь прибывшие – Толик Гурьянов, по прозвищу Гиря, и Антон Запашный – даже не стали снимать курток.
– О, Женька, вы уже смотрите! – Гиря подскочил к ничего не понимающей Жене и выхватил у той из рук пульт от телика.
– Да чего случилось-то?! – уже просто негодовал Гречкин. – Я один, что ли, только в танке?..
– Нет, ты у нас в бомболюке. В бомболюке! – Антон кивнул Гурьянову. – Гиря, ну-ка, добавь децибел.
«В бомболюке?.. – Женя отошла, чтобы было удобнее смотреть на экран. – Или в бомбоубежище?»
Странные мысли тут же заслонились потоками льющейся из динамиков информации:
– По сообщениям Федерального Космического Агентства сегодняшней ночью были зафиксированы крупномасштабные вспышки в атмосфере Солнца. Продолжительность импульсной фазы вспышек, как правило, не превышает нескольких минут, а количество энергии, высвобождаемой за это время, может достигать миллиардов мегатонн в тротиловом эквиваленте. Однако вспышка, имевшая место быть этой ночью, буквально затмила умы многих учёных планеты Земля! Ей присвоен класс «икс двадцать восемь», что по состоянию на сегодняшнее число – четвёртое ноября две тысячи третьего года – является самой мощной вспышкой, зарегистрированной с момента начала наблюдений за тёмными пятнами в далёком тысяча девятьсот семьдесят шестом году... Плазменное облако, выброшенное во время вспышки в открытый космос, привело к возникновению мощной геомагнитной бури в атмосфере Земли. В то же время по каналам НАСА гуляют неподтверждённые данные, относительно того, что непосредственно измерить мощность вспышки не удалось – датчики орбитальных телескопов «зашкалили» на одиннадцать минут, не выдержав такой интенсивности. Как утверждают источники в Европейском Космическом Агентстве, речь идёт о вспышке, класса «икс сорок», или даже более мощной...