Сить — таинственная река
Шрифт:
— А где я тебе ружье возьму? Бери копье или топор… Да не лупай глазами-то. Не бойся, не сожрут! Волк знаешь как человека боится!..
— С ружьем-то все-таки надежнее было бы, — вздохнул Толька. — Может, позавтракаем, а? — вдруг предложил он.
— Неужто проголодался? Ведь почти половину щучины вчера слопали… Весь день до ночи жрали, и опять за еду!
Но ощущение голода было так знакомо Гусю и он настолько привык с ним считаться, что оставить без внимания просьбу Тольки не мог. Пришлось опять жарить рыбу…
За
— Ничего мы не найдем, а уж заблудимся — это точно!..
— Не каркай и нюни не распускай, — одергивал его Гусь.
Когда они устроились на привал, Толька решительно сказал:
— Больше я никуда не пойду. Вот лягу здесь и буду лежать! — На широком лице его, красном от солнца и долгой ходьбы, застыло выражение упрямства и отрешенности.
Гусь расхохотался:
— Лежи. Может, волки примут тебя за падаль и в логово утащат.
— И ничего смешного! — надулся Толька. — Если хочешь знать, я все ноги стер.
— Стер? А ну покажи!
Толька, сопя, разулся.
— На, смотри! — и ткнул в пятку левой ноги.
Гусь сдвинул темные брови: пятка действительно потерта.
— Чего раньше не сказал? Давай сюда сапог!
Он нащупал у задника задравшуюся подкладку и отрезал ее ножом. Потом нарвал пучок прошлогодней сухой травы и сделал стельку.
— На. И больше не хнычь… А правый тоже трет?
— Правый вроде ничего…
— Тогда собирай дрова, а я подсочку сделаю. Таким березовым соком тебя напою — враз силы прибудет!
С топором и жестяной консервной банкой Гусь долго ходил в поисках хорошей березы. Но место попалось сухое — сосняк, и березы здесь были хлипкие, корявые, бессочные. Гусь перешел на другую сторону бора и уже приметил в ложбине подходящую березу, когда на него пахнуло чем-то удушливым и гадким. Он огляделся по сторонам и, ничего не подозревая, двинулся против ветра навстречу запаху. Впереди меж деревьев мелькнуло что-то серое. Мелькнуло и исчезло.
Волк? Гусь замер и крепко сжал топорище, напряженно всматриваясь в чащу леса. Вот в ложбине снова показался серо-желтый зверь. Точно, волк! Он неслышно скользнул в заросли и пропал из глаз.
— Толька! Давай сюда! — крикнул Гусь, озираясь по сторонам.
— Сичас!.. — отозвался издалека Аксенов.
«Раз волки тут, значит, и логово здесь!» — сообразил Гусь и осторожно двинулся вперед, стараясь понять, откуда же идет этот смрад.
Запах становился все ощутимей. Гусь вглядывался в каждый куст, в каждое дерево. Внимание его привлекла старая кривая сосна с обломанной
— Эй! Ты где? — раздался голос Тольки.
— Сюда, сюда иди! Да живей, ползешь как черепаха.
Приблизившись к сосне, Гусь увидел небольшую, хорошо утоптанную площадку, на которой валялось множество обглоданных костей. Под корнями сосны зияла глубокая яма.
С топором наготове Гусь подошел к яме, опустился на колени и заглянул под нависшие корни. Но ничего не увидел, кроме черноты.
— Гусь!
— Давай скорей!
Наконец подбежал запыхавшийся Толька.
— Ой, чего это? — Он в страхе уставился на кости и попятился.
— «Чего, чего»! Логово, вот чего! Я же говорил, что оно где-то здесь. Во, под сосной, вишь какая ямина! Я уж одного волка видел. Здоровущий!
— Они в этой яме и живут?
— Конечно! Там волчата должны быть. И второй волк, может, там сидит.
— Там? А если он выскочит?
— Запросто! — Гусь пожал плечами. И чтобы не показать, что ему самому страшновато, лихо пнул носком сапога большую кость. — Тогда от тебя вот что останется!..
У Тольки так и отвисла нижняя челюсть.
— Ты вот что, — Гусь строго сдвинул брови, — очень-то не гузай, а то по шее надаю. Понял? Волки удрали, а волчат мы сейчас вытащим… Постой, а мешки где? — Гусь только теперь заметил, что у Аксенова в руках лишь одно копье.
— Там остались. Я думал…
— «Думал»! Ничего ты не думал. А ну марш за мешками!
— Как? Один?
— С нянькой! Я, что ли, с тобой пойду? Или сиди здесь, карауль волков.
— А на что мешки-то? Потом вместе сходим…
Гусь понял, что настаивать бесполезно: Толька побоится отойти в сторону и на десять шагов.
— Надо бы, конечно, тебе врезать, да уж ладно. Но если какие-нибудь кроты сожрут щуку, добра не жди!
— Не сожрут! Я костер разложил, — повеселел Толька.
— В общем, так. Я полезу под сосну, а ты, как скажу, сразу тащи меня за ноги.
— Ты хочешь туда лезть?
— А что? Может, тебе охота? Валяй! Не жалко.
Гусь скинул фуфайку и подошел к яме. Несколько мгновений он стоял в нерешительности — а вдруг в самом деле там сидит волк? Но он не раз слыхал да и в книгах читал, что волки никогда не защищают волчат у логова. Тогда чего же бояться? И он поборол минутную робость.
— Ну, господи благослови, как говорила моя бабка.
Под сосной оказалась не яма, а нора. В метре от входа она раздваивалась. Справа была просторная глухая камера, в которой вполне можно уместиться, свернувшись калачиком. В камере ничего не обнаружилось. Отнорок, уходящий влево, был заметно уже, и как ни сжимался Гусь, плечи его не проходили. Пятясь, он выбрался наружу.
— Ну, чего? — нетерпеливо спросил Толька.
— Волк там сидит. Зубами клацает, а взять его за шкирку — руки короткие. Давай сюда копье!