Сияющий вакуум (сборник)
Шрифт:
Металл и пластик космического корабля не лучшая пища для роста. Мать Арисы вышла из семени огромных размеров, наделенная невероятной физической силой и яростью. Рожденная из зерна и впитавшая неорганические вещества, из которых состоял корабль: пластик, металл, стекло, кристаллические структуры компьютеров, — она была похожа на тугую пружину, вдруг распрямившуюся, чтобы запустить вокруг себя механизм смерти.
С интересом Филипп Костелюк одновременно наблюдал за происходящим на нескольких уровнях «Малого бакена». Десантники отступали. Трехметровая женщина была
Воплощенная в металле, улыбка эта превратилась в жуткую маску; то, что было шелковым платьем, превратилось в острые сгибы ткани, молниеносными лезвиями срубающие головы десантников. Туфли на высоких каблуках, как две большие гири, ломали стены. От матери, воскресшей, чтобы спасти свою дочь, было не укрыться.
На седьмом ярусе десантник нажал кнопку, пытаясь наполнить бассейн, но Филипп уже мог вмешаться, Преодолев боль, он подумал за этого человека: «Если я погублю пленных, мне не жить… Но если я сохраню им жизнь, может быть, меня пощадят?..»
Послушно десантник выключил воду, и в следующее мгновение был раздавлен тяжелой туфлей матери из зерна. Его просто размазало по коридору.
Пока железная женщина освобождала пленниц, семеро оставшихся в живых десантников через каюту Ви забрались в свою шлюпку и отчалили. Ощутив легкий толчок при расстыковке, Филипп наконец поднялся на ноги. Гравитация опять пропала. Отталкиваясь руками от стен, он довольно легко добрался до резервной рубки.
За время, прошедшее с начала атаки, энергоресурсы частично восстановились. Поворачиваясь в кресле, Филипп быстро нажимал кнопки. Один за другим вспыхивали экраны, заиграла тревожная клавесинная музыка.
Объемно, наезжая одна на другую, возникли знакомые белые рамки. Загорелась надпись: «ИМИТАЦИЯ АТАКИ». Филипп отменил приказ, загорелась другая надпись: «РЕАЛЬНАЯ АТАКА».
Маленькая десантная шлюпка, виляя, медленно двигалась куда-то к левому углу выпуклого экрана. Филипп сжал рукоятки штурвала. Он хотел отомстить. Рамочки соединились. Тонкий зеленый луч протянулся через черноту и, подобно игле, только чуть коснулся десантной шлюпки.
Краткая вспышка. Маленький разрыв в полотне вселенской черноты, и все было кончено.
«Филипп, где ты? — прозвучал в голове взволнованный голос Земфиры. — Где ты? Ты жив? С тобой все в порядке?»
— Я в запасной рубке, — сказал Филипп, и усилители разнесли его голос по всему кораблю. — Ахан не оставил нас! Мы победили!
ПОХОРОНЫ
Изуродованное тело Жанны после сложной процедуры бальзамирования положили на специальном высоком столе в бывшей капитанской каюте, и оно очень долго оставалось там — символ утраты и скорби.
Всех мертвых десантников без особых церемоний сложили в холодильную камеру. Инк настояла на этом, она сказала, что все эти тела понадобятся ученым Тассили для изучения особенностей землян, а инженеры «Малого бакена», так же как и Капитан Эл, по традиций были аннигилированы и превращены в энергию, питающую корабль.
Торжественно Инк включила в столовой свет и, когда лампы вспыхнули, подняла руки к потолку, к проступившему сквозь выпуклую гигантскую чашу иллюминатора цветному своду Вселенной. Филипп не совсем понял смысл ритуала, но вмешиваться не стал.
В конце концов, кто в землю, кто в воду, кто в печку — все равно после длительного цикла все в пищу идет: мертвецы прорастают питательными злаками, злаки съедают животные, животных съедают новые люди; почему бы и не ускорить круговорот, сразу превращая мертвые тела в электрический свет.
Правда, траурный обед, устроенный его новой женой, немного обеспокоил. Пища была синтезирована из той же энергии, и Филипп усомнился: не грех ли это? Не желая разрушать общее настроение, он после трапезы заперся у себя в каюте, постелил коврик, точно так же как стелил его в прошлый раз («Молись, где стоишь», — сказал ему Ахан, а Филипп стоял именно здесь!), встал лицом в угол и, глядя на гирлянды обгоревших цветов, вознес благодарственную молитву.
За исключением тяжело раненной Арисы остальные отделались только царапинами, даже голова самого Филиппа, обработанная каким-то вонючим составом, очень быстро заживала. Спустя уже два дня он прекрасно смог управлять чужими мыслями и желаниями.
«Малый бакен» продолжал падать на Солнце. Если системы внутреннего обеспечения еще как-то удалось восстановить, даже оранжереи заработали, и корабль снова наполнился живыми цветами, легким приятным запахом озона и вкусной пищей, то справиться с двигателями ремонтным механизмам так и не удалось. Неделя зоила на ремонт аппаратуры связи. Неделя в волнении и молитвах.
Предположив, что корабль скоро упадет в раскаленное солнечное жерло, Филипп ошибся. По расчетам компьютера, «Малый бакен» действительно падал. Но двигаясь по отдаленной эллипсоидной орбите, беззащитный корабль должен был упасть на Солнце только через сорок тысяч лет, и если не удастся связаться с базисным крейсером «Змееносец» или с диспетчерскими Марса, то весь остаток жизни Филиппу придется провести среди этих пахучих цветов, что в общем-то было не плохо.
Позитивный вакуум надежно защищал от любых врагов. Синтезаторы солнечной энергии создавали достаточно пищи и воздуха, жены были вокруг него, в окошечко иллюминатора всегда можно было видеть Вселенную, созданную и населенную Аханом, но мысль о том, что, уже мертвый, он будет падать в раскаленное жерло сорок тысяч лет, тревожила Филиппа и лишала его сна.
Через неделю все-таки удалось отправить сообщение. Ответ получен не был. Оставалось лишь ждать.
Тяжело раненную Арису не стали трогать. Инк переоборудовала чашу бассейна под госпиталь, и гигантское ложе любви, временно послужившее тюремным застенком, теперь оказалось до отказа забито суперсовременной медицинской техникой.
Мать Арисы, родившуюся из зерна и спасшую всех, разместили недалеко от дочери, там же на седьмом ярусе, использовав гравитационные маты спортивного комплекса.