Скандальный брак
Шрифт:
— Я не могу сидеть и просто ждать. Нужно что-то делать, — сказал он. — Она так может пролежать и час, и два, и три.
— Вы когда-нибудь присутствовали при родах, милорд? — спросила старуха Эдит. — Это дело долгое. Ребенок родится тогда, когда будет готов. Он живет по своим собственным часам. Вам следует оставить нас в покое и ждать.
Девон решил последовать ее совету. Схватив занавеску, он собирался выйти из спальни, но в этот момент Ли открыла глаза.
— Девон, — позвала она его, протянув
Отпустив занавеску, он подошел к кровати и, встав на колени, взял ее руку.
— Боже милосердный, Ли! Прошу тебя, прости меня. Я очень, очень виноват перед тобой.
У нее снова начались схватки. Ее тело напряглось, и она закричала от боли.!
К черту приличия! Обняв ее за плечи, Девон начал успокаивать ее, качая, как маленького ребенка. Именно таким способом ему удалось облегчить ее боль, пока они ждали повитуху. Кажется, это снова помогло Ли стало легче.
— Попробуй расслабиться, Ли… Ничего не нужно бояться, — сказал он.
— Ей сейчас очень больно, — сказала старуха Эдит, — но она мучается напрасно. Дело не движется дальше.
Девон не стал ни о чем расспрашивать повитуху. Он боялся услышать правду. Откинув в сторону простыню, он прижал большой палец руки к позвоночнику Ли и начал массировать его. Ее кожа была холодной и влажной. Это встревожило его. Голова Ли лежала на его руке, и Девон чувствовал, как содрогается от боли все ее тело. Он принялся массировать ее спину еще сильнее, чтобы расслабились все мышцы ее тела. Ли посмотрела на него сквозь полузакрытые глаза.
— Да, так хорошо. Это помогает. Спасибо тебе, — сказала она. Через несколько. минут приступы боли прекратились, и она расслабилась.
— Что ж, кажется, вы поняли, что нужно делать, мой дорогой милорд, — сказала старуха Эдит, поднимаясь с кровати. — Пойду подышу свежим воздухом, я через минуту вернусь, — предупредила она. Оставив Девона и Ли вдвоем, повитуха вышла справить нужду.
— Это моя вина, — прошептал Девон, — Это я во всем виноват…
— Мне не следовало убегать, — сказала Ли, она так устала, что ей трудно было говорить.
— Я испугал тебя, Ты не ожидала меня здесь встретить.
— Нет, — сказала она, покачав головой, — я имею в виду не сегодня, а тогда, когда все только начиналось. Мне не следовало убегать из Лондона.
Девон невольно замер.
— Значит, твои родители не знают, где ты?
— Этого никто не знает, Я скрылась тайно.
— Но почему, Ли? Почему ты это сделала?
Прикрыв глаза, она посмотрела на него и усмехнулась.
— Неужели ты не понимаешь?
Почему она не обратилась за помощью к отцу своего ребенка?
Он не стал спрашивать ее об этом, хотя этот вопрос не давал ему покоя. Сейчас не время для подобных расспросов.
— Ты могла бы прийти ко мне, —
— Я думала, что не нужна тебе, — ответила она и снова скривилась от боли. У нее опять начались схватки.
Не нужна ему? Да он ведь умолял ее уехать с ним!
Ощутив очередной приступ боли, она стиснула его руку Он прижался губами к ее лбу. Как бы ему хотелось забрать себе всю ее боль! Он еще никогда не чувствовал себя таким беспомощным.
В это время на улице началась метель. Маленькие, но тяжелые снежинки стучали в стекло, сначала мягко и тихо, а потом все сильнее и громче. Старуха Эдит вернулась в дом, плотно закрыв за собой дверь.
— Вовремя я справилась, — сказала она, входя в спальню.
Эдит прихрамывала на одну ногу. — Как ты, девочка? Чувствуешь, как шевелится ребенок? — обратилась она к Ли.
— Нет, я не чувствую ничего, кроме боли, — ответила Ли.
— Вообще ничего не чувствуешь?
Ли покачала головой. Она была так утомлена, что едва могла говорить.
Повитуха положила руку на живот Ли и, уставившись в противоположную стену, о чем-то задумалась.
— Я должна проверить, как там ребенок, — наконец сказала она. — Прошу вас покинуть спальню, милорд.
— Нет, пусть он останется, прошу тебя, — прошептала Ли, еще сильнее сжав руку Девона.
— Мужчине здесь не место, — решительно заявила старуха Эдит. — Если, конечно, он не является отцом этого ребенка.
— Я не уйду, — ответил девон.
Прищурившись, старуха Эдит посмотрела на него.
— Значит, вы признаете себя отцом?
— Да, — ответил он. В конце концов, какая разница, кто отец ребенка? Он уже и так достаточно рассказал миссис Питни и ее сыну. Бедный влюбленный Адам, наверное, напуган до смерти.
Ли что-то протестующе воскликнула, но Девон сразу успокоил ее, сказав:
— Пусть все останется как есть. Тебе сейчас следует думать о ребенке. Потом, когда все закончится, мы снова вернемся к этому разговору.
Старуха Эдит принялась осматривать Ли. Девон отвернулся и начал что-то нашептывать Ли на ухо, пытаясь успокоить ее. Он понимал, как ей сейчас больно. Наконец Эдит закончила осмотр и, сложив пополам простыню, поднялась на ноги.
— Что с моим ребенком? — едва слышно спросила Ли.
— О-о, с ним все будет хорошо, — заверила ее старуха Эдит, однако ее лицо подозрительно покраснело. Она вышла из спальни.
— Я принесу тебе воды, — сказал Девон Ли. Она кивнула в ответ, и он последовал за старухой Эдит, плотно задернув за собой занавеску.
Подойдя к повитухе, которая стояла возле горящего очага, он спросил:
— Что случилось?
Опустив глаза, она отвернулась от него и начала наливать горячую воду в чашку с заваркой.