Скандальный развод
Шрифт:
причин. То не получается у Вадима, то я придумываю какой-то дурацкий предлог и выдыхаю, когда Титов отвечает мне сухое «ок».
Обратно в свою квартиру я не переезжаю, хоть и собиралась, но морально мне действительно становится легче, потому что Лея наконец-то со мной.
Несколько раз думала о том, чтобы по-соседски предложить Вадиму выводить на прогулку Лею с Марселем. Ведь какая разница, самое непозволительное между ними уже случилось, а близость нерадивого папочки может поможет моей беременной малышке и ее щенкам побыстрее
В среду ровно в половину девятого выхожу из холла здания и направляюсь к машине Вадима.
Он уже ждет. Не знаю, волнуется ли, но выглядит привычно превосходно.
Стоит у машины и без смущения проходится взглядом по мне. Я в свою очередь глупо надеюсь, что мой внешний вид его будоражит. Хотя господи... Зачем мне вообще его будоражить?
— Доброе утро, — проявляя немыслимую галантность, Вадим открывает для меня дверь и помогает забраться.
Пока он обходит машину, я успеваю сделать три слишком глубоких вдоха. Ненавижу себя за это, но слишком сильно люблю его аромат.
— Доброе, — здороваюсь в ответ, только когда машина стартует.
Вадим реагирует на это усмешкой, но комментарий оставляет при себе.
Аккуратно выруливает на дорогу; начинает движение в сторону суда.
— Волнуешься? — очевидный вопрос задает после десяти минут не самой уютной в моей жизни тишины.
Юлить не хочу, поэтому киваю. Только не признаюсь, что волнуюсь по двум причинам, и предстоящий суд — как раз вторая, а первая — водитель.
— Ну давай о чем-то поговорим.
В ответ на его «щедрое» предложение я фыркаю. Скашиваю взгляд и смотрю не очень одобрительно. Вадим же словно веселится.
— О чем?
— О чем хочешь. Мне нужно, чтобы ты расслабилась и не выглядела так, будто совсем не веришь в своего адвоката.
Он так явно напрашивается на комплимент, что я не сдерживаюсь, закатываю глаза. А вот потом думаю.
На самом деле, есть тема, которую мне очень хочется обсудить.
Почему он так резко ушел после секса?
Первая обида прошла, но недопонимание осталось. Его поведение выглядит слишком противоречивым. Хотя подозреваю, он о моем может сказать то же самое.
Но вместо того, чтобы поговорить по душам, я выпаливаю:
— У тебя есть тату.
Удивленный Вадим приподнимает брови и смотрит на меня.
— Есть, — не отрицает, а у меня ускоряется сердцебиение. Мы оба прекрасно помним, при каких обстоятельствах я это самое тату увидела.
— Что там написано?
— А что, не успела рассмотреть? — Делая вид, что он — зануда, а я — дико возмущена, цокаю языком и снова закатываю глаза.
— Душновато, — как ни странно, на мое замечание он реагирует адекватно.
Регулирует температуру в салоне.
—
И даже отвечает хотя не трудно заменить, что нехотя. Отрывисто. Я же поворачиваю голову и смотрю на водителя внимательно.
— Почему именно эта фраза?
Вадим недолго молчит я прикусываю язык, чтобы не ляпнуть, что с такими установками его брак априори был обречен. Подозреваю, Титов понимает посыл фразы глубже, чем поверхностное желание оправдывать свободой любую глупую рихоть.
— Я набил ее, когда мне было восемнадцать. Хотелось чего-то пафосного, но не совсем тупого.
— Звучит действительно пафосно.
— Но и актуальности не теряет, — Вадим не спорит со мной. Только добавляет, пожимая плечами.
Мне тоже не хочется с ним спорить. Возвращаюсь взглядом к дороге, чуть сильнее сжимая колени.
Глупо подумала, что в следующий раз хотела бы рассмотреть тату получше.
Стыдно за эту мысль, потому что никакого следующего раза у нас случиться не должно.
Когда мы подъезжаем к суду, у меня начинают подрагивать руки. Адреналин выплескивается в кровь.
Вадим точно так же помогает мне выйти из машины. Слегка сжимает локоть, направляя в сторону здания, склоняется к моей щеке и произносит:
— Будь холодной и уверенной, Марьяна. Никаких истерик. Говори только тогда, когда я разрешаю. остальное — на мне. Доверься.
Я киваю, чувствуя, что язык будто занемел.
Моя тревожность повышается с каждым шагом и достигает пика, когда я вижу самодовольно усмехающегося Кирилла, который стоит на крыльце суда. Вокруг него — целая толпа людей, наверняка являющихся его адвокатами. Мне становится откровенно страшно. Всерьез задаюсь вопросом: а точно ли мы победим?
Как только я оказываюсь в зоне досягаемости Кирилла, он прихватывает меня за руку и склоняется к уху:
— Вот уж не думал, что дочь великого Минаева скатится к мелочной краже собачки с заднего двора.
— Он пытается уесть меня, но по голосу слышно, что сам тоже дико злится.
Я держусь. Дергаю руку и смотрю в лицо без страха.
— О чем ты вообще? Подозреваю, очень обидно, когда даже собака жить с тобой не хочет, сбегает при первой же возможности, но прости, я прекрасно её понимаю.
Лицо Кирилла краснеет. Я боковым зрением вижу, что Вадим улыбается. Мне тоже хочется улыбнуться в ответ Ему. Но это было бы лишним.
Обвожу взглядом собравшуюся вокруг Кирилла компанию людей в пиджаках и понимаю, что при близком рассмотрении они не кажутся мне такими уж страшными.
Ну и что, что у него больше юристов? Вопрос же не в количестве.
Мой почти бывший муж, бракоразводный процесс с которым происходит параллельно и без сомнений закончится скорым разводом, слегка поворачивает голову и устремляет взгляд на Вадима.