Скандинав
Шрифт:
Впрочем, ладно — будет день, будет и пища.
Разводим костер с помощью огнива. Собираем себе охапки из сухих ветвей и травы, на которых будем спать этой ночью. На ужин съедаем снова грибы. Лепешки с икрой я принципиально не трогаю.
А теперь пора спать. Сделал дело — гуляй смело. Я не знаю как Мирослав, но стоило мне закрыть глаза на мгновение, и в следующий раз я открыл их только на рассвете. Не мешали мне ни комары, ни птицы, ни неудобная постель. Так бывает, когда отдаешь всего себя делу. двигаемся Дальше.
Глава 19
Начну
Подымаюсь, решая начать день с зарядки, но замираю с отвисшей челюстью тотчас.
Ядрить колотить!
Стою, значит, чешу репу. Потому как первое, что увидел перед собой — полное болото грибов. Сотни и сотни белых мясистых головок выросли за ночь и теперь торчали из земли по всей площади засева. Крупные такие грибы, как полагает, куда лучше, чем я насобирал в прошлый раз.
Это значит, что моя задумка, введённая вчера в оборот, исправно сработала и сегодня уже принесла первые плоды.
То ли еще будет на самом деле. Довольно потираю руками, чувствуя как наполняюсь эндорфинами. Вот теперь совершенно другой разговор, дело в гору идёт, как по маслу. Хороший урожай открывает передо мной новые возможности и делает доступным все горизонты.
Через час я уже готовлю завтрак из грибов. Да, я не удержался и все это время, с тех пор как продрал глаза, ползал по огороду раком, грибы собирал, не веря привалившему счастью.
Теперь варю наваристую грибную похлебку,. Жирнющая! А пахнет как! Ошалеть! Стою, перемешиваю, а сам о планах на день думаю. Это же сколько сегодня сделать надо — в голове не уместить. Ну а сначала надо бы как следует калориями подзарядиться.
К завтраку возвращается Мирослав (я, признаться думал, что он спит до сих пор и не будил).
— Где был? — спрашиваю, измеряя его взглядом.
Оказывается, что Мирослав тоже время утреннее дартс не терял. Первым делом отошёл порыбачить.
— Тут не подалеку есть рыбные места, — обьясняет мне.
Вот мой помощник и встал раньше моего, а заодно нашёл толковое применение рыболовным крючкам, которые мы из селения с собой прихватили. Удочки сделал, на них и улов пошёл.
— Рыбалочка на ура пошла, — говорит, ко мне ближе подсаживаясь. — Грибы это дело вкусное, конечно, но уже поперёк горла стоят, в сухомятку жрать. А вот рыбки свежей страсть как хочется. Вот я и наловил чутка.
Ну чутка, не чутка, а помощничек рыбин двадцать с собой с рыбалки на горбу приволок. Причём все до одной крупные, мясистые, ни одного малька в улове нет. Что до «грибов в сухомятку», тут я тоже Мирослава поддерживаю. Сам бы не отказался разнообразить скудный рацион. Была наваристая похлебка с грибами, а будет ещё более наваристая рыбная уха.
Рыбу Мирослав принёс в новой рубашке и рыба до сих пор живая, плещется. Я сначала спохватился, что как теперь помощничек будет рубаху носить, рыбой провонявшуюся, но говорить ничего не сказал.
Парочку тушек мы вместе с грибами поджариваем. Чистим, потрошим — ох уж с чешуей приходится мучаться, это факт. Ещё пару рыбин на уху пускаем.
А вот что делать с остальным — это я уже вопросом задаюсь. Ладно, пяток рыбин на обед и ужин оставим, а с остальными как быть? Посолить бы, да нечем. Бросать тоже жалко — пропадут ведь, как пить дать, а в той ситуации, в которой я оказался добро не должно пропадать ни в коем случае.
— Есть идеи, что делать с рыбкой? — спрашиваю на всякий случай у Мирослава, может он какой вариант годный предложит. — Пропадёт ведь, не жалел?
— Жалко, конечно, но кто ж им пропасть даст, такое тоже скажешь, — искренне удивляется Мирослав. — Не пропадёт у нас рыбка.
У Мирослава «что делать с рыбой» вопроса как то сразу не возникает. Будучи родом из Ладоги, близнец хорошо знаком с тамошними обычаями морских волков и применяет их традиционную технологию для брожения мяса, которую, кстати, в Исландии и Швеции используют до сих пор. Я наблюдаю за всем со стороны, заучиваю на зубок действия помощника — глядишь пригодится в обозримом будущем.
Мирослав раскладывает рыбку на земле. Следом ходит по округе, собирает камни побольше, а потом прижимает этими камушками нашу рыбку, хорошенечко вдавливая тушки в земле. Для меня отдельно поясняет процедуру, видит по роже, что не врубаюсь в происходящее:
— Это мы сейчас с тобой всю жидкость из рыбок выпустим, а камушки прикладываю, чтобы жидкость быстрее тушек выходила. Во-о-от, — берет и опускает ещё на одну рыбку тяжёлый камень.
— Ну ты даёшь, — отвечаю я, хмыкая.
И наблюдаю, как из рыбных останков (рыбки, приплюснутые и придавленные увесистыми камнями теперь похожи черт знает на что) выделяется влага. Вонь стоит страшная, как в рыбном отделе на рынке, а что будет, к вечеру, когда рыбка полежит вот в таком виде — даже страшно представить. А мошкары сколько сюда налетит? Бр-р-р, прям. Но Мирослава это ничуть не смущает, он оставляет рыбные тушки гнить на утренних солнечных лучах.
— А дальше то что? — спрашиваю, теперь уже ради любопытства.
Понятно, что ЭТУ «кулинарию» я есть ни в каком виде не буду, но интересно ведь, что задумал мой помощник.
Мирослав начисто вытирает грязные руки, покрытые рыбными кишками, о портки и охотно рассказывает последующий процесс.
— Потом, как лишняя жидкость уйдёт до последней капли, я нашу рыбку из под камешков достану, сполосну хорошенечко и разрежу на лоскутки, чтобы на просушку на несколько месяцев оставить. В зиму будет, что есть. С голода точно не пропадём.
Я ради вежливости киваю — надеюсь к зиме у меня таки найдётся, что есть и до того, чтобы есть тухляк дело не дойдёт. Те же грибы можно посушить, хотя в идеале меня на болоте к зиме уже не будет. Переберёмся как минимум в селение, а там может и в городишко какой и не обязательно дреговичей… Мечтать в общем не вредно, вот и мечтаю себе вдоволь.
Закончив с рыбой, Мирослав присоединяется к завтраку, садится рядом со мной, обдавая меня смрадом рыбьих внутренностей. Терплю, потом привыкаю.