Сказ про Игната-Хитрого Солдата
Шрифт:
– Граф пожалует через день, - сообщил Голянский.
– Нужно будет его принять по-царски.
– Князья Стоеросовы никогда не ударяли лицом в грязь!
– гордо промолвил Данила Михайлович и распушил бороду.
– Гостеприимством наш род славился исстари!
Повара потащили яства на стол, начался ночной пир.
... А поутру, на рассвете, прибежал в княжеский терем Яков и сказал, едва переводя дух:
– Князь-батюшка... в селе все избы пустые стоят... ни скотинки, ни животинки... Мужиков,
– Что ты городишь?
– воскликнул пьяный князь.
– Куда же они могли деться?
– Ушли... все ушли... избы пустые стоят, - растерянно повторял Дурында.
– Да что вы, с ума посходили?
– завопил Голянский.
– Как это... ушли. Сюда граф идёт с солдатами! Он же нас всех порешит, если никого в деревнях не застанет!
– Погиб, князь, как швед под Полтавой, - толкнул Спирьку в бок Игнат.
– Теперь он всё одно что генерал без армии.
Спирька сверкнул змеиными глазками:
– Знаю, кто нас выдал... Не жить теперь Дурынде!
– А жить парню Якову!
– весело подмигнул Спирьке Игнат.
– Князь-батюшка, - поклонился Спирька.
– Мужиков теперь не вернуть - в болота они ушли, не иначе. Тропки там только им ведомы: хоть всю армию царскую граф призовёт на подмогу - ничего не найдёт.
– Погибель моя пришла!
– повалился на разноцветные подушки князь Стоеросов.
– Парамон, пьявок!
13. Солдат и граф
– Отгадай, что я думаю?
– спросил царь.
– Думаешь: "Ах молодец игумен монастыря", а я-то и не игумен, а солдат отставной...
Из сказки "Беспечальный монастырь"
Пока в княжеском теремке ахали да охали, заря подошла утренняя.
Игнат улучил момент, взял коня - и с усадьбы долой.
Издали увидел: крылья у мельницы вертятся. Прискакал: ворот крутится, бадейки воду в жёлоб льют. А на поле кое-где уже колоски головы поднимают, то там, то тут васильки синеют. Значит, ожила земля!
Длинный, нескладный бобыль Савушка, в посконной белой, словно мукой обсыпанной, рубахе, ждал Игната.
– Все ушли, всё!
– радостно сказал Савушка, - Я остался за водой приглядеть. А дед Данилка по болоту туда-сюда ходит - путь на острова указывает.
Савушка рассказал, что на больших островах, куда постепенно угоняли весь скот, теперь целые деревни из шалашей и хижин выросли.
– Хоть сто графов пусть туда приходят - не найдут!
– уверенно проговорил Сава.
– Отсидимся! А за себя не боюсь - кому я один нужен-то?
... Возле избушки на колоде сидела и грелась на солнце бабка Ульяна.
– Тебя жду, - сказала она, завидев Игната.
– Одна вот осталась. Стёпка-егоза и та в болота ушла.
– Спасибо, бабушка!
– Игнат соскочил с
– Дурында... то бишь Яков-то, передал тебе слова мои?
– спросила Ульяна.
– Пусто в клети, хоть шаром покати, - усмехнулся Игнат.
– У меня - как гора с плеч. Ушли, значит, все.
– Все да не все, - послышался голос Демида.
Чёрная борода его. казалось, ещё больше скособочилась, глаза весёлые искрились, как росинки на солнце.
За ним вошёл во двор и Василий.
– Отчего вы здесь?
– вскочил на ноги Игнат.
– Батогов княжеских захотелось? Почему остались, уговор нарушили?!
Демид и Василий дружно рассмеялись. Демид - громко, раскатисто, а Василий, как ёжик, - фырфыр-фыр.
– Солдаты завтра придут, - сказал Демид, - а ночью нас уже не будет. А без солдат кто с нами тут справится? Ни Спирька-Чёрт; ни поп Парамон сюда и носа не сунут.
– Мы бы ушли вместе со всеми, - проговорил Василий, - да оказия приключилась.
– Чудо! Право слово - чудо!
– захохотал Демид.
... Ночью дед Данилка и Сава повели тайными путями первых крестьян на болотные острова. Демид и
Василий должны были идти позже.
Жили братья на одной улице, но в разных концах. У Демида детишек, что пальцев на руке, - пятеро. А у Василия и того больше - семеро, мал мала меньше.
Начал было грузить Демид мешки скрепой и горохом на старую повозку, посчитал - шесть, полдюжины.
"Маловато, конечно, - подумал Демид, - но ведь у Василия и того меньше, а ртов куда больше. И все есть хотят. Надо бы брату помочь... Да так, чтоб он и не заметил. Узнает - нипочём не возьмёт ни горошины. Гордый!"
Демид взял мешок и пошёл к Василию. Луна за какую-то тучку зацепилась - на улице темень.
От избы к избе мужики сновали, во дворах последние узлы вязали, никто на Демида внимания не обратил.
Во дворе у Василия всё сложено-уложено. Ребята в избе шумят. Демид быстро сбросил мешок и назад.
Прибегает на свой двор. Что за чудо: как было у него полдюжины мешков, так и осталось полдюжины! Сам ведь считал - неужели ошибся? Что ж, тем лучше - ещё один мешок с горохом Василию можно отнести!
Ухватил Демид мешок, побежал к брату. И снова ему повезло: на дворе никого. Собака Демида узнала, ластится к ногам, урчит. Свалил мешок, сел, дух перевёл. Потом со двора бочком-бочком и бегом домой.
Прибежал. Вот так диво! Как, было мешков шесть, так и лежат!
"Что-то тут неладно!" - решил Демид. Сел на мешок, стал думать ничего не придумал.
Потом ещё два мешка отнёс Василию, а мешков не убывает. Что за колдовство!
"Никуда не пойду, пока не узнаю, в чём дело!" - решил Демид и спрятался за мешками, стал ждать.