Сказание о Ёсицунэ
Шрифт:
КАК НАД СЯНА-О БЫЛ СОВЕРШЕН ОБРЯД ПЕРВОЙ МУЖСКОЙ ПРИЧЕСКИ
Прежний главный настоятель храма Ацута был тестем Еситомо. Нынешний главный настоятель был шурином. По-соседству с храмом, в месте, именуемом Мандокоро, пребывала и вдова Есптомо, матушка его третьего сына хёэ-но скэ Ёритомо. Чтя в них память о родителе, Сяна-о послал Китидзи уведомить о себе. Тотчас же главный настоятель отрядил людей встретить его и оказать подобающее гостеприимство. Сяна-о хотел продолжать путь на следующий день, однако его всячески упрашивали и разными предлогами удерживали, так что пришлось ему пробыть в храме Ацута три дня. И Сяна-о сказал Китидзи:
– Мне претит
– Постараюсь, чтобы ваша милость были довольны,- ответствовал Китидзи.
Шапку эбоси представил главный настоятель. Он сделал Сяна-о мужскую прическу и возложил шапку ему на голову. Тогда Сяна-о сказал:
– Вот явлюсь я в таком виде в край Осю, и Хидэхира спросит, как меня зовут. Мне придется ответить: "Сяна-о". Но ведь это не имя для мужчины, над которым совершен обряд, и Хидэхира, чтобы переменить его, непременно предложит мне совершить обряд полностью. А ведь Хидэхира происходит от наших наследственных вассалов, так что это может вызвать нарекания. Поэтому полный обряд надо мною будет совершен здесь, перед великим и пресветлым божеством Ацута, а также перед матушкой братьев моих хёэ-но скэ Ёритомо и Каба-но Нориёри. Так я решил.
Сосредоточившись и очистившись, предстал он перед великим и пресветлым божеством. Главный настоятель был рядом с ним.
И сказал юноша, обращаясь к Китидзи:
– Много детей у моего отца, императорского конюшего левой стороны. Старший сын - Акугэнда Ёсихира; второй сын - Томонага, паж при особе государыни; третий сын - хёэ-но скэ Ёритомо; четвертый сын - Каба-но Нориёри;
пятый сын - Дзэндзи-но кими; шестой сын - Свирепое Преподобие; седьмой сын - Кё-но кими; я же должен был бы называться Хатиро, то есть восьмым сыном, однако не подобает мне равняться с моим дядей Татэтомо, который прославил свое боевое прозвище Хатиро из Тиндзэя в дни мятежа Хогэн. Звание последнего в роду меня не печалит, и пусть прозвище мое будет Сама-но Куро, или девятый сын императорского конюшего. Что же до истинного имени, то деда моего звали Тамэёси, отца - Еситомо, старшего брата - Есихира, а меня нареките Есицунэ.
Вчера еще он звался Сяна-о, а сегодня сменил имя на Сама-но Куро Есицунэ и покинул храм Ацута.
В размышлениях о том, что предстоит, миновал он при отливе Наруми, перешел через восемь мостов Яцухаси в провинцию Микава и ввечеру обозрел мост через бухту Хама на в провинции Тотоми. Много было у него на пути знаменитых мест, коими любовались в былые лета столь славные мужи, как Аривара-но Нарихира и Ямакагэ-но тюдзё, но все это занимает, когда легко на сердце, а когда заботы одолевают, то и знаменитые пейзажи ни к чему. Так прошло несколько дней, он перевалил через гору Упу и выехал на равнину Укисима, что в провинции Суруга.
О ВСТРЕЧЕ С АНОСКИМ МОНАХОМ
Он сообщил о себе своему единоутробному брату Апоскому Монаху по прозванию Свирепое Преподобие. Аноский Монах обрадовался чрезвычайно. Он принял Есицунэ с любовью и лаской, и, когда сидели они друг против друга и вели беседу о минувшем, плакал навзрыд.
– Удивительно!– говорил он.- Два года было тебе, когда нас разлучили. Тринадцать лет я не знал, где ты и что с тобой. И радостно мне теперь, что ты стал таким взрослым и замыслил великое дело. Хотел бы и я пойти с тобою плечом к плечу на беду и удачу, но ныне я постигаю учение Сакья-Муни, место
Есицунэ написал и оставил письмо и в тот же день достиг главного города провинции Идзу.
Там, когда наступила ночь, вознес он такое моление:
– Наму, великое и пресветлое божество храма Мисима, гонгэн Сото в храме Идзуяма и Китидзё-комагата в храме Асигара! Исполните мою просьбу, пусть я встану во главе трехсоттысячного войска! Если же нет, пусть не стронуться мне ни на шаг к западу от этой горы!
Поистине, страшна была эта решимость в расцвете его юности, в его шестнадцать лет!
Он проехал заставу Асигара, миновал стороной Колодец Хориканэ на равнине Мусаси, бросил взгляд на места, где некогда грустил по дому преславный Аривара-но Нарихира, а затем вступил в провинцию Симоцукэ и остановился в селении Такано. С уходящими днями все дальше становилась столица и все ближе придвигались Восточные земли, и в ту ночь воспоминания о столице овладели им. Он спросил хозяина постоялого двора:
– Что это за провинция?
– Симоцукэ,- ответил тот.
– Здесь земля уезда или чье-либо поместье?
– Поместье из владений рода Симокавабэ.
– А кто владелец этого поместья?
– Мисасаги-но хёэ, старший сын Мисасаги-но скэ и дядя по отцу младшего государственного советника Синдзэя, убитого в мятеже Хэйдзи.
о том,
КАК ЕСИЦУНЭ СПАЛИЛ УСАДЬБУ МИСАСАГИ
Было это в храме Курама, когда Есицунэ исполнилось девять лет; он сидел на коленях у настоятеля Токобо, а настоятель беседовал с неким гостем. И сказал гость:
– Экие чудные глаза у этого мальчика. Поведайте мне, чей он родом?
– Это отпрыск императорского конюшего левой стороны,- ответил Токобо.
– Вот как? Ну, много хлопот доставит он дому Тайра в предбудущем времени. Сохранить таким людям жизнь и оставить их в Японии - да это все равно, что вскормить тигров и выпустить их на широкие поля! Ведь, войдя в возраст, он непременно поднимет мятеж. Слышишь, мальчик? При каком-нибудь таком случае не забудь обратиться ко мне. Мой дом во владениях Симокавабэ, что в провинции Симоцукэ.
Гостем был, конечно, Мисасаги, и теперь, вспомнив его лестные слова, Есицунэ подумал: а не проще ли обратиться за помощью к нему, нежели продолжать путь в далекий край Осю? Он сказал Китидзи:
– Поезжай вперед и жди меня в Муро-но Ясиме. Я повидаю кое-кого, а потом нагоню тебя.
И он отправился к Мисасаги, а Китидзи скрепя сердце тронулся дальше дорогой в край Осю.
Подъехав к резиденции Мисасаги, Ёсицунэ увидел, что хозяин её не иначе как преуспевает, ибо у ворот стоит на привязи немалое число оседланных лошадей. Он заглянул внутрь: там толпились человек пятьдесят старых и молодых челядинцев. Он поманил одного и сказал:
– Ступай доложи обо мне.
– А ты откуда?