Сказано — сделано
Шрифт:
Мы вышли на улицу и спрятались за квасной бочкой. Но ничего интересного, как назло, не происходило.
Торопливо неслись по улице потоки серьёзных людей, на перекрёстке нервно газовали машины, переполненные автобусы, с трудом закрыв двери, тяжело отъезжали от остановок.
Всё как обычно. Правда, Генка щёлкнул пару кадров: собаку, которая несла в зубах сумку хозяина, и автобус, из двери которого торчал портфель и чья-то нога.
Мы уже хотели уходить, как вдруг на балконе одного из домов я заметил толстого лысого мужчину в трусах и в майке. На голове у него было что-то вроде чалмы. Мужчина держал в руках большие пудовые гири и делал с ними приседания.
— Гляди, Генка, какой кадр отличный! Ну-ка, быстренько щёлкни его, пока не ушёл.
Генка поспешно вскинул аппарат и нажал кнопку. Потом он сфотографировал пожарную машину, лоток с мороженым, разгрузку арбузов, очередь за квасом и, наконец, меня рядом с красивой серебристой машиной японской фирмы «Тоёта».
Когда мы шли домой, я спросил:
— Слушай, ну нащёлкали мы всякой ерунды — и что дальше? Карточки ты ж всё равно не умеешь делать. Да и увеличителя у тебя нет.
— Без паники, — сказал Генка. — Я уже договорился со Славиком, соседом. Послезавтра он будет проявлять свои плёнки, так он обещал и мне сделать.
Через два дня мы пришли к Генкиному соседу за фотокарточками.
— А, фотографы, здорово. Заходите, — сказал Славик, пропуская нас в квартиру. — Только сразу вам скажу: ни чёрта у вас не вышло. Зря я возился. То ли вы плёнку плохо заряжали и засветили, то ли аппарат у вас заедает. Не знаю. Один кадр, правда, почему-то вышел. Дерево какое-то на крыше.
— Дерево? — удивился Генка. — Какое дерево? Мы никаких деревьев не снимали.
— Вот уж не знаю, — сказал Славик и протянул Генке фотокарточку.
Мы пошли ко мне и там внимательно рассмотрели снимок. Действительно, на крыше какого-то дома у самого края карниза росло маленькое деревцо, или, скорей, кустик. Рядом с ним сидел голубь, а второй взлетал в небо.
— Что за мистика, — сказал Генка. — Может, Славка пошутить решил?
И тут до меня дошло.
— Генка! Помнишь, ты толстяка с гирями на балконе снимал? Он ещё в чалме был?
— Ну?!
— Так это же тот самый дом. Я его узнал. Ты, наверное, когда толстяка снимал, то в спешке выше взял.
— Может быть, — сказал Генка. — Но откуда дерево?
— Значит, оно там растёт. Да чего гадать. Бежим сейчас и всё проверим.
Через минуту мы были рядом с квасной бочкой, у которой стояли два дня назад.
Теперь никаких сомнений не оставалось: дом был тот же самый, что и на фотографии. Только никакого дерева на крыше не росло.
— Чудеса, — сказал я. — Куда же девалось дерево? Ведь дом тот же самый! Гляди, видишь под карнизом кусок штукатурки отбит. Точно так, как на нашей фотографии.
— Знаешь что, — сказал Генка, — пойдём и выясним всё у кого-нибудь. Не может быть, чтобы мы сошли с ума одновременно.
Мы вошли во двор загадочного дома и сразу увидели дворничиху, выносившую из парадной вёдра.
— Здравствуйте, — вежливо сказал Генка.
— Здрасте, — неохотно отозвалась дворничиха и подозрительно на нас посмотрела.
— Скажите, пожалуйста: вы в этом доме работаете?
— Ну, в этом. А вам чего надо-то?
— Мы насчёт дерева. У вас на крыше дерево росло, а теперь вдруг исчезло.
— Ах, вот вы о чём. — Дворничиха поставила вёдра на землю и улыбнулась. — Это верно, рос там кустик. Я, бывало, всё удивлялась: это ж надо, думаю, как природа жизнь любит. Чуть-чуть где землицы соберётся, так сразу живое и родится. Подумать только, на крыше этакой кирпичной махины деревцо выросло. Чудо просто. Ведь никто его там не сажал.
— А где же оно сейчас? — спросил я.
— Так ведь на следующей неделе кровлю-то на крыше менять будут. Поди, лет двадцать не меняли, прохудилась вся. Ну, рабочие вчерась его и вырвали.
— Посмотрите, — сказал Генка и показал дворничихе фотографию. — Узнаёте?
— Ой, ну конечно! Да как хорошо вышло-то.
— Возьмите, — сказал Генка. — На память.
Мы снова вышли на шумную улицу, ещё раз посмотрели на крышу, где росло дерево, и я сказал:
— Слушай, а ведь редкий кадр получился. И красивый. Вот что значит «скрытой камерой». Ты попроси Славку, чтобы он ещё несколько карточек напечатал.
— Попрошу, конечно, — сказал Генка. — Жаль только, что мы с тобой не видели, как это дерево на крыше росло. Представляешь, сами снимали, а видеть не видели.
После этого мы с Генкой частенько ходили с фотоаппаратом по городу и искали интересные кадры. Поглядывали мы и на крыши домов. Но деревьев, растущих на карнизах, больше нигде не встречали. Всё-таки деревья, наверное, любят расти на земле.
Разрядились
Что может быть хуже диктовки по русскому языку, да ещё весной, в самом конце учебного года! Лично я не знаю. Разве что контрольная по математике.
Диктовка была намечена на завтра.
Мы договорились встретиться у Генки в половине пятого и зубрить все правила и исключения по русскому хоть до утра.
Отступать было некуда.
Дверь открыла Генкина мама.
— Дома мыслитель? — спросил я, входя в квартиру.
— Дома, — ответила Антонина Петровна. — Уроки вроде учит. Или спит. Притих что-то.