Скажи, что любишь
Шрифт:
Очень странный разговор, и я не знаю, как его переварить, как реагировать, как вести себя.
Смолин будто читает мои мысли:
— Просто будь собой. Там нормальные ребята. Никто тебя не съест.
Нормальные ребята… Боже, как странно слышать подобные определения из уст Смолина.
Я теряюсь. Не знаю, что сказать, поэтому рассеяно таращусь в лобовое стекло.
Высокие дома остались позади. Перед нами только заснеженная дорога, освещаемая желтыми фонарями и одинокие встречные машины.
У поворота яркими светоотражающими буквами
— Может домой? — неуверенно спрашиваю я, нагибаясь вперед, чтобы получше рассмотреть обстановку.
— Поздно. Мы уже приехали.
Он первым выходит из машины, огибает ее спереди и распахивает передо мной дверь.
— Боже, какая галантность, — не могу удержаться от шпильки, но и от руки не отказываюсь. Потому что с ловкостью у меня плохо, и помощь приходится как нельзя кстати, — предупреждаю, как только мне надоест или я устану – тут же вызову такси.
— Угу, — кивает Кирилл, вызывая желание треснуть по макушке, — идем.
Он на полшага впереди, а я плетусь следом и ворчу себе под нос. Могла сидеть дома, кушать мандаринки, болтать с Ленкой по телефону. У нее что-то в жизни происходит, но она, коза такая, не признается, как только ни пытаю ее. Только улыбается загадочно и отнекивается, мол просто праздничное настроение. Врушка.
Внутри тепло и уютно. Пока Кирилл сдает одежду в гардероб, я кручусь возле зеркала. Куда я, вообще, с таким пузом поперлась? Почти всю беременность просидела дома, а на сносях поперлась веселиться. Ну, не бестолочь ли?
— Готова? — спрашивает Смолин и как ни в чем не бывало берет меня под руку.
Пока я пыхчу и пытаюсь от него избавиться, мы уже оказываемся у большого, человек на десять, стола.
— О, а вот и Кирюха!
Кирюха? Я замираю. Это они про Смолина? На всякий случай оглядываюсь, вдруг за спиной стоит другой персонаж, более подходящий к этому имени. Никого.
Смолин со всеми здоровается, жмет протянутые руки, а потом представляет меня.
— Знакомьтесь, это Светлана. Моя жена.
— Бывшая, — возмущенно цежу сквозь зубы.
— Будущая, — уверено отвечает он.
Остальные нас не слышал, но с интересом смотрят на меня и мое задорно топорщащееся пузо.
***
Кирилл
Я не знаю, что заставило меня пригласить Свету с собой. И не просто пригласить, получить заслуженный отказ и успокоиться, а буквально потребовать, чтобы отправилась со мной. Почему? Потому что очень надо. На этом все.
Я не смог придумать достойной причины, но все равно Света на удивление быстро согласилась. И кажется сама от этого в шоке.
Кошка. Любопытная.
А я дурак. Ни черта не понимаю, что происходит, не понимаю, как быть дальше и чего ждать от всей этой ситуации, от Светы и от самого себя. Слишком много всего натворил в прошлый раз, а теперь все смешалось в дурной коктейль.
Надо наладить отношения с матерью своего ребенка. Нам все равно придётся видеться и общаться даже больше, чем во времена нашего недобрака, и нет желания проводить эти встречи в состоянии холодной войны.
Я украдкой смотрю на нее, такую румяную, немного растерянную и понимаю, что сейчас моя позиция где-то между «гандоном обыкновенным» и «придурком редкостным», и что с этим делать я никак не соображу. Поэтому тащу ее с собой на встречу с друзьями.
Логики ноль, не спорю, но иначе я бы не смог заинтересовать Свету и заставить ее провести время в моей компании.
Мы, как всегда, собираемся в загородном отеле. Здесь вкусное мясо на углях, лыжи, ватрушки и сноуборды в прокат, а еще номера с окнами от пола до потока и видами на заснеженные склоны.
Я понятия не имею, нравятся ли бывшей жене белые склоны.
Я вообще мало чего о ней знаю. Раньше это было не важно, а теперь никто ничего не собирается мне рассказывать, а мне с ней еще как-то детей растить надо. Молодец я. Сам себе такую задачу поставил, что хрен знает с какой стороны подступить.
Друзья встречают бодро. Приветствую, радуются, с любопытством смотрят на румяную беременную плюшку, смущенно выглядывающую из-за моей спины. Потом узнают, что это жена, и тишина….
Аж уши режет. Смотрят все так, будто сомневаются, то ли пошутил я, то ли умом тронулся. Недоумение такое плотное и густое, что хоть ножом режь.
Друзья в шоке, Светка в шоке, а я как дурак, стою между ними и делаю вид, что все в порядке. Морда кирпичом. И не объяснишь, что по наитию действую, что как слепой котенок в потемках тыркаюсь, не зная, что делать. Все же привыкли, что у меня всегда все под контролем, все продумано, просчитано на два десятка ходов вперед.
К счастью, Светлана не устраивает скандал, не начинает с пеной у рта доказывать, что мы уже давно в разводе, только дарит многообещающий взгляд и спокойно присоединяется к компании, с которой я уже знаком не один десяток лет.
Мне остается только диву дивиться оттого, насколько легко и просто она вливается в нее. Не стесняется, не сидит в углу, забившись подальше от любопытных взглядов, не мямлит и не брызжет ядом, пытаясь очернить меня в глазах друзей.
Просто отдыхает. Я вижу, что ей интересно, вижу, как блестят глаза, и как жадно она ловит чужие разговоры.
Точно кошка. Спокойная. Уверенная в себе, а еще…веселая. Я ловлю себя на мысли о том, что у нее красивый смех, и что она очень органично смотрится в этой компании. И меня откатывает назад, к тому времени, когда родителям еще не втемяшилось в голову поженить нас. Я снова вижу перед собой ту девчонку, за которой невольно следил взглядом, и которая так очаровательно краснела, стоило только к ней обратиться.
Теперь не краснеет, и в глазах нет былого кокетства, но смех все такой же красивый. И это слышу не только я.