Скажите Жофике
Шрифт:
Заходить в учреждение, обращаться к постороннему человеку или просить взвесить что-нибудь в продуктовом магазине – страшно. Но посмотреть, кто прячется за дверями, – это совсем другое дело. К тому же во всех квартирах, выходящих на галерею, живут люди, а тетя Нанаши в такое время всегда отдыхает у своей двери на низенькой скамеечке. Вечерами она выходит подышать свежим воздухом, Жофика часто видит ее из окна кухни. Она открыла дверь и тут же отступила назад: тети Нанаши на галерее не оказалось, видно, она недавно вернулась в дом, так как ее скамеечка еще была на месте. Зато в тускло освещенном коридоре стояла Дора с рюкзаком за плечами.
Значит,
Конечно, Дора не отважилась позвонить как следует: ведь дверь могла открыть мама. Теперь-то, в сущности, им уже можно видеться, но мама правды не знает – значит, еще нельзя.
Дора села на скамеечку тети Нанаши, а рюкзак опустила к ногам. Она была вся в пыли, колени и юбка лоснились от масла.
– Я вернулась, – сказала она, потрогав ободранную руку.
Жофика сжала на груди бант халата.
– Около Тахи я сползла с машины. Дорога была совсем свободная. Мы одни ехали. Вики спала – она уснула сразу же, как только мы выехали из Пешта, а дядя Шереш сидел за баранкой. В машине везли картошку. Знаешь, как на картошке сидеть? Потом я встретила туристов, с ними дошла до Сентэндре.
– Почему ты вернулась? – прошептала Жофика.
Дора посмотрела на нее, потом уставилась в стену. Стена была совсем белая. Дом только что отремонтировали.
Вики уехала одна. Дора тут! Дора с ней! Теперь Жофика уже не будет такой одинокой.
– В кармане у меня было два форинта, и я села в пригородный поезд.
Дора всегда умела ориентироваться в незнакомых местах лучше своих подруг. Тахи. Где может быть этот Тахи, Сентэндре?
– Можно мне у вас переспать?
– Здесь? – Жофика тяжело вздохнула. Нет, мама, наверное, и так не пустила бы, а после сегодняшнего происшествия мама тем более не разрешит. Если бы Дора знала, сколько тут неприятностей! Но почему она хочет спать у них?
– Домой мне нельзя, в нашем доме все думают, что мы уехали в деревню. Соседи видели даже, как мы сели в машину. И потом, ключ остался у Вики, так что мне не попасть в квартиру. Нельзя же взломать дверь без Вики.
Занавеска на дверях тети Нанаши была прозрачная. Тетя Нанаши и ее муж ужинали. На столе стояли кастрюльки, и дядя Нанаши макал ломтики хлеба в какой-то красный соус. По радио передавали пьесу.
– Вся еда осталась у Вики, – сказала Дора. – Я очень голодна.
Дома у Жофики полно всего, но впускать Дору в квартиру не разрешается. Даже во двор они не могут выйти. На улице уже темно, к тому же что скажут жильцы? Жофи помчалась на кухню. Вот хлеб, масло, сыр. Жофика отрезала кусок побольше. Теперь и ей захотелось есть. Галерея – это ведь не квартира, а скамеечка тети Нанаши – не мамина скамеечка.
Жофика и Дора ужинали на галерее. Жофика принесла сюда и воды в стаканах. Они съели очень много – пожалуй, одного хлеба с полкило. Если Вики благополучно доберется до места, она как-нибудь об этом сообщит Доре. Девочки знакомы с почтальоном, который разносит письма по площади Апацаи Чери – это отец Шути Сюч. Он охотно отдаст Жофике письмо для Доры, если она попросит. Но, может быть, Вики вернется, как она оставит Дору одну?.. Вики, наверное, давно уже проснулась в грузовике. По лицу Доры нельзя было понять, хочется ей, чтобы Вики возвратилась, или нет. Что касается Жофи, то ей страшно было даже подумать об этом. Пусть лучше не возвращается, чтобы ее никогда-никогда больше здесь не было.
– Марианна
Жофика покачала головой.
– Нет, это все я устроила, – сообщила она и впервые за долгие часы улыбнулась.
Дора положила хлеб с маслом на колени и пристально посмотрела на Жофи. Она ни разу не перебила ее и даже в конце не сказала ни слова, только продолжала молча жевать хлеб. Честно говоря, Жофи немного обиделась, она думала, что Дора похвалит ее, ведь ей так досталось от мамы! Но Дора все молчала. Она думала о том, какая большая из всего этого может выйти беда: теперь Жофи наверняка вызовут к директору школы. "Мне должен был помочь один мой знакомый, каменщик, – шептала на ухо Доре подруга, – но он не пришел". Дора никогда не слыхала о том, что у Жофи есть такой знакомый. Может, это тот самый, который бросил ей сверху грушу?
Жофика решила, что Дора очень устала и поэтому молчит. Завтра отоспится, и все будет по-другому. Надо уложить Дору спать, сколько она прошагала сегодня! Но где уложить? Куда ее деть? Родственников у Жофики нет, одна тетя Като. К ней повести Дору – все равно, что бросить ее в пекло. Где же найти таких людей, которые безо всяких расспросов приютили бы Дору на ночь? Здесь оставаться ей нельзя. А если отвести ее к тете Марте? У нее нашлось бы место. Маргит Вег жила ведь однажды у тети Марты целую неделю. Дядю Вега тогда забрали полицейские за кражу, и Маргит не могла спать дома одна, боялась, что опять придут ночью с обыском. Но Дора не хочет идти к тете Марте. Нет, к ней нельзя, она обо всем сразу догадается. Для Вики это может кончиться очень плохо.
Жофи просунула лицо между прутиками галереи и, как маленький узник, посмотрела вниз, в темный колодец двора. Если бы папа был жив, Дора могла бы ночевать в его кабинете, она уж, наверное, не боялась бы Тобиаша. Где же ее пристроить? Куда им пойти? Квартира эта мамина, и распоряжается здесь мама. Вот когда Жофика вырастет и поступит на работу, если, конечно, она кому-нибудь понадобится, тогда она сможет звать к себе в гости кого захочет и даже на много дней. Но пока этого нельзя делать. Дора сидит и молчит. У нее все ботинки в пыли. Жофика впервые подумала о том, что будет с Дорой, если Вики не вернется. Она и раньше никому не была нужна, теперь и подавно; но должен же быть какой-нибудь закон для таких детей, которые никому не нужны!
Вышла тетя Нанаши. Увидев девочек, она засмеялась. Дора испуганно вскочила со скамейки.
– По мне, сидите сколько хотите, – сказала тетя Нанаши, обмахиваясь. – Вот сычата! Чего вы спать не идете?
Жофи втянула ноги в шлепанцах под длинный халат. Тетя Нанаши вернулась в кухню, и было слышно, как она рассказывает дяде Нанаши, что соседская девочка и еще одна малышка прохлаждаются на их скамеечке.
Дора не стала больше садиться и надела на спину рюкзак. Пожалуй, Дора права: ведь пришла она в девять, а сейчас уже не меньше десяти. Дольше оставаться тут, на галерее, нельзя. Спрятать Дору у себя Жофика не может, да и в квартиру Вики ей не попасть. Как быть? На всякий случай она должна одеться. Вдруг за это время придумает что-нибудь. Жофи забежала домой, кое-как натянула юбку, надела сандалии. Вот если бы у нее была своя квартира! Тогда бы Дора просто жила с ней. Как хорошо иметь свой дом, где она сама была бы хозяйкой, сама распоряжалась! Дом… Хоть бы кровать свободная нашлась! Но где в этом большом городе найдешь свободную кровать? Да еще чтоб хозяин ее оказался твоим знакомым!