Сказки диспетчерских смен
Шрифт:
Света пожала плечами.
– Не знаю. Почему бы и нет. Давайте у водителя спросим.
Она ещё раз попыталась понять намерения странной пассажирки и не смогла.
– Не напрягайся ты так, – вдруг сказала девушка. – Мне и в самом деле нужно в Предгорье заснеженных россыпей. Не по зову сердца, к сожалению, – по…мм…работе.
– По работе? – протянула Света, поворачиваясь и направляясь к кабине, девушка шла следом. – А, ты из Диспетчерской Зимних Вьюг!
– Я…ой!
Троллейбус тронулся, вернее, рванулся вперёд, как ракета на старте, и почти
– Ну, погоди у меня! – прошипела Света.
Троллейбус остановился, и Вика высунулась из кабины.
– Все целы? – осведомилась она с беспокойством. – Простите, пожалуйста, долго за руль не садилась.
– Да чтоб ты ещё столько же не садилась, Шумахерша!
Света потёрла руку. Было больно.
«Растянула, наверное», – подумала она.
– Не сердись, – вдруг сказала девушка, и погладила Свету по руке. От кисти до плеча прокатилась волна прохлады, мгновенно смиряя боль.
И на Вику злость прошла. В самом деле: их ведь и отправили в пробный рейс без пассажиров, чтобы избавиться от подобных шероховатостей. А у Вики ответственность намного больше, она – водитель.
– Ладно, води пока, – милостиво разрешила Света. – Вот наша пассажирка…
– Меня Снежкой зовут, – сказала девушка.
– Красиво. – Света подумала, что имя ей подходит. Русые кудри, задорно выбиваясь из-под шапочки, казались тёмными на белом лице, подчёркивая брови и длинные ресницы; высокие скулы, аккуратный прямой нос и алые губы, ровные белые зубы и нежный подбородок. И улыбка, чуть озорная и душевная. Не красавица, но так и тянуло взглянуть снова и снова. – Я – Света, а это – Вика.
Она снова повернулась к Вике.
– Снежке надо в Предгорья снежных россыпей. Поможем?
– Легко! – Вика скрылась в кабине, загудели резисторы. – Садитесь лучше. – Троллейбус поехал, быстро набрав скорость и уже не останавливаясь.
Девушки уселись на два сиденья. Света впереди.
– Так откуда ты? – Света повернулась, выставив ноги в проход, чтобы видеть собеседницу. Краем глаза она машинально отмечала, что троллейбус, миновав облетевшие клёны осеннего парка, выбрался на широкий проспект шумного мегаполиса, а чуть погодя, свернул в тихую улочку, круто ведущую вверх. Всё выглядело серо и голо.
Света поёжилась. Она привыкла, что Вика, не терпящая зябкой неуютности, если ей самой приходилось выбирать маршрут, предпочитала пышность только зарождающейся осени, либо её багряно-золотую зрелую прелесть, либо морозную звонкость подступающей зимы. Но никак не дрожащие на холодном ветру голые ветви и как бы придавленные серой слякотностью дома.
Света снова с подозрением посмотрела на Снежку: наверное, всё-таки она. Такое уже случалось – если в чувствах и мыслях разлад, то и на душе беспокойно и пусто. И тогда неосознанно маршрут выбирается под стать настроению.
Снежка перехватила Светин взгляд и чуть улыбнулась.
– Ещё раз говорю: это
И добавила, прервав начавшую что-то спрашивать Свету:
– Везде нет!
– Странно…– протянула Света.
– Да нет, бывает. – Снежка махнула рукой. – Тут-то и выручают снежные россыпи в предгорьях или застывшая кисея ледяных водопадов. Но последние уже ближе к весне.
– И как это помогает?
Снежка задумалась.
– Ну…лучше скажи, что ты знаешь о погоде?
Света пожала плечами.
– Погода, – припомнила она, – есть совокупность метеорологических элементов и атмосферных явлений…
– Молодец, – похвалила Снежка. – А попроще?
– Овеществи, так сказать, – крикнула Вика. Она, оказывается, слышала разговор девушек через открытую дверь в кабину, несмотря на гуд, с которым ехал троллейбус.
– Холодильник, обогреватель, фонарь…
– Света!
– Ну, – Света сбилась. – Дождь, ненастье, снег, жара…
– Правильно. И кто, по-твоему, за это всё отвечает?
– Как это – отвечает? Ну…Земля, наверное, планета…
– Земля – хозяйка. Она, конечно, ответственна за всё, но вот представь большой дом, скажем, отель. За кухню отвечает шеф, за номера – горничные, за…
– Я поняла, – быстро сказала Света. – Но Земля – дом, а не гостиница.
– А данном случае это не важно, – отмахнулась Снежка. – Суть ты поняла.
– Вряд-ли, – хихикнула Вика.
– Погодите. – Света поёжилась, ей вдруг стало зябко. – Так, по-вашему, за мороз, засуху, наводнения и прочее «радости» ответственны конкретные люди?
– Не совсем так, – сказала Снежка. – То есть, совсем не так. Наоборот, если где-то долго засуха, в дело вступают паромы дождливых переправ, или, если долго-долго льёт дождь, на линию выезжает бригада солнечного экспресса. Не всегда, к сожалению, справляемся или успеваем. Как в океанах, с цунами, например. Но дежурим. По весне, как в песне, по зимним вьюгам, по багряным листопадам.
Света подумала, что вообще-то следовало бы как можно меньше лазать в природу естественных процессов. Снежка словно читала её мысли.
– Не думай, не вмешиваемся мы в природные явления и уж ни в коем случае не подменяем ни МЧС, ни стандартные меры по предупреждению: штормов там, например, или схода лавин, гололедицы.
– Тогда к чему все эти дежурства, – не поняла Света.
– Как бы это объяснить, – Снежка сбилась. Она поёрзала, стараясь устроиться поудобней, развернулась боком в проход на манер Светы и забросила ногу на ногу, приняв вид важный и глубокомысленный. Но не выдержала и улыбнулась. – МЧС, в основном, борется с последствиями уже случившегося несчастья. Или предупреждением катастроф: например, взрывают лёд, чтобы избежать наводнений. Правда, это происходит гораздо реже. Сама понимаешь, трудно предсказать точно, где и когда полыхнёт пожар. А вот ответственные дежурные не занимаются последствиями или предупреждением. Они меняют течение самого процесса.