Сказки Королевства. Часть 2
Шрифт:
Взгляд его, встревоженный, виноватый, вместе с тем выражал такую отчаянную, мучительную надежду, что сердце на миг сжалось, а потом раскрылось — и стало невообразимо огромным, больше земли, неба, моря, гор, жизни, смерти… таким, каким может быть только..
«Любовь моя… душа моя, вечность моя..» — шептала она, протягивая к нему руки, и белый огонь в глазах его взметнулся, не обжигая — лаская, даруя такую небывалую легкость, будто она сама — свет и пламя.
Он вздохнул прерывисто, опустил голову на миг… а когда снова поднял на нее взгляд, по щекам его беззвучно, горячими
— Ох, Мэбхн, — доверчиво потерся он щекой о ее ладонь, — боюсь, я и тебя втравил в это безумие. Теперь тебе тоже придется нести виверново божественное бремя.
— Это честь для меня и награда, Хан, — очень серьезно сказала Она, — Слишком тяжела подобная ноша для одного. Я бы с ума сошла, если бы ничем не смогла тебе помочь… Но… что произошло? И где мы? — она впервые за все это время огляделась.
Это было странное место, похожее на дикий пустынный берег. Только вместо земной тверди — свет, а вместо моря — тьма.
— Ты сама его выбрала, — пожал он плечами, — я просто следовал сюда за тобой. Но вообще-то — окинул он сияющим взглядом все вокруг, — это похоже на Грань… Что-нибудь ощущаешь?
Она прислушалась к себе..
— Я вижу все границы так же, как и раньше. Хотя нет… не так же… — глаза ее расширились, — и те, что есть, и те, что… будут? Как это возможно? И… — голова стала такой тяжелой, что пришлось обхватить ее руками, — тех, кто, стоит на Пороге я тоже слышу… А.а… — она ухватилась за его плечо, чтобы не упасть, — так резко закружилась голова, и стало тесно, невозможно тесно… захотелось выйти, вылезти из себя, из этого странного пространства куда-то далеко вовне… только бы расширить, раздвинуть давящие незримые рамки..
— Мэбхн, смотри на меня, ну же… — он охватил ее лицо своими ладонями, глаза его вспыхнули, прогоняя, рассеивая заполнивший было ее мрак… — вот так..
Она снова смогла дышать..
— Миру душно, — сказала она, когда пришла в себя, — его главного Порога нет, и сила не идет к нему… Я бред несу сейчас, да?
— Бред, — согласился он, прижимая ее к своей груди, и гладя по волосам, словно ребенка, — но я прекрасно понимаю тебя, Утешение мое, вот что самое забавное. Наверное, мы оба просто окончательно свихнулись.
— Нет, — ответила она, помолчав, — я могу сомневаться в себе, но в тебе никогда. Раз ты тоже чувствуешь это, значит, так оно и есть. Во мне есть Жизнь и есть Смерть… как странно… И Стражницей я быть не перестала. Просто границ теперь куда как больше, и они… другие.
— Ну, откуда Жизнь — это я тебе могу сказать. — Целитель коротко взмахнул левой кистью, — и
замершая браслетом змейка тут же подняла любопытную головку и перебралась на его ладонь. — Твоя работа? — спросил он питомицу хмуро, та в ответ радостно помахала сверкающим хвостиком.
— А Смерть? — Мэб не смогла не улыбнуться этой явно довольной собой божественной нахалке.
—
Плечи Целителя напряглись, пальцы сжались в кулаки, а в воздухе повисло звенящее, осязаемое кожей напряжение..
— Солнце мое, — руки Мэб гладили его плечи, успокаивая, умиротворяя, — он будет служить тебе. И я буду, — и предотвращая готовый сорваться с его губ протест, продолжила, — Смерть должна служить Жизни, иначе во всем этом нет никакого смысла, ведь так?
Он замер на мгновение, моргнул изумленно, а потом улыбнулся, светло и ласково
— Так, Мэбхн… Не пора ли нам уже вернуться?
Она кивнула согласно, несколько смутилась от его выжидающего взгляда и удивилась, обнаружив, что действительно знает путь обратно. Хотя «путь» — не совсем верное слово. Идти им никуда и не пришлось, просто перед внутренним взором ее закрутился-завертелся умозрительный объемный лабиринт, сверкая великим множеством разных граней. Ей просто нужно было совместить две из них вместе, как в причудливой головоломке. Сделать это оказалось несложно, но голова с непривычки снова закружилась, и только теплые сильные пальцы, сжавшие ее ладонь, помогли ей справиться с внезапно нахлынувшей слабостью.
На побережье царила ночь. И горел высокий костер. Море по сравнению с ним казалось черной густой смолой, спокойной и почти недвижной. Воздух пах солью, кровью, нагретым камнем и сладковатым дымом. Недалеко от костра, привалившись спиной к валуну, сидел Ярг. На груди, на боках, на шее его виднелись свежие багровые рубцы от только недавно затянувшихся ран. Иллойэ, склонившись над князем, осторожно смачивала их лечебным снадобьем. Северянин стискивал зубы крепче, слегка кривился от боли, но между делом нет-нет, да пытался притянуть Хозяйку леса поближе к себе.
— Я смотрю, ты на поправку пошел, — возмутилась та, с некотором промедлением скидывая его руку. — На вот, тогда, пей, — и протянула фляжку с укрепляющим отваром.
— Только из твоих рук, — отвечал тот, лукаво на нее посматривая. — Скажешь, не заслужил?
— Заслужить-то заслужил, — проворчала Иллойэ, — да вот только..
— Или ты меня боишься? — насмешливо изогнулась темно-русая бровь.
— Нет, конечно, — фыркнула женщина, поднесла к губам его горлышко сосуда и аккуратно наклоняла, пока он пил.
— И зря, — он ловко подхватил ее, нахально усадил себе на колени — откуда только силы взялись? — и засмеялся, заметив негодующее выражение на ее лице.
— Что это за детский сад? — подлетела к ним разгневанная Айра, уперев руки в боки. — Князь, я же ясно вам сказала «пока никаких нагрузок».. Или вы следуете моим рекомендациям, или, клянусь Целителем, я снимаю с себя всякую ответственность за ваше лечение..
Иллойэ бросила на слегка озадаченного таким напором Ярга ехидный взгляд: что, мол, доигрался? Но вскакивать обратно не спешила.