Сказки о сотворении мира
Шрифт:
— Ах ты, старая карга! — выругался он.
Хозяйка вновь привела кочергу в боевую готовность.
— Хулиган! Черт лохматый! Думаешь, баба старая — можно безобразить… Я вот сейчас!..
— Я же друг Валерьяныча, — признался Артур и получил кочергой по лбу. — Ну, ты, старая ведьма!
— А ты сунься еще, сунься!
— Я же здесь жил, пока Валерьяныч не того… — Артур стал вспоминать, как называется болезнь, которая повергла его товарища в кому, но получил такой удар по почкам, что потемнело в глазах.
Его стащили с подоконника за ноги, треснули по ребрам и также, за ноги,
— Сам встанешь или помочь? — спросил голос дознавателя, встреченного Артуром в кабинете Натана.
Так мог разговаривать человек, абсолютно уверенный в своей правоте. Артур же был уверен в обратном, но не смог разомкнуть челюсть. Он поднял глаза и не увидел ничего, кроме огромной Луны. Даже Луна оказалась не той, что освещала его детство. Артур вгляделся в огненный диск и замер. У него перехватило дыхание, капли пота выступили на лбу.
— О, ё!.. — воскликнул он, обращая взгляд к ночному светилу. — Ни хрена себе… Ё!.. — повторял Артур, пока не получил толчок в спину и не ушибся о деревянный настил кузова. Небо закончилось. Над его головой образовалась низкая крыша.
— Ее огромные глаза закрыты, черты напряжены, Луна поет, разинув крошечный рот, и жуткий голос будоражит Землю, словно завывание ветра в пустыне.
— Ты пугаешь меня, Валех.
— Я ломаю твое мировоззрение. Проверяю на вшивость все, что нажило человечество. Лицо Луны можно увидеть лишь, глядя на живую Луну. Вот парадокс: фотографии не могут сохранить лица. Почему?
— Все зависит от точки наблюдения.
— От веры. Чему вы верите больше, глазам или фотобумаге?
— Не понимаю, чем тебе досадило человечество, Валех? Мы верим, что под фундаментом слупицкого дольмена что-то есть. Что физическое свойство пространства не берется из ничего. Допустим, это не генератор, а что-то другое, что ты выкопал, не желая показать Натану.
— Я выкопал могилу для его иллюзий.
— Ты хочешь превратить ученого в мистика?
— Нет такой совершенной машины, которая позволит человеку стать Богом, нет такой эволюции, которая приведет ничтожество к абсолютному совершенству.
— Должно быть, абсолютное совершенство возникнет из абсолютного хаоса абсолютно случайно?
— Ты тоже веришь бумаге? Ты думаешь, у мартышки вырос хвост потому, что она миллионы лет пыталась зацепиться голым задом за ветку?
— Нет, я думаю, что Бог сплел этот хвост из проволоки.
— Всякий, кто перестает верить и начинает искать истину методом доказательств, однажды находит тупик и принимает яд. Если я спас твоего героя, то не ради науки. Я дал ему время подумать, а тебе — найди для него уютный монастырь на свежем воздухе, пусть пасет баранов и учит псалмы.
— Я знаю монастырь на свежем воздухе. Если ты не против, вместо баранов он будет пасти пчел.
— Укус пчелы бывает смертельным.
— Можно подумать, у бедняги есть выбор.
Деев проснулся от боли в спине. Вместо потолка над его ложем были толстые прутья решетки, вместо стен — такие же прутья. Рядом пустовали нары, вокруг не было никого, лишь высокие окна коридора, выкрашенного зеленой краской, дверь с вывеской «дежурный» и Луна. Она была такой же яркой и одинокой в утреннем небе, также жмурилась, чтобы не видеть страданий человеческих, только забыла укатиться за горизонт. Из дежурной вышел человек в плаще и быстрым шагом направился к лестнице.
— Жорж, — узнал его Артур и вскочил с подстилки. — Я здесь, Жорж! — Зубов не обратил внимания на арестанта, только поглядел на часы. — Жорж! — позвал Артур.
— Меня зовут Георгий Валентинович, — обернулся Зубов. — А тебя — Последний Кретин!
— Прости…
— Я всяких кретинов видел, Деев, но ты уникален!
— Жорж, я виноват. Ты вытащишь меня отсюда?
— Даже не подумаю. Ты жив до сих пор только потому, что за решеткой!
Человек в плаще вышел на лестницу, его шаги стихли на втором этаже.
— Люди! — позвал Артур. — Граждане! Кто-нибудь! — не успел он улечься, как Жорж опять прошел мимо, но на этот раз к выходу.
— Слушай меня внимательно, придурок! — обратился он к узнику. — Это задержание, а не арест. В крайнем случае, я внесу залог, а ты сделаешь все, чтобы мои усилия не пропали даром.
— Что сделать? Жорж, я все сделаю…
— Снимай носки.
— Чего? — не понял Артур.
— Носки у тебя есть? Сними и засунь себе в глотку поглубже, чтобы из нее не вылетело больше ни звука! Клянусь, если ты еще раз скажешь речь о физике времени или влезешь к кому-нибудь в форточку, я сам посажу тебя лет на двадцать.
— Понял, — согласился Артур. — Жорж, а если они меня спросят?..
— Вот моя визитка. Отныне по всем вопросами будешь посылать ко мне. Я буду твоим языком!
— А если…
— Даже если спросят, хочешь ли ты в парашу, — строго заявил Жорж, — будешь молчать и терпеть!
«Российская коллегия адвокатов, — было написано на визитной карточке. — Зубов Георгий Валентинович».
Капитан Карась не спеша разложил на столе материалы следствия и пригласил задержанного.
— Итак, у нас в гостях гражданин несуществующего государства, — уточнил он, изучая паспорт, выданный Дееву по месту жительства для выезда за рубеж. — Значит, заблудились во времени? — Капитан взглянул на Артура и продолжил изучать документ. — Иначе как вы объясните тот факт, что на территории Республики Болгария… еще раз подчеркиваю, Республики, населенного пункта с названием Слупица нет, и никогда не было? Населенный пункт с похожим названием расположен на западной границе Польши.
— Брехня! — ответил Деев. — Поедем, я вам покажу.
— Давайте разберемся, — нахмурился капитан.
— Я требую адвоката…
Деев выложил на стол визитку своего друга, и Карась приобщил ее к материалам.
— Хотите превратить нашу беседу в допрос? — пригрозил он. — Сделаем проще. Вы мне расскажете, о чем говорили с Боровским накануне инсульта, а я подумаю, как оценить вашу выходку: как мелкое хулиганство или как покушение на свидетеля.
Деев вспыхнул негодованием, но остыл, как только представил себе носок, точащий из его болтливой глотки.