Сказки о воображаемых чудесах
Шрифт:
Кефайра Квей вздохнула, и на ее узком лице проступила усталость.
— Нет, — признала она. — Не пожалеем, если вы и впрямь способны сделать все, о чем говорите. Конечно, наш мир небогат. Мне придется посоветоваться с начальством. Я не уполномочена принимать такие решения. — Она резко встала: — Где находятся ваши средства связи?
— Выходите в дверь, а потом налево по синему коридору. Пятая дверь справа.
Таф неспешно, с достоинством, встал и принялся убирать посуду.
Когда Защитник вернулась, он уже откупорил
— Вы приняты на работу, Таф, — сказала Кефайра Квей, присаживаясь. — Два миллиона стандартов. После того, как выиграете эту войну.
— По рукам, — ответил он. — Давайте теперь обсудим положение вашей планеты за бокалом этого восхитительного напитка.
— Алкоголь?
— Легкий наркотик.
— Защитники не употребляют стимулирующих и успокоительных веществ. Мы — боевое подразделение. Вещества, подобные этому, засоряют тело и замедляют рефлексы. Защитник должен быть всегда начеку. Мы защищаем и охраняем.
— Похвально, — ответствовал Хэвиланд Таф, наполняя свой стакан.
— «Лезвие Солнца» простаивает тут зря. Контроль Намора затребовал судно назад; внизу его боевые возможности нужнее.
— Тогда я мигом устрою его отправку. А вы сами как?
— А меня командировали сюда, — сказала она, сморщившись. — Мы стоим наготове, ожидая, как развернется ситуация внизу. А пока я должна ознакомить вас с положением дел и выступать в качестве координатора.
Водная гладь тиха и спокойна: зеленое зеркало простирается до самого горизонта.
Стоял жаркий день. Ярко-желтый солнечный свет потоками лился из-за тонкой гряды позлащенных облаков. Корабль мирно стоял на воде, и его металлические бока отливали серебристой синевой, а открытая палуба была единственным островком суеты в этом океане покоя. Мужчины и женщины — крохотные, точно муравьи, и обнаженные до пояса из-за жары — возились с сетями и землечерпалками. Из-под воды показалась огромная когтистая лапа; она сжимала комок грязной жижи и водорослей. Потом она исчезла в отверстии водоприемника. Повсюду стояли ведра с огромными молочно-белыми медузами: они мариновались на солнце.
Внезапно поднялась суматоха. Люди безо всякой видимой причины забегали по палубе. Другие остановили работу и в замешательстве оглядывались. Были и такие, кто продолжал работать, не замечая происходящего. Огромная металлическая лапа — теперь пустая и раскрытая — снова протянулась за борт, одновременно с тем, как другая показалась над водой с противоположной стороны. Теперь другие тоже забегали по палубе. Двое мужчин столкнулись и упали за борт.
И вот из-под корабля появилось, извиваясь, первое щупальце.
Оно все росло и росло. Выросло выше, чем дноуглубительная лапа. Там, где оно показывалось из темно-зеленых глубин, оно было толще человеческого туловища,
Ввысь и ввысь поднималось оно, а потом стало опускаться, крепко опутывая судно. У противоположного борта что-то задвигалось, нечто бледное заколыхалось под зеленью воды, и вот показалось второе щупальце. Третье, четвертое… Одно из них сражалось с механической лапой. Другое, точно вуалью, было прикрыто обрывками бесполезных сетей: казалось, чудовище их попросту не замечает. Теперь уже по палубе носились все — кроме тех, кто попался щупальцам. Одно кольцами обвилось вокруг женщины с топором в руках. Она яростно размахивала оружием, вгрызаясь металлом в его бледные объятия, но вот внезапно несчастная выгнулась дугой и сразу затихла. Щупальце отпустило ее — из ран, оставленных топором, слабо сочилась мучнистая жидкость — и принялось за кого-то еще.
Около двадцати щупалец уже присосались к кораблю, когда он внезапно завалился на правый борт. Выжившие скользили по палубе в воду. Судно кренилось все сильнее, словно какая-то сила стремилась его перевернуть, утащить вглубь. Вода хлынула через борт в открытые люки. Корабль стал разламываться пополам.
Хэвиланд Таф остановил проектор. На огромном экране застыло изображение: зеленое море, золотое солнце, обломки корабля в белесоватых объятиях щупалец.
— Это первое нападение? — спросил он.
— И да, и нет, — отозвалась Кефайра Квей. — До этого при невыясненных обстоятельствах исчезли еще один жатвенный корабль и пассажирское судно на подводных крыльях. Расследование было начато, но мы не знали причин. А в этот раз по случайности рядом оказалась служба новостей: они снимали научно-просветительскую передачу. И просветились сами куда больше, чем того ожидали.
— Вот уж действительно.
— Они снимали с воздуха, с гидроплана. Тем вечером новостная передача чуть не стала причиной всеобщей паники. Но вся серьезность ситуации прояснилась, лишь когда затонул следующий корабль. Тогда Защитники начали осознавать масштабы бедствия.
Хэвиланд вглядывался в экран, его тяжелое лицо было бесстрастно; руки покоились на пульте. Черно-белый котенок заколотил лапкой по его пальцам.
— А ну прочь, Глупость, — сказал он, осторожно перемещая котенка на пол.
— Увеличьте какое-нибудь из щупалец, — предложила Защитник.
Таф молча повиновался. Экран: зернистый крупный план толстенного белесого каната из мышц. Щупальце дугой выгибалось над кораблем.
— Вглядитесь в присоски, — сказала Квей. — Вот эти розовые круги, видите?