Сказки о воображаемых чудесах
Шрифт:
Сара. Сара всегда возила в грузовике дедову винтовку, которая уже стала неотъемлемой частью машины. Кевин даже забыл, что она вообще там лежит. Его совсем не удивило, что девушка оказалась в городе в тот день.
Она серьезно посмотрела на него и протянула ружье.
— Все под контролем, — закричала она толпе. — Отойдите подальше, а то кто-нибудь может пострадать.
Собака превратилась в развороченную груду мяса. Джонси разорвала ей горло и живот и теперь стояла над псом; бока ее раздувались от страсти, а челюсти дрожали в припадке восторга
Толпа немного отступила.
— Посади ее в грузовик, — сказала Сара. — Она же слушается тебя, да?
Джонси снова взревела, на этот раз потише.
Очень неспешно — он верил во всю эту чепуху, будто животные могут почувствовать ваш страх, но ему обычно хорошо удавалось скрывать свои эмоции, — он взял ее за загривок и тихо прорычал:
— В грузовик, скверная ты девчонка.
Вот и все. Джонси поникла головой, прижала хвост и забралась в Сарину машину. Кевин захлопнул дверь.
Сам он, как и Сара, остался снаружи.
Девушку трясло. Она встала на цыпочки, схватила Кевина за уши и впилась ему в рот страстным поцелуем. Отстраняясь, она сказала:
— Ну, ты и идиот. Но, видит Бог, воля у тебя что надо!
А что теперь? Кевин не мог оставить Джонси в грузовике: во-первых, после саблезубого тигра интерьер машины будет уже не спасти. Во вторых, стоял погожий весенний день, светило солнце; скоро станет совсем жарко, и животное испечется заживо.
Но теперь он не мог предсказать, как поведет себя Джонси. Кровь ее кипела; кто знает, может, ее снова охватит охотничий азарт.
— Нам нужно увезти ее, пока не приехали копы, — сказал Кевин. Он выхватил у Сары ключи и прыгнул в грузовик.
Джонси не убила его. До самой смерти он порой размышлял, почему же. Потому что он был вожаком? Потому что она любила его? А знают ли высшие хищники, что такое любовь?
Он выпустил Джонси, когда они остановились у трейлера. Она никуда не уходила и с умоляющим ворчанием облизывала ему руку. Он открыл собачьи консервы. Тигрица взяла банку и выскребла оттуда все лошадиное мясо, а потом прилегла в траве.
Он ушел в трейлер и разрыдался.
Да, кто-то заснял случившееся на видео. Не то, как два животных мчались друг навстречу другу; не атаку Джонси, напоминающую приемы карате, — нет, но то, как собака барахталась под тигром, а потом затихла. И еще как Джонси вырывала ее внутренности. Ролик проигрывался несколько раз, всегда приближая изображение мертвого питбуля, а потом камера перемещалась на Кевина, оттаскивающего кошку подальше.
Он лежал, уставившись в потолок.
К счастью, Джонси в записи была похожа на львицу. Зеваки заметили, что у нее необычные зубы, но никто не связал это с проникновением в лабораторию и пожаром двухлетней давности.
Вечером Сара привезла его машину. Кевин не знал, как вообще все это началось, но вот она вошла без приглашения, а вот уже лежит рядом с ним в постели.
Они поцеловались. Она сказала:
— Закрой дверь.
Он послушался, проговорив:
— Если ты переживаешь из-за Джонси, то ее закрытая дверь не остановит.
Через несколько часов они снова оделись и заговорили об охоте на Джонси. Интересно, узнали ли их на видео? Они сидели как на иголках. В дверь никто не стучал, но мозг Кевина работал вовсю: а если кто-то опознал грузовик Сары? А если они пришли к ней домой? А если поняли, куда она ушла? Они придут сюда с ружьями, придут за Джонси. А она ведь совсем ручная, не додумается убежать.
Ах ты ж дьявол. Может, Джонси и надо усыпить.
Он сказал:
— Я всегда думал, что ты еще любишь меня, хоть чуть-чуть. А может, это я просто так реагировал на стресс.
Сара прильнула к нему, а затем схватила за грудки и потрясла, да так сильно, что Кевин подумал: «Сейчас она мне вдарит». Она сказала:
— Я люблю тебя, придурок. Но не могу же я вечно любить человека, который настолько туп, что позволил упечь себя за решетку просто так.
— Но Эд твой двоюродный брат. Я не мог выдать твоего брата. И я ведь не знал наверняка, его это был косяк или нет.
— Идиот! — Она и впрямь хлопнула его ладонью, но не больно, а потом отвернулась, чтобы скрыть слезы. — Эд — ублюдок хренов. Он подставил тебя, а ты его защищал. Он мой родственник, но я его в родню не выбирала. Ах, Кевин, Кевин. Я не смогу быть с человеком, который сидел в тюрьме и держит дома… чудовище.
— Ты же любишь животных.
Она мгновенно стала серьезной:
— Да. И я не знаю, что тебе делать с Джонси. А может, получится как-то от нее избавиться? Не убивать. Найти кого-нибудь, кто взял бы ее и приглядывал за ней. Если бы я попросила, ты смог бы так поступить?
— А у нас все будет как раньше? — Он не сказал: «И ты выйдешь за меня», — но надеялся, что она поймет это и так.
— По крайней мере, мы решим эту проблему. У меня есть друг, который умеет хорошо продавать через Интернет. Помнишь тех людей, которые пытались найти на E-bay покупателя для своего ребенка?
— Их поймали.
— E-bay тут не подходит. Я думала о другом. Слушай, Эд — не единственная темная лошадка из всех, кого мы знаем. Может, мы найдем для нее дом.
Он не спешил соглашаться.
— Сара, не убивай ее.
После ее ухода он сидел и пил колу, но в конце концов заснул в мягком кресле. Его разбудили телефонный звонок и первые лучи солнца.
— Ну вот это и случилось, — сказала Хартли.
— Что? — Он думал, она говорит о нападении на Бутончика.
— Сара Джонс. Это твоя девушка, так? Кошка добралась до ее фермы.
— Да, но с Сарой все будет в порядке. Джонси любит Сару.
— Господи Иисусе, это кошка — высший хищник. Ее представления о любви сильно отличаются от твоих и моих. Крупные кошки годами ведут себя нормально, а потом словно бомба взрывается, и они потрошат первого, кто подвернется. Голод, желание спариваться. Или муха их в нос укусила.