Сказки о воображаемых чудесах
Шрифт:
Проза Мэри Турзилло появляется в журналах Analog, Year’s Best Lesbian Fiction 2008, Cat Tales, Space and Time, в антологиях The Vampire Archives и Sky Whales and Other Wonders. Всего в разных журналах и сборниках автор опубликовала более 50 рассказов; также существует книга ее стихов, озаглавленная «Ваша кошка и другие пришельцы» («Your Cat & Other Space Aliens»). Ее рассказ «Детям на Марсе не место» («Mars Is No Place For Children», премия «Небьюла») и роман «Старомодная
Предоставим слово самой Мэри Турзилло: «Как и многие другие рассказы, „Прайд“ был вдохновлен теми временами, когда я преподавала в филиале университета штата Кент, в Трумбулле. Жители округа Трумбулл, Огайо, любят своих экзотических домашних животных. На одном из моих курсов учились две сестры, и они рассказали мне, что взяли на воспитание львенка, которому нравилось греться посреди улицы; машины были вынуждены его объезжать. Профессору философии, чтобы оформить опеку над маленьким сыном, пришлось отдать своего ручного питона. На сельской ярмарке девочку покалечил тигренок. У моего сына был друг, который работал разносчиком газет: проходя своим обычным маршрутом, он каждый раз сжимался от страха, оказываясь около клетки с животным. Самого зверя ему так и не довелось увидеть, но рычание оттуда доносилось душераздирающее. И, конечно, судебное дело, в ходе которого Железный Майк (Тайсон) безуспешно попытался отвоевать право оставить у себя Кению, белого бенгальского тигра, а вместе с ней и других крупных кошачьих, которые резвились на двадцати четырех гектарах его поместья в Саутингтоне, всего в паре миль от моего дома.
Чтобы лучше понять Джонси, я без конца наблюдала за разными скучающими, жуткого вида большими кошками в Буш Гарденс, в зоопарке Кливленда и других зоологических садах и размышляла о том, какую угрозу они представляют, сами того не сознавая. Метод атаки, который использует Джонси («перекатись и бей»), как мне кажется, могли использовать саблезубые тигры, чтобы вцепиться зубами жертве в горло. Однако дело еще и в том, что мой котенок по имени Махасаматман использовал тот же прием, когда играл с другой кошкой».
Взломщик обзаводится котом
Лоуренс Блок
Слушайте, я тут ни при чем.
Все случилось очень быстро. Однажды в начале июля Кэролин принесла в магазин сэндвичи с бастурмой и тоник из сельдерея, и я показал ей пару книг: роман Эллен Глазгоу и собрание писем Ивлина Во. Она оглядела корешки и издала звук — нечто среднее между цоканьем и клохтаньем.
— Я знаю, кто виноват.
— Меня вот преследуют определенные подозрения…
— Мыши, Берн.
— Этих-то твоих слов я и боялся.
— Грызуны, — сказала она. — Вредители. Эти книжки теперь только в помойку выкинуть.
— Может, мне лучше их оставить? Может, они будут доедать эти, а другие оставят в покое?
— А еще можешь положить под подушку четвертак. Ночью прилетит Зубная фея и отгрызет им головы.
— Не очень-то похоже на правду, Кэролин.
— Ага. Не очень. Берн, подожди-ка тут. Никуда не уходи.
— Ты куда это собралась?
— Я быстро. И не ешь мой сэндвич.
— Ладно. Но…
— И не клади его туда, где до него смогут добраться мыши.
— Мышь, — поправил я. — Нет причин полагать, что их здесь больше одной.
— Берн, — сказала она. — Поверь мне на слово. Нет такого понятия, как «одна мышь».
Наверное, можно было бы и догадаться, что она затеяла, но, дожевывая свой бутерброд, я открыл томик Во. А где одно письмо, там и другое. Я все еще был погружен в книгу, когда дверь раскрылась, и она явилась вновь. В руках у нее была одна из тех маленьких картонных сумок с дырками для вентиляции… Ну вот эти, как дома в Новой Англии, похожие на солонки.
Такие, в которых носят кошек.
— О нет.
— Берн, послушай меня, всего минутку.
— Нет.
— Берн, у тебя завелись мыши. Твой магазин кишит грызунами. Знаешь, что это значит?
— Уж точно не то, что теперь магазин будет кишеть кошками.
— Не кошками, — сказала она. — Не бывает такого, чтобы мышь была одна. Но кошка — вполне. У меня здесь только одна, Берн. Всего одна кошка.
— Хорошо, — ответил я. — Ты пришла сюда с одной кошкой и можешь уйти с одной кошкой. Так мы не запутаемся.
— Но ты же не можешь жить бок о бок с мышами. На них ты потеряешь тысячи долларов! Они не остановятся на одной книге, не станут читать ее от корки до корки. Нет, кусочек отсюда, шматочек оттуда. Оглянуться не успеешь, как разоришься.
— А ты точно не преувеличиваешь?
— Точно. Берн, помнишь Александрийскую библиотеку? Одно из семи чудес древнего мира, а потом туда пробралась одна-единственная мышка.
— Мне казалось, ты заявила, что нет такого понятия, как «одна мышь».
— Ага, и великой Александрийской библиотеки теперь тоже нет. И все потому, что главный библиотекарь фараона не додумался завести кошку.
— Есть другие способы избавиться от мышей.
— Назови хоть один.
— Яд.
— Плохая идея, Берн.
— И что же в ней такого плохого?
— Забудь о том, насколько это жестоко.
— Хорошо, — сказал я. — Уже забыл.
— Не думай о том, как ужасно заглотить вместе с едой варфарин и чувствовать, как лопаются твои крошечные кровеносные сосудики. Не думай об ужасающем зрелище того, как маленькая теплокровная Божья тварь умирает медленной и мучительной смертью от внутреннего кровотечения. Забудь об этом, Берн. Если только сможешь.
— Уже забыл. Моя память чиста, как свежий снег.
— Вместо этого поразмысли о том, как десятки мышей будут умирать вокруг тебя, в стенах, и ты не сможешь ни увидеть их, ни добраться до них.
— Ну и отлично. Говорят же, мол, с глаз долой — из сердца вон.
— О дохлых мышах никто такого не говорил. Сотни мышиных трупиков будут разлагаться в стенах твоего магазина.
— Сотни?
— Бог его знает, сколько их на самом деле. Отравленная приманка неизбежно привлечет грызунов со всей округи. Вполне может быть, что все мыши за мили вокруг помчатся к тебе: мыши Сохо, мыши Кипс-Бей… Все прибегут, чтобы найти здесь свою смерть.