Сказки острова Бали
Шрифт:
– Хоть десять тысяч, дружище, - не отдам!
– Ну - двадцать тысяч!
– Нет, даже за двадцать пять тысяч не хочу.
– Сорок тысяч!
– Нет, собака не продается. Тогда Себетан сказал:
– Послушай, Ангклунг Гаданг, я заплачу тебе пятьдесят тысяч гобангов, если ты мне сейчас же отдашь пса. А если тебе когда-нибудь нечего будет есть, ты всегда сможешь ко мне прийти.
Он выложил пятьдесят тысяч гобангов, и Ангклунг Гаданг взял их, но с таким лицом, словно ему очень не хотелось отдавать собаку. После этого дурак потащил деньги домой, а Себетан привел пса
На следующий день Себетан надел свою лучшую одежду и отправился на праздник. Он любил похвастаться и вместо наличных денег взял с собой собаку, из которой сыплются монеты. На месте, приготовленном для торжества, полно было зрителей и торговок, предлагавших рис, фрукты, пальмовое вино. Себетан уселся напротив торговки, не выпуская из рук поводка, и заказал риса, печенья, фруктов и пальмового вина. Порцию риса он купил и собаке, живот которой уже и так раздувался. Она долго голодала и, получив накануне много корма, теперь страдала запором.
Поев, Себетан отдохнул и решил заплатить; чтобы все люди увидели, как из его собаки сыплются монеты, он посадил ее рядом с собой. Люди с удивлением смотрели на них. Торжественным движением Себетан поднял собаке хвост, подставил рот и нажал ей на брюхо. Сейчас же рот его наполнился собачьим дерьмом, дерьмо потекло по лицу, по одежде... Люди побежали от вони, торговка бранилась... Давясь и сплевывая, Себетан побежал к ручью и во всей одежде нырнул туда. Едва-едва отмылся, а потом потихоньку прокрался домой. Вот был позор! Вот посмешище! Долго Себетан не решался выйти на улицу. Люди о нем говорили: богач ест собачье дерьмо.
А наш Ангклунг Гаданг денежки свои быстро промотал и скоро был так же беден, как и раньше. Пришлось ему взять взаймы из общинной кассы, а отдавать нечего. Однажды пришел к нему посыльный и сказал:
– Ангклунг Гаданг, завтра будет собрание, на котором ты отдашь весь свой долг, иначе продадут твой дом. Ты взял тысячу гобангов и не платишь процентов, от этого твой долг удвоился. Завтра крайний срок. Тебе надо уплатить две тысячи.
Посыльный сказал, что велено, и ушел. Ангклунг Гаданг задумался. Надо было что-то придумать. И вот он сказал жене:
– Мать, завтра у нас будет много гостей, двух скамей не хватит. Я хочу хорошенько угостить их. Иди купи в долг всего, что нужно, я заколю поросенка, чтобы сделать мясные катышки.
Жена пошла на базар, а Ангклунг Гаданг взял нож и вырезал себе красивую бамбуковую палку; суставы бамбука он зачернил, а коленца выкрасил в оранжевый цвет. Палка очень красиво выглядела.
На следующее утро муж и жена взялись за работу. Ангклунг Гаданг заколол поросенка, изрубил мясо и смешал его с редкими пряностями. Жена сварила рис и овощи. Наконец пир был готов: мясные катышки, маринованные фрукты, овощи и три кузова вареного риса. Ангклунг Гаданг сказал:
– Слушай, жена. Положи катышки в миску и поставь ее на крышу кухонки, рис - на полати под крышей дома, а овощи - наверху в амбаре (Снопики сжатого риса хранятся у балийцев на чердаке амбара (лумбунг), куда забираются по приставной лесенке. Открытый первый этаж амбара
Между тем односельчане собрались в общинном доме, и после уплаты штрафов настала очередь Ангклунг Гаданга.
Пришел крайний срок, а должник не показывался. Кто-то предложил:
– Пошли все вместе продавать его дом!
Сказано - сделано. Впереди староста (В банджаре есть свой староста (клианг банджар), а иногда несколько старост), за ним все остальные пошли к дому Ангклунг Гаданга. Хозяин встретил их у ворот и радушно пригласил:
– Входите, входите, господин староста и вы, друзья. Наконец-то вы здесь. Заходите, заходите и садитесь.
Все уселись, несколько удивленные сердечным приемом.
– Ты знаешь, Ангклунг Гаданг, - начал староста, - что задолжал деревенской кассе тысячу монет под залог своего дома. Ты не платил процентов, и поэтому долг вырос вдвое. Сегодня крайний срок, и мы должны продать твой дом. Кто сможет дать две тысячи гобангов, тот его получит.
Ангклунг был в отчаянии, стонал и просил отсрочку. «За месяц я все заплачу»,- клялся он. Староста посовещался с другими, но никто не хотел давать отсрочку. Тогда Ангклунг сказал:
– Подождите чуточку с продажей, я хочу угостить вас. Староста ответил:
– Но у тебя едва хватит на тебя самого, где тебе угощать нас всех? Было бы бессовестно принять твое угощение.
Ангклунг Гаданг притворился обиженным и сказал:
– Жена, неси кадильницу!
Жена тут же дала ему кадильницу. Ангклунг Гаданг окурил раскрашенную палку благовониями и торжественно, как несут изображение бога, поднес эту палку жене:
– Проси теперь бога о пропитании!
Жена склонила колени перед палкой и взмолилась, сложив ладонь к ладони:
– О господи, я молю тебя, дай нам три кузова риса! Ангклунг внезапно бросил палку под крышу. Жена вскарабкалась на полати и достала оттуда три кузова риса.
Ангклунг снова поднес ей палку; на этот раз жена взмолилась об овощах и маринованных фруктах. Еще раз полетела палка - теперь под крышу амбара. И вот там оказались овощи и фрукты.
В третий раз муж и жена попросили у божества палки катышков. Палка упала на крышу кухоньки, и там в самом деле оказались катышки. Пораженные односельчане уселись за праздничный стол, завидуя Ангклунг Гадангу, у которого была такая чудесная палка.
Среди них был богач по имени Гиюн. Он хотел на днях задать пир по случаю годовщины со дня рождения своей дочки (Отон - первая годовщина со дня появления на свет (имеется в виду опять-таки балийский год, состоящий из 210 дней) - единственный «день рождения», который торжественно празднуется на Бали. В этот день ребенок утрачивает присущую младенцам «божественность», в знак чего с него снимают браслеты и ножевицы, впервые стригут, он получает также магическое имя и становится членом рода). «Такая палка мне пригодится!» - подумал Гиюн и предложил Ангклунг Гадангу десять тысяч гобангов. Ангклунг Гаданг долго торговался и в конце концов согласился продать палку за пятнадцать тысяч. Деньги он потребовал немедленно, уплатил свой долг, и еще тринадцать тысяч у него осталось.