Сказы Капкыдадыча
Шрифт:
– Что с тобой? Это же я – твой хозяин.
Но собака ещё раз рыкнула и скрылась в темноте ночи. Ной поражённо замер, силясь понять поступок Друга. На его зов больше никто не отзывался. Мысли в голове окончательно смешались, угрожая превратиться в неуправляемый поток.
– Где я?
Существо внутри съёжилось и тихо заскулило. Тело задрожало от зябкого холода предрассветных сумерек. Ной запрокинул голову в сереющее небо и глубоко вдохнул.
“Проснуться бы, Господи!”
Но и Он ему не ответил. Или Последний Отшельник Его ответа не услышал.
* * * * *
Што
ОХОТНИК ЗА
ПРИЗРАКАМИ
Слесарю-сантехнику Васе Мягонькому впритык к ноябрьским праздникам сильно не повезло – к нему прямо на рабочем месте пристало привидение. Причём оно недвусмысленно склоняло Васю к сожительству, за что сулило каких-то непонятных благ. Привидение было явно женского обличия, но сквозь довольно стройную фигуру просвечивали трубы полузатопленного канализационными водами подвала. Это в сантехнике вызывало странные ощущения.
Вася прекратил мучить проржавевший болт крепежа и принялся размышлять вслух:
– Ах ты… – он бросил осторожный взгляд на колыхающийся в метре от него женский силуэт и пресёк сорвавшийся было с языка матерок, – Ёж твою клёш! Вроде бы я со вторника не прикладывался, а надо ж, какая манифестация случилась, ядрёна-корень.
Васе тут же вспомнилась недобрая молва среди товарищей по работе о его склонности к странной для слесаря причуде – он сильно увлекался запоминанием заковыристых словечек, типа: демонстрация, престидижитация, мастурбация или что-то в этом роде. И любил Вася употребить какое-нибудь эдакое изречение посреди застолья, когда все уже упились и не вязали лыка.
Ни один ладно сложенный многоэтажный мат не вызывал столь бурной реакции со стороны братьев по трубному делу. Пару раз опешившие сантехники Васю за это били, а потом плюнули, только вздрагивали и заливали огорчение за его чудачества доброй порцией водки.
– Ну, ёксель-моксель! Ведь скажешь про такое, поди с работы попрут, или, чего доброго, на принудиловку направят.
Вася смурно глянул на упорно дефилирующее поблизости привидение и смачно сплюнул.
– Что б тебя…
Он было вернулся к работе, но привидение начало приставать настойчивей. Тогда Вася ухватился за увесистый гаечный ключ и размахнулся.
– Уйди от греха, заморочка! Не то прибью ненароком.
Однако ключ прошёл сквозь привидение, зацепив паровую трубу. Васе пребольно отшибло ладонь. Он скорчился и натужно зашипел:
– Как же ты сношаться собралась, нежить подвальная, ежели у тя плоти нету? У-у-у…
– Не твоя забота, родимый, ты главное соглашайся, – прошелестел мертвенный голос.
Вася от ужаса вскрикнул, и опрометью выбежал из подвала. По пути домой он купил пол-литровку и сразу её оприходовал. Когда в бутылке оставалось меньше половины, он спохватился. Ведь жена, если застанет его пьяным, ни в жизнь не поверит рассказу.
С досады он прикончил бутылку,
Жена пришла под вечер и сразу подозрительно огляделась.
– Чё эт ты? Никак опять зенки залил, горе луковое?
Вася робко топтался на пороге кухни.
– Люсь, ты только не волнуйся, я это со страху… Со мной тут приключилась оказия, етти её мать.
Люся нахмурила лоб.
– Чё опять?
Вася махнул рукой в сторону окна и горячо заговорил:
– Представляшь, прямо на работе… Был как стёклышко! Поверишь, ни граммулечки со вторника. А тут… привидение!
Люся всплеснула руками и, бухнувшись на табурет, заголосила:
– Господи, боже мой! Дети ж только-только в школу пошли! А этот… ирод, допился до ручки! Что ж мне, горемычной, делать-то… Ы-ы-ы…
Вася растерялся и как-то сразу протрезвел.
– Да верно тебе говорю, дура-баба! Эт я со страху банку высосал. Вон она под рукомойником стоит. Было, тебе говорю!
Люся вздохнула и покачала головой.
– И-и-иро-од! Не пойдёшь к врачу – разведусь.
Вася помрачнел.
– Дак они ж меня на принудиловку… А я, в натуре, видел. Люсь, если хочешь, пить больше не буду. Точно те говорю!
Вася оглядел окаменевшую супружницу и обречёно вздохнул.
– Эх, ирригация, етти её в корень! Не жизнь, а малина.
На следующий день Люся отпросилась с работы и решительно настояла на визите в наркологический диспансер.
Лысенький врач коротко расспросил Васю о происшествии и прописал какие-то таблетки вместе с посещением его сеансов гипнотерапии.
Таблетки Вася утопил в ближайшем открытом колодце, и, скрепив сердце, двинул в злополучный подвал.
В полусумраке тихо капала вода, шуршала оторванными краями намокшая от постоянной влаги толь, спёртый воздух смердел привычным для Васи букетом гнусных запахов. Было как-то необычно спокойно, и это внушало уверенность.
“Должно быть, померещилось…”
Но как только Вася взял в руки оброненный накануне гаечный ключ, привидение снова выплыло из-за ржавого переплетения труб.
– Ах ты ж!..
Как он оказался в ЖЭКовской каптёрке, Вася потом вспомнить не мог. Его трясло крупной дрожью, которая никак не могла прекратиться. Тщедушный сантехник по фамилии Парфёнов долго смотрел на друга, а потом подсел поближе.
– Чё случилось, Васёк? Никак, на вымогателей напоролся?
Парфёнов не был по натуре трусом, но в последнее время, из-за происходивших в стране перетрубаций, стал одержим борьбой с “повсеместным присутствием” сионистской мафии.
– Не кани, браток, я тебя в обиду не дам. Пойдём, разбираться будем.
Он поднялся и, откинув полу спецовки, продемонстрировал Мягонькому здоровенный тесак.
– Во-от, найдутся и у нас длинные ножички на всякую чёрножопую шваль.
С трудом разомкнув рот, Вася проговорил сквозь клацанье зубов:
– По-огоди, Семёныч, не то… здесь…
Он отдышался.
– Тут вот какое дело…
Парфёнов выжидательно присел обратно, но в полной готовности сразу помчаться крушить врагов.