Скифия против Запада. Взлет и падение Скифской державы
Шрифт:
При этом надо учесть, что текст Ибн Хордадбеха был написан раньше всех перечисленных. Кроме того, аналогичные этим текстам рассказы аз-Замана, ал-Марфази и Мухаммеда Ауфи вообще не содержат никакого отчуждения руси от славян. И вывод здесь получается вполне однозначный – более поздние авторы просто исказили изначальное сообщение. Сам Ибн Хордадбех не оставил (за исключением приведенного высказывания) каких-либо сведений о славянах, а его текст дошел в сокращенном виде. «…Сохранившиеся в других более поздних сочинениях ссылки на этого автора, – пишет А. Новосельцев, – как правило, не совпадают с уцелевшим экстрактом. Это наводит на мысль, что сохранившийся вариант сочинения нашего автора представляет собой лишь кратчайшие выжимки из большого оригинала» («Восточные источники о восточных славянах и руси VI–IX вв.»). Вставки в изначальный текст Ибн Хордадбеха нужно считать позднейшими искажениями, внесенными под впечатлением определенных различий между русами и основной массой славянства. Он именует русов видом славян, и упомянутые различия следует считать не племенными, а социальными.
Арабы сообщают о том, что русы не утруждают себя земледелием и скотоводством, отдавая предпочтение войне и торговле (надо думать и военной добыче). Русы практиковали широкомасштабные военные операции, направленные против различных стран: «И они народ сильный и могучий и ходят в дальние места с целью набегов, а также плавают они на кораблях в Хазарское море, нападают на корабли и захватывают товары» (ал-Марвази). Русы, будучи крайне воинственными, приучали своих детей к мечу буквально с первых дней жизни. В люльку только родившегося ребенка отец клал меч и говорил: «Я не оставлю тебе в наследство никакого имущества, и нет у тебя ничего, кроме того, что приобретешь этим мечом» (Ибн Русте). «Храбрость их (русов. – А.Е.) и мужество хорошо известны, – писал ал-Марвази, – так что один из них равноценен многим из других народов». Странный это какой-то этнос, который не практикует земледелие и не разводит скот, но занимается только лишь войной! Больше всего подобный образ жизни подходит некоей военнополитической корпорации. В пользу этого свидетельствуют данные «Русской правды» («Ярослава»), согласно которой русин «любо гридин, любо купчина, любо ябетник, любо мечник». Историк Г.С. Лебедев утверждает по этому поводу следующее: «Данная в Новгороде «Правда Ярослава» подчеркивает, что княжеская защита распространяется на этот дружинно-торговый класс вне зависимости от племенной принадлежности «аще изгой будеть, любо словенин»…Всем им гарантирована та же защита, что и непосредственным членам княжеской администрации, огражденным двойной вирой в 80 гривен, которой оплачивается «муж княж» огнищанин или тивун княж, «конюх старый», или мечник, выполняющий обязанности вирунасборщика…» («Эпоха викингов в Северной Европе»).
Как видим, словом «русин» здесь обозначается социальный статус, который может принадлежать как словенину, так и выходцу из иных этнополитических образований. А вот крайне интересная информация, которая содержится в трактате византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей»: «Зимний и суровый образ жизни этих самых Руссов таков. Когда наступит ноябрь месяц, князья их тотчас выходят со всеми Руссами из Киева и отправляются в полюдье, то есть круговой объезд, и именно в славянские земли Вервианов, Другувитов, Кривичей, Севериев и остальных Славян, платящих дань Руссам». Понятно, что речь здесь не может идти о всем народе русов и даже о всех русах, живущих в Киеве. Император явно имеет в виду именно дружину киевского князя. То есть «военный элемент». По всему получается, русы были некоей воинской «кастой», «корпорацией», которая и составила основу дружины киевского князя. Показательно, что и само слово «рус» тесно связано с красным цветом, который всегда был цветом воинов, ибо символизировал пролитую в боях кровь – свою и чужую. Например, в ведической Индии красный цвет принадлежал варне (касте) кшатриев, т. е. воинов.
Русский – значит «красный»
В этимологических словарях слово «рус» тождественно слову «русый», которое, в свою очередь, означает не столько «белый», как думают многие, а «ярко-красный», и даже «рыжий». Так, в словаре А.Г. Преображенского «рус(ъ)», («руса», «русо», «русый») означает «темно-рыжий», «коричневый» (о волосах). Ему соответствуют укр. «русый», словац. «rus», «rosa», «rusa glava», бел. и серб. «рус», чеш. «rusy». (Преображенский А.Г. «Этимологический словарь русского языка».) М. Фасмер приводит словен. «rus» в значении «красный». («Этимологический словарь русского языка».) О красном «измерении» слова «русъ» писал в своем словаре И.И. Срезневский («Словарь древнерусского языка»). Связь слов «рус» и «красный» прослеживается и вне славянских языков, что позволяет говорить об индоевропейской основе данного феномена. Пример – лат. «russys» («кроваво-красный»), лит. «rusvas» («темнокрасный»), латыш. «rusa» («ржавчина»), латин. «russeus», «russys» («красный, рыжий»).
Важно заметить, что кроваво-красный цвет указывает не только на пролитую в боях кровь, но и на душу, понимаемую в данном случае как начало, которое ниже духа (высшего, сверхинтеллектуального принципа), однако выше тела. Выше говорилось об утверждении старинного «Слова об идолах», согласно которому славяне первоначально поклонялись упырям. Это поклонение, как очевидно, предназначалось наиболее могучим, яростным и бесстрашным воинам, которые потребляли кровь поверженного врага, поглощая таким образом энергетику души. Но они же и выделяли ее в наибольшем объеме, выказывая готовность пожертвовать собой и пролить свою (и чужую) кровь. И здесь весьма характерна связь русов с красным цветом, цветом пролитой крови. Так, византийский автор Георгий Амартола, описывая нападение русов на Константинополь, сообщает, что они «своим видом показывали готовность к нападению». Латинский переводчик хроники Феофана библиотекарь папы римского Анастасия перевел греческое слово «руссус» не как «русские», а как «красные». Налицо перекличка поколений – самых древних «кроваво-красных» проторусов князя Славена (носителей культуры Боевых топоров и Фатьяновской культуры) с русами 1 тыс. н. э. Через столетия наши древнейшие предки передавали невиданную и грозную для других «ярость благородную», которая облагораживалась по мере религиозно-политического взросления, но оставалась все такой же огненной и всесокрушающей. Таковой же она осталась и столетия спустя после падения Днепровской Руси, доставшись в наследство ратникам Дмитрия Донского, гренадерам Петра Великого и «сталинским соколам».
Славяне называли Черное (Русское) море еще и «Чермным» (т. е. красным). Вообще красный цвет имел большое распространение в Древней Руси. Красные стяги были стягами киевских князей, они видны на старинных изображениях, о них говорит «Слово о полку Игореве»: «Русичи великие поля червлеными щитами перегородили, ища себе чести, а князю – славы. Спозаранок в пятницу потоптали они поганые полки половецкие». Согласно былинам, красный цвет широко использовался для раскраски русских боевых кораблей. Русы охотно красили в него лица, используя боевую раскраску. Ибн Фадлан писал о русах, что они «подобны пальмам, белокуры, красны лицом, белы телом…». Низами Гянждеви («Искандернаме») изобразил это в стихах:
Краснолицые русы сверкали. ОниТак сверкали, как магов сверкают огни.Итак, связь слова «рус» с воинским, боевым цветом налицо. Данный термин, очевидно, означает «красные», вернее «ярко-красные», «темно-красные». Он существовал и в качестве социального термина, характеризующего профессиональный статус русов, и как этноним, характеризующий славянское население, находящееся под их влиянием и получившее имя от пассионарных воинов: «…Поляне ноне зовомая русь» («Повесть временных лет»).
Государствообразующий народ
Впрочем, русы дали имя не только восточным славянам, но и другим этносам, вошедшим в состав Древнерусского государства. Арабский автор Ал-Массуди высказывается на этот счет вполне определенно: «Руссы состоят из многих народностей разного рода». И эти данные великолепно согласуются с утверждением персидского автора Ал-Истахри о том, что «ар-Рус, так же, как аль-Хазар и ас-Серир, – это название государства, а не города или людей…». Подобным же образом сколотами именовали всех жителей геродотовой Скифии. Примерно также русскими именуют и всех граждан Российской Федерации.
Между тем, разделение русов и славян имеет и этническую подоплеку, игнорировать которую не следует. В «Повести временных лет» подчеркивается, что «русский и славянский язык одно есть». В принципе это говорит в пользу славянства русов, но при этомвсе-таки указывает на некую этническую специфику последних. Язык вроде бы один, но русский выделяется в нечто отдельное. Очевидно, военная корпорация русов создавалась при участии какогото одноименного этнополитического образования, появившегося в Приднепровье из какого-то иного региона.
Где он располагался? Киевский «Синопсис» (XVII в.) сообщает о том, что «русы Кия пришли из Дикого поля». И это прямое указание на донские степи, на Приазовье. А к северу от Азовского моря сирийский автор Псевдо-Захарий Ритор (VI в.) локализует некий народ Рос. Вообще же Подонье и Приазовье – это регионы, где происходило интенсивнейшее взаимодействие славян и иранцев (алан и т. д.). И можно предположить, что русы Кия были неким этнополитическим образованием славян, содержащим внутри себя мощнейший иранский компонент. В то же самое время данное образование отличалось повышенным кшатризмом (можно даже сказать – воинственностью), отсюда и его «красное», русское имя. Собственно говоря, сам кшатризм можно объяснить как раз столь интенсивным переплетением двух родственных скифско-арийских начал – славянского и иранского. Русы максимально реализовали в себе древнейший этнический архетип, который уходит корнями в Среднестоговскую эпоху, во времена возникновения зоны «Сатэм». Кстати сказать, возникновение расенов-росов тоже было связано с активным взаимодействием (если не сказать взаимослиянием) древнейших «скифов моря» – пеласгов-пелесет-полян и турша-тоурси-тавров. Впрочем, здесь ни в коем случае нельзя забывать «реликтовых» индоариев, тавров (синдов, меотов), которые населяли Крым и то же самое Приазовье и которые также являлись наследниками Сатэм, изначальной Скифии. Отношения их со славяно-русами были довольно-таки сложными, как это, впрочем, часто случается даже с самыми родственными этнополитическими образованиями. Русские былины сообщают о походе князя-оборотня Волха и его «муравьиной дружины», о которой речь уже шла выше, на некое «Индийское царство». Сообщение об этом походе давно интригует историков, которые настойчиво пытаются найти заменителя этой непонятной «Индии». Чаще всего под ней понимается Византия, однако есть и другие трактовки. Одной из наиболее остроумных следует считать версию В.В. Кожинова, согласно которой былины имеют в виду «Иудейское царство», то есть Хазарию.