Сколько стоит ваше сердце?
Шрифт:
— Что? — привстал генерал. Второй промолчал, но как-то очень заинтересованно…
— Вы предполагаете, что первый удар Фиоля придется сюда, и его целью будут шахты и запас уже добытого анеботума. Но, насколько я знаю — огненный шторм даже пятого уровня сплавит шахты на десятки футов вниз, а несколько направленных ударов похоронят их под тысячами таров камней.
Сильф подобрался, внимательно, очень внимательно глядя на Марка.
— Но… шахты придется, фактически, открывать заново, возможно — в другом месте. Это потребует долгих лет работы и огромных вложений, — проговорил генерал.
— А разве нам не это нужно? Победим — заново откопаем, никуда не денемся. Нет — нам уже будет все равно, а Священный Кесар пусть по… кхм… помучается. Мелочь — а приятно.
Сильф вдруг откинулся в кресле и рассмеялся совершенно мальчишеским смехом.
— Знаете, Винкер, а мне нравится ход ваших мыслей. Есть в нем что-то такое…
— Родственное вам и вашим головорезам, герцог, — буркнул генерал.
Марк терпеливо ждал, прекрасно понимая, что поддержка Монтреза — а это была именно поддержка, значит много. Но далеко не все. И судьбу его генерал Райкер будет решать сам, лично.
— Что ж, — толстяк вздохнул, — экзамен на стратега вы, молодой человек, сдали. Новые нашивки получите немедленно, так что идите, снимайте этот пижонский костюмчик, надевайте мундир и возвращайтесь — будем думать дальше. Теперь это ваша основная обязанность.
— А граф Шадди?
— Вы имеете в виду труп идиота Шадди? — Райкер пожал плечами, — скользкой дороги ему на Ледяную равнину. Так глупо подставиться — это еще суметь надо! Наверное, долго тренировался.
Эшери, забери второго, выпотроши его, бери любого палача. Можешь хоть живьем съесть всех Ласси, не возражаю — но выясни, откуда эта мелкая дрянь знает столько интересного. Сроку тебе — одна длинная клепсидра. Успеешь?
— Постараюсь.
— А потом сунь ему шпагу в живот и расположи их, с Шадди, где-нибудь в парке, поживописнее.
— Дуэль?
— Да, что может быть обычнее. Два светских бездельника поцапались из-за дамы… надеюсь, подходящая дама найдется, о ссоре должны говорить.
— Организуем.
— Сделаешь это?
— С полным моим желанием и даже удовольствием, — заверил Эшери.
— И идите уже отсюда, оба, — рявкнул генерал, — скажите, чтобы мне принесли обычный мундир и чего-нибудь бодрящего. Не те у меня годы, чтобы сутками напролет скакать…
Молодые люди торопливо покинули кабинет. Генерал Райкер в скверном расположении духа — это было зрелище для сильных.
— Ваша Светлость, — решился Марк, — благодарю…
— Брось, — отмахнулся тот, — мы в расчете. Алета, действительно, была неосторожна и, боюсь, еще будет не раз. И я хотел попросить — если будет возможность, присмотри за сестрой. У тебя неплохо получается.
— Присмотреть за Алетой? — Марк хмыкнул, — ну и задачки вы ставите, Ваша Светлость. Я, конечно, сделаю что могу, но, сдается мне, этого будет мало.
— Ничего. Я попрошу еще кого-нибудь. И Святого Покровителя тоже. И, может быть, вместе как-нибудь управимся.
Марк покачал головой. Ему такой оптимизм был странен. Насколько он успел узнать баронессу, чтобы эффективно присматривать за ней, ее следовало связать, а, лучше, заклясть на полную неподвижность. Да и тогда она бы что-нибудь придумала.
Над Альсорой вставало солнце — медленно, словно нехотя. Сперва край небо из чернильного сделался сизым, как крыло голубя и на черном ребристом стекле реки проступили горделивые силуэты кораблей, стоявших в гавани. Отсюда их было видно плохо, но классические обводы корпуса и стройные мачты глаз вполне различал.
Все магические огни давно погасли, больше двух часов назад и сейчас, перед самым рассветом, императорский сад и одноименный мост тонули в густой темноте.
Алета бы обязательно заблудилась, вымокла по пояс в росе, перемазалась в земле и траве, оскальзываясь через каждые два шага, а то, что осталось, доели проснувшиеся комары.
К счастью, ее секундант подумал об этом и ждал девушку у входа в гостевой корпус с магическим светляком. В такой компании путь через парк показался коротким, совершенно безопасным и даже приятным — все дорогу шевалье развлекал провинциальную барышню последними сплетнями.
На мосту они оказались первыми и баронесса обрадовалась возможности увидеть здешний рассвет.
— Сейчас будет очень красиво, — тихо сказал шевалье, — смотрите прямо туда, на восток. Не сводите глаз, постарайтесь даже не моргать…
— Долго?
— Нет. Мгновение. И оно уже пришло, Алета. Смотрите. Такого вы никогда и нигде не увидите.
Баронесса вцепилась в перила, замерла — и выдала полузадушенный стон восторга: небо вдруг и сразу сделалось серо-розовым, края облаков вспыхнули золотом а в небе, словно в зеркале, появились стройные силуэты стоящих в гавани кораблей и стройных башен берегового форта — честное слово, несколько мгновений она видела ДВА города, два Аверсума. Один на небе, другой на земле.
— Что это, Арже?!
— Это чудо, которое Аверсум дарит всем, кто поднимается до солнца.
— Я уже влюблена в этот город.
— И, кажется, это взаимно, баронесса. Я здесь родился и вырос, но еще никогда не видел Небесную Гавань так отчетливо.
Стук двух пар кованых сапог по булыжникам и звяканье шпор они услышали задолго до того, как граф Как Его Там и его секундант Тем Более Незачем Запоминать — появились на мосту с другой стороны.
Граф не переоделся, а, значит, даже не ложился. Алете это было на руку, она поспала часа два и чувствовала себя отдохнувшей.
— Хм… она все же здесь. И в таком э…э… милом костюмчике, — граф шевельнул бровью, — признайтесь, баронесса, это ведь для того, чтобы дать мне возможность рассмотреть все пленительные изгибы вашей фигуры, безусловно, заслуживающей внимания.
— Хотите — любуйтесь, — пожала плечами девушка, — кто я такая, чтобы запрещать человеку наслаждаться жизнью, — граф заулыбался, и она мстительно припечатала, — напоследок.
— Боже, Дагни, она и в самом деле собирается драться, — господа гвардейцы с недоумением переглянулись и засмеялись. И не глумливо, а вполне весело.