Скоро тридцать
Шрифт:
— Мэтт — знакомый одной из моих знакомых в школе, где я когда-то работал, — объяснил он. — Мы познакомились как-то в баре после работы.
— Да, точно, — сказал я с отсутствующим видом. — В баре после работы…
Я не успел закончить предложение, потому что меня прервал финальный сюрприз этого спектакля.
— Папа! — закричал ребенок, держащий за руку пожилую женщину. — «Джемми Доджерс» или шоколадное печенье?
— Ни то ни другое, — ответил Иэн. — Мы ведь не хотим, чтобы у тебя выпали все зубы, так ведь? Положи их на место, будь хорошим мальчиком.
— Мы встретили знакомого Иэна, —
— Здравствуйте, — сказала она. — Извините, я должна бежать — ловить трехлетнего внука, который только и думает, что о сладком.
Сюзанна взяла инициативу на себя.
— Не помню, чтобы ты когда-нибудь рассказывал мне про Мэтта, — сказала она, а потом, прикрыв рот ладонью, как суфлер в театре, шепнула мне: — Иэн никогда мне ничего не рассказывает. Я всегда последняя узнаю обо всех его новостях. Почему мужчины такие? Почему они так любят все скрывать?
Я засмеялся — возможно, чересчур громко, потому что мой нервный шок к этому моменту прошел, и я не знал, что делать дальше. Иэну пришлось тоже засмеяться, чтобы я не выглядел совершенным идиотом. Сюзанна просто стояла и смотрела на нас двоих, прекрасно понимая, что ее шутка была не такой уж смешной.
— Это ваша девочка? — спросила она, улыбнувшись Шарлотте. — Привет, крошка.
Шарлотта безучастно посмотрела на нее, закусила губы, потом посмотрела на меня.
— Она не очень разговорчивая, — сказал я. — Но она не моя. И тампоны тоже не мои.
— Тампоны? — переспросила Сюзанна.
Черт подери, она их даже не заметила.
— Ах, так вы настоящий мужчина, — сказала она. — Покупаете своей женщине тампоны. У Иэна случился бы сердечный приступ, если бы я попросила его купить мне тампоны.
— Они не для моей женщины, — объяснил я, но получилось еще хуже, как будто я собирался сказать, что они мои. — Это для Джинни, я снимаю у нее комнату.
— Это та самая Джинни, с которой Иэн раньше вместе работал?
Мой язык чуть не заклинило.
— Э-э… да.
— Я не поняла сразу, что она и есть та самая знакомая, Иэн. Ты должен был объяснить. А Джинни молодчина. Я видела ее несколько раз, когда Иэн работал в школе Кингс Хит. Очень приятная женщина. Так жалко, что ее мама умерла. Помню, Иэн рассказывал. Она была просто в шоке.
— Я в курсе, — сказал я.
— Знаете что, — сказала Сюзанна, пытаясь оживить разговор, — вы с Джинни должны как-нибудь прийти к нам на ужин. Я была бы рада снова увидеть ее.
— М-м… да, — сказал я. — Отличная идея, но она сейчас загружена работой по самые уши, так что…
— Понимаю, о чем вы. Ну, в любом случае скажите ей, чтобы она позвонила Иэну, когда немного освободится.
— Обязательно, — сказал я, потом посмотрел на часы. — Ничего себе — уже так поздно. Мне надо поторопиться.
— Да, конечно, — сказал Иэн. — Рад был тебя увидеть, Мэтт.
— Да, а я тебя. — Я остановился и посмотрел на Сюзанну. — И приятно было познакомиться с вами. — Я улыбнулся. — Увидимся.
— И не забудьте позвонить нам, — сказала Сюзанна.
— Конечно, — ответил я, радуясь тому, что это сумасшествие наконец закончилось. — Я скажу Джинни, чтобы она вам позвонила. — Потом я сделал руками этот дурацкий жест, который означает «Да, я позвоню обязательно, это не пустое обещание», и отошел.
68
Когда я отвез Шарлотту домой и вернулся к Джинни, была половина шестого. Входя в дверь, я окликнул Джинни: я уже принял решение все ей рассказать. Хорошо зная ее, я понимал, что для нее это будет шоком, и она наверняка захочет расстрелять гонца, принесшего такую новость, а потом осыпать его труп проклятиями. Но у меня не было другого выхода. Я не представлял себе, как могу все это утаить, по опыту зная, что нет ничего разрушительнее, чем двойной шок от того, что это случилось и что все друзья узнали об этом раньше тебя. Мне сейчас очень не хватало Элен, которая хорошо умела справляться с сильными эмоциями, и я боялся, что обязательно скажу что-то не то и это только расстроит Джинни еще больше. Я понятия не имел, как я ей все расскажу. Каким здесь должен быть этикет? Я что, должен сначала спросить, как ее дела, а потом сразу же вставить: «Да, кстати, у твоего парня есть жена и ребенок»? Или нужно, как в мыльной опере, принести ей выпить, потом усадить ее в кресло и только потом перейти к самому главному? Кроме того, конечно, можно было использовать метод «двух новостей, хорошей и плохой»: «Сначала хорошая: у тебя ведь скоро зарплата, да? А теперь плохая: тот, с кем ты встречаешься, врун и кусок дерьма».
Но все было не так просто.
Явных признаков присутствия Джинни я не обнаружил, но из ее спальни доносилась музыка, а в ванной слышался звук душа. Она слушала третью симфонию Малера, которую включила на полную громкость. Это в сочетании с тем, что Джинни принимала ванну так рано, могло означать только одно: она пытается сгладить последствия исключительно плохого дня на работе.
— Эй! — крикнул я, пытаясь перекричать музыку. — Джинни!
— Я в ванне, — донесся из ванной ее приглушенный голос. — Оставь меня в покое, пока я не приму человеческий вид!
— Я только хотел… — Я задумался, что сказать дальше. — Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
— Я в порядке, — прокричала в ответ Джинни. — Просто у меня был длинный, ужасный, изнурительный день.
Я оставил ее в покое и пошел в кухню выложить покупки. Проходя через гостиную во второй раз, я решил проверить автоответчик на случай, если Иэн звонил. Конечно же, на автоответчике было сообщение от взволнованного Иэна, который просил Джинни срочно перезвонить ему на мобильный. Очевидно, он хотел рассказать ей свою версию до того, как я расскажу свою. Я стер сообщение, разложил покупки, приготовил две чашки чая и поднялся наверх. Джинни уже вышла из ванной и сушила волосы у себя в спальне.
Я постучал в дверь:
— Ты уже приняла человеческий вид?
— Да, насколько это возможно.
Я плечом открыл дверь. Джинни сидела на краю кровати в халате, держа в руке фен.
— Чем могу вам служить, мистер Бэкфорд?
— Чашка чая для вас, миледи. Без сахара, без молока, не слишком крепкий, не слишком слабый.
— Такой, как я люблю, — сказала она, потом удивленно посмотрела на меня. — Для чего это?
— Так просто. Просто чашка чая. — Я сделал паузу. — Может быть, для того, что у меня такая хорошая хозяйка.