Скоро тридцать

Гейл Майк

Джинни сузила глаза.

— Ты хочешь одолжить денег, да?

— Нет, — ответил я. — Хотя если ты раздаешь их направо и налево, то я тоже возьму немного. Нет, я просто подумал, что это довольно приятно, когда кто-то приносит тебе чашку чая. Если хочешь, могу ничего подобного не делать, а оставаться занудой вроде тебя.

Джинни захохотала.

— Нет, мне нравится такой заботливый Мэтт. Это надолго?

— Не знаю. А в чем измеряется заботливость? — Я глотнул чаю.

— Не

знаю, как это Элен могла тебя отпустить, ну, ты понимаешь.

Я улыбнулся.

— Телефон не звонил, пока ты была в ванной?

— Нет, — сказала Джинни, вытирая руки полотенцем. Она остановилась и задумалась. — Вообще-то вспоминаю, что звонил. Да, точно звонил. Но я была такая усталая, что не могла подойти и ответить. Что-то важное?

— Нет, — солгал я. Мне хотелось узнать, успела ли она поговорить с Иэном. — Это было сообщение для меня. От родителей. Просто хотел знать, во сколько они звонили. А больше никто не звонил?

— Насколько я знаю, нет. Ладно, хватит про телефонные звонки. Спроси у меня, как прошел мой день.

— Как он прошел?

— Хуже не бывает. Все, что могло получиться плохо, получилось плохо. — Она тяжело вздохнула. — Я думаю о том, чтобы куда-нибудь сбежать от всего этого.

— Куда?

— Куда-нибудь, где жизнь легче.

— И где есть пляж. Да?

— Точно. Где-нибудь на Карибских островах. Я бы сидела целый день на пляже и учила рисованию местных ребятишек.

— И ты могла бы делать композиции из раковин и водорослей, — предложил я.

— Великолепно! — Она улыбнулась. — Мне нравится эта идея. Ну как, едешь со мной?

— На Карибские острова? Зачем?

Джинни захохотала:

— Даже в раю нужны друзья.

— Значит ли это, что мы должны взять с собой и Гершвина?

— Было бы просто некрасиво не взять его.

Мы снова посмеялись, после чего последовала пауза, и я понял, что должен сейчас ей все рассказать. Но я не рассказал. Вернее, я не мог.

— Что будешь делать вечером? — спросил я.

— Иэн, как всегда, занят. А ты?

— Не знаю.

Она посмотрела на меня задумчиво.

— Ты снова грустишь из-за того, что хочешь назад в Америку, так ведь? По тебе заметно.

Я сделал гримасу, показывая, что, как это ни грустно, но она права.

— Ты голодна? — спросил я.

— Ты хочешь сказать, что приготовишь ужин?

— Может быть. Чего бы ты хотела?

— Что-нибудь привычное и приятное.

— Привычное и приятное? — повторил я.

Джинни удивленно посмотрела на меня.

— В этом нет ничего странного, Мэтт, правда. Я бы сейчас хотела чего-нибудь из картошки — например, замороженные вафли или оладьи, а еще бобов и яичницу. И на все это вылить побольше кетчупа.

— И все?

— И чтобы кто-нибудь посидел со мной у телевизора до конца вечера, чтобы я не чувствовала себя одинокой неудачницей.

— Хорошо, — сказал я, испытывая облегчение. — Я приготовлю тебе оладьи, и бобы, и яичницу.

— А как насчет кого-нибудь, с кем посмотреть телевизор?

— Я подойду?

— Конечно.

— А мы поиграем в «Скорую помощь»?

— Конечно.

69

Была уже половина двенадцатого ночи. Мы с Джинни съели наш плотный ужин. Мы посмотрели кучу всякой ерунды по телевизору. Мы поиграли в «Скорую помощь». Но я все еще не мог решиться сказать ей про Иэна. И только когда Джинни, зевнув, сказала «Ну, я ложусь», я решился наконец все ей рассказать.

— Я видел сегодня Иэна в супермаркете.

— С кем ты только не встретился в этом супермаркете? Ты хоть с ним поздоровался?

— Он был с женщиной.

После едва заметной паузы она сказала:

— Только не говори мне, что его преследует в супермаркете какая-то женщина. — И она засмеялась. Но было уже слишком поздно. Какой бы короткой ни была пауза, она поставила все на свои места.

— Ты ведь уже знаешь об этом, да?

— О том, что Иэн был в супермаркете?

Я посмотрел ей в глаза и понял, что прав.

— Ты знаешь, что он женат, так ведь?

— Я всегда знала, — сказала Джинни, закусив губу, и в глазах у нее появились слезы.

Я обнял ее за плечи. Никто из нас не произнес ни слова, пока она плакала. Когда она наконец успокоилась, я поднялся и принес из прихожей одежду.

— Пошли, — сказал я, подавая ей ее джинсовую куртку.

— Куда?

Я улыбнулся и поцеловал ей руку.

— Мы убегаем отсюда.

70

— Парки странно выглядят по ночам, — сказала Джинни. — Но мне нравится.

— Понимаю, о чем ты. Кажется, что это какое-то совершенно новое место.

Как на автопилоте, мы дошли до парка Кингс Хит, который и сейчас, после полуночи, выглядел притягательно. Как только мы вошли в парк, Джинни сказала: «Пошли на нашу скамейку», и я согласился. Это была старая деревянная скамейка в центре парка, у фонтана. Мы всей своей семеркой приходили сюда, чтобы немного расслабиться и снять стресс, когда готовились к экзаменам. Трудно было поверить, но скамейка была на месте, хоть уже прошло столько времени. Я бы поставил немало денег на то, что хулиганы должны были давным-давно расправиться с ней, но скамейка была цела, несмотря на некоторый ущерб, нанесенный школьниками, вооруженными фломастерами и перочинными ножами.