Скованные одной целью
Шрифт:
Пришлось кипятить чай в кастрюле, что было абсолютно по-капкински.
Маршрут, по которому Евграфов возвращался домой, был известен. Было известно и время, когда он закончит работу и сядет за руль своей бешеной девятки. Поэтому Танцор со Следопытом без особого труда встретили его в нужный момент в нужном месте.
Пристегнулись ремнями безопасности и надели купленные специально для этого случая мотоциклетные шлемы. Пристроились сзади и пошли, приглядываясь и изучая особенности вождения клиента. Главная особенность заключалась в том, что Евграфов в любой дорожной ситуации поступал не так, как того требуют правила, а в соответствии с интуицией и сидящим в заднице шилом.
– Глуп и горяч, – прокомментировал Танцор, рискуя раньше времени вмазаться в какое-нибудь ни в чем не повинное железо. – К тому же паренек, судя по всему, не застраховался на случай гражданской ответственности. Нет сзади нашлепки страховой компании. Большая оплошность с его стороны.
– Да, – согласился Следопыт, стукаясь на поворотах о боковое стекло шлемом, – отвечать человеку придется непосредственно, без помощи страховой фирмы.
Вышли на Садовое. И тут уж Евграфов начал творить чудеса, перепрыгивая из ряда в ряд, подрезая мерсы, выжимая запредельные ускорения и изнашивая и без того лысую резину.
Танцор, предельно цинично матерясь, ждал подходящего момента.
Евграфов шел в четвертом ряду. Танцор – в третьем. Заметив, что справа начинает образовываться небольшой просвет, Танцор начал потихоньку притормаживать. Как бы приглашая безумца перескочить из четвертого ряда во второй перед неповоротливым ВМW750IL.
И безумец дернулся. Резко и интуитивно.
Танцор до конца утопил педаль акселератора.
Девятка вмазалась в левый бок ВМW. В то место, где сидел водитель. Сработали подушки безопасности. Посыпались стекла. В ушах стоял звон от легкой контузии и скрежет пытавшейся ползти по инерции машины.
Сзади, как и надеялся Танцор, никакого особого кошмара не было. Лишь пара поцелуйчиков на сумму в тыщу баксов. Поскольку Танцор перед началом маневра помигал габаритными огнями.
К счастью, особо не пострадал и Евграфов. Поскольку удар был скользящим, то его не закрутило и не вышвырнуло куда-нибудь, откуда есть выход только на тот свет. Евграфов был жив и даже не покалечен. Лишь осколки лобового стекла немного посекли лицо.
ВМ\У же представлял собой плачевное зрелище.
Вскоре, завывая сиреной и мигая маяком, прилетел товарищ инспектор дорожного движения. Быстро осмотрел место происшествия и, как Истинный профессионал своего дела, безошибочно определил виновного.
– А чего он меня не пропустил? – попытался вяло ухватиться за соломинку водитель «Жигулей» девятой модели.
– А не хера через ряд прыгать! Для вас же, дураков, правила придумали, чтобы вы друг друга не давили! – совершенно резонно заметил товарищ инспектор.
И тут же грамотно составил протокол о дорожно-транспортном происшествии.
Для Евграфова это было полное жизненное крушение. Несомненно, денег для оплаты ремонта шикарного автомобиля у него не было. Это было ясно из рассказа Илоны, которая в перерывах между компрессами внимательно изучала его однокомнатную квартирку в типовом доме П-44.
Танцор действовал стремительно. В тот же вечер пригласил оценщика из солидной фирмы, который в присутствии бедного Йорика подсчитал ущерб, нанесенный владельцу элитного автомобиля ВМW750IL, стоимость которого до аварии составляла 110 тысяч долларов. Ремонт, необходимый для восстановления машины, был оценен в 45 тысяч долларов.
– Будем платить? Или как? – поинтересовался заклеенный пластырем Танцор у перемазанного зеленкой Евграфова.
У Евграфова задрожала нижняя губа. Однако он собрал остаток мужества и сказал, что всё сделает через адвокатов.
Встреча с адвокатами была назначена на следующий день. На послерабочее время. В парке Сокольники. В офисе, в который Евграфов сам приведет пострадавших. Потому что просто так, без провожатого, туда попасть невозможно. Поскольку в парке отсутствуют улицы и на домах не проставлены номера.
– Отлично, – сказал Танцор, положив трубку. – Это упрощает ситуацию.
И начал готовить к бою два пистолета. Тем же самым занялся и Следопыт.
В 19.10 встретились с Евграфовым на платформе «Маленковская». И молча пошли по тропинке на северо-восток.
Евграфов заметно нервничал. Поскольку идти приходилось впереди, подставив двоим незнакомым людям затылок.
Через десять минут вышли на берег Яузы. Почему-то совершенно безлюдный в эту пору.
Двое адвокатов уже поджидали, сидя на корточках и покуривая. Сигареты держали характерно: большим и указательным пальцами.
Поднялись навстречу и сказали, что не дадут в обиду своего клиента.
– А лицензия на адвокатскую практику у вас есть? – спросил Танцор. – Разрешите взглянуть.
– Есть, всё у нас есть, – осклабился первый. Второй огласил содержательную часть:
– Значит так, братаны. Вы на нашего клиента наехали, вам и платить. Десять штук. А то клиенту ездить не на чем. Все понятно?
– А если наоборот? – предельно культурно спросил Танцор.
– Не понял, – честно сказал первый.
– Не мы клиенту десять штук, а клиент нам сорок пять.
– А тогда у нас будет уже совсем другой разговор, – сказал второй и вытащил Макарова.
Танцор выхватил Стечкина и двумя выстрелами завалил второго.
Следопыт то же самое сделал с первым. То же самое и в то же самое время. То есть синхронно и параллельно.
Евграфов попытался бежать. Однако был мгновенно схвачен за шиворот крепкой рукой Танцора.
– Ну, говнюк, есть у тебя ещё адвокаты?
Тот молчал и был близок к обмороку.
Для приведения в чувство – не тащить же козла на себе – Следопыт отвесил ему две оплеухи. Подействовало.
– А теперь, – деловито сказал Танцор, – в наших общих интересах свалить отсюда по-быстрому. Говорить будем в другом месте. Понял?