Скованные одной цепью
Шрифт:
— Тогда взлетайте. Я дам знать, когда можно будет приземлиться.
Второй — Эсперансе.
— Как там дела у мистера Болитара?
Эл Болитар всегда настаивал, чтобы Уин звал его по имени. Но Уин никак не мог себя заставить.
— Его только что снова срочно перевезли в хирургическое отделение, — сказала Эсперанса. — Неважно, кажется, дело.
Уин отключился. Третий звонок был в федеральную тюрьму в Луисбурге, Пенсильвания.
Закончив разговор, Уин откинулся на спинку стула и прислушался к разговору Майрона и Лекса Райдера, прикидывая возможные дальнейшие шаги. Хотя о чем думать? Остается, по правде говоря, только одно. На сей раз они
Ожил радиотелефон охранника.
— Билли? — пробился сквозь треск статического электричества чей-то голос.
Крисп.
Уин улыбнулся. Выходит, Крисп где-то неподалеку. А стало быть, большое представление вот-вот начнется. Об этом предупреждал еще Фрэнк Эйк во время свидания в тюрьме. Уин пошутил тогда, что заснимет его на видеокамеру, но нет, придется Фрэнку удовлетвориться устным пересказом.
Уин поднес радиотелефон охраннику. При его приближении тот задрожал. Уин все понял. Он вынул из кармана пистолет и прижал дуло ко лбу охранника. Может, это и лишнее, но пусть почувствует. Ведь этот парень пробовал играть в героя. Правда, недолго.
— Наверное, у тебя есть какое-то кодовое слово, при помощи которого ты можешь дать Криспу знать, что тебе прижали хвост, — сказал Уин. — Так вот, стоит тебе его произнести, и сам будешь умолять, чтобы я спустил курок. Все ясно?
Охранник энергично закивал.
Уин прижал радиотелефон к его уху и надавил на кнопку.
— Билли слушает.
— Ситуация?
— Все тихо.
— Со всем там разобрались?
— Да. Как я и сказал, это были близнецы. Стоило мне появиться, как они бросились наутек.
— Да, из другого источника мне подтвердили, что они уехали, — сказал Крисп. — Как там наш гость?
— Все еще наверху, работает, музыка слышна.
— Очень хорошо, — сказала Крисп. — Я скоро буду. Билли?
— Да?
— Не обязательно говорить ему, что я к вам еду.
Щелчок. Разговор окончен. Крисп едет.
Надо подготовиться к встрече.
— Китти? — переспросил Майрон.
Лекс Райдер кивнул.
— И как же она узнала о смерти Уайра?
— Сама видела.
— Видела, как его убивают?
— Я узнал об этом только несколько дней назад, — снова кивнул Лекс. — Она позвонила мне по телефону и вроде попыталась шантажировать. Знаю, говорит, что ты сделал с Гэбриелом. Ну, я понял, что это туфта. Ни черта ты, сказал, не знаешь, и повесил трубку. Я никому ничего не рассказывал, решил, что все — она оставит меня в покое. А на следующий день вижу: она выложила в «Фейсбуке» эту татуировку и написала: «ЧУЖОЙ». Вроде как предупреждение. Я ей позвонил и предложил встретиться в ночном клубе «Даунинг, три». Как только увидел, смотрю, ей плохо, совершенно не в себе. Вообще-то я бы, наверное, мог бы дать ей денег сколько нужно, но она уже стала законченной наркоманкой. С такими дела иметь нельзя. Все закончилось тем, что Баз позвонил Криспу и доложил, о чем она болтает. Тут появился ты, и началась свара. Я тогда сказал Китти, чтобы она убиралась отсюда ко всем чертям и не смела больше появляться. А она ответила, что занимается этим уже шестнадцать лет, с тем самых пор как стала свидетельницей убийства Уайра.
Выходит, подумал Майрон, никакая это не паранойя. Китти все знала, и это знание могло стоить Герману Эйку и Эвану Криспу миллионы долларов. Теперь понятно, почему Козел и Татуировка следовали за ним по пути в трейлер, где жила Китти. Эйк сообразил,
Да, но почему бы не послать Криспа? Ответ очевиден: Крисп занят чем-то другим. Майрон — только часть сложной комбинации. Здесь можно обойтись более дешевой рабочей силой.
— Ну что, со всем разобрался? — прозвучал в наушниках голос Уина.
— Более или менее.
— Крисп сюда направляется.
— План есть?
— Есть.
— Моя помощь требуется?
— Требуется, чтобы ты оставался на месте и никуда не двигался.
— Уин?
— Да?
— Крисп может знать, что стряслось с моим братом.
— Это я понимаю.
— Не убивай его.
— Хорошо, — согласился Уин. — С этим повременим.
31
Два часа спустя они прибыли в маленький аэропорт острова Адиона, где их ждал «боинг» Уина. У трапа их приветствовала Ми в кричаще-красной, соблазнительной, увенчанной плоской шляпкой-таблеткой униформе стюардессы.
— Добро пожаловать на борт, — заученно произнесла она. — Осторожно, ступеньки. Добро пожаловать на борт, осторожно.
Лекс первым тяжело поднялся по трапу. Он постепенно трезвел, но выглядел от этого не лучше. За ним проследовала няня с младенцем на руках. Оставались Майрон, Уин и все еще покачивающийся из стороны в сторону Эван Крисп. Его руки были связаны за спиной несколькими слоями скотча. Уин знал, что кое-кому удается избавиться от подобных «наручников». Попадаются и такие, хотя их единицы, что могут избавиться от двойного или тройного слоя, особенно когда более широким скотчем схвачены предплечья и грудь. Так что на всякий случай Уин поддерживал края скотча дулом пистолета. Пусть Крисп рискует — он, Уин, не может себе этого позволить.
Майрон обернулся и посмотрел на Уина.
— Минуту, — сказал тот.
Ми подошла к двери и коротко кивнула.
— Ладно, двинулись, — сказал Уин.
Майрон шел впереди, волоча за собой Криспа, Уин замыкал шествие, подталкивая его вперед. Чуть раньше Майрону уже пришлось тащить на себе бесчувственного Криспа, но сейчас к этому типу начало возвращаться сознание.
Уин купил свой роскошный авиалайнер у некогда знаменитого исполнителя рэпа, который, подобно многим звездам, лидировавшим одно время в рейтингах самых популярных исполнителей, вышел в тираж и был вынужден расстаться с плодами своей славы. В главном пассажирском салоне стояли массивные откидывающиеся кожаные кресла, мягкий ковер на полу, телевизор с широким экраном, стены отделаны деревом. Помимо того, на борту были отдельная столовая и, в хвостовой части, спальня. Лекса и няню с младенцем поместили в столовой. Уин и Майрон предпочитали, чтобы они летели отдельно от Криспа.
Эвана усадили в кресло. Уин не стал его развязывать. Крисп помаргивал, все еще находясь под действием транквилизатора. Уин воспользовался водным раствором эторфина — седативом, которым обычно пользуются для усыпления слонов. Для человека же он в принципе смертельно опасен. В кино седативы оказывают мгновенное воздействие. Но в жизни на это полагаться нельзя.
В конце концов Крисп оказался не так уж неуязвим. Неуязвимых вообще нет. Как метафорически выразился Герман Эйк, никто — включая Майрона и Уина — не пуленепроницаем. На самом-то деле, когда убирают лучших, происходит это обычно очень просто. На крышу твоего дома падает бомба, и не важно, насколько ты хорош в рукопашном бою, — ты мертв.