Скрижаль Дурной Вести
Шрифт:
Даррен дисциплинированно кивнул, повернулся и исчез с глаз. Только что каблуками не щелкнул. Профессор продолжал перебирать фигурки — каменные, металлические, деревянные, из обожженой глины сделанные...
Зазвучал сигнал вызова по кодовому каналу. Мак-Аллистер поднял трубку. Сухо, без лишних слов Энни Чанг назвала время и место встречи с «заинтересованным лицом». Напомнила, что, само собой разумеется, гостя ждут без «пушки». И без «хвоста».
Надавив клавишу отбоя, профессор долго стоял перед темным, чужой работы зеркалом. Потом
— Маноло, он здесь, — сообщил Адвокат погруженному в калькуляции Сапожнику.
Тот недоуменно воззрился на своего «шефа контрразведки».
— Шишел, я имею в виду... Предлагает прогуляться на такси. Там за рулем друг его — парнишка такой косоглазый. Мы его знаем — хитрая бестия, но в наши дела не лезет. Так что считаем — на нейтральной территории...
Маноло подумал с минуту, затем переложил «пушку» вместе с наплечной кобурой в стол и сунул в карман только легкий игловой парализатор.
— Если не свяжусь с тобой после шести, — мрачно сказал он, — начинай чесаться. А пока будь здесь.
Торговался Сапожник гораздо отчаяннее, чем Каттаруза, — главным образом, оттого, что гораздо меньше знал о Камне и довольно хорошо представлял, как будет носиться с проклятой драгоценностью словно вор с писаной торбой, что было в общем-то довольно точным описанием ожидающей его ситуации. Так что сошлись на трехкратном возмещении ущерба, связанного с делом товара Шиндлера, и парой услуг — в поисках двух нужных человечков и наведении справок о Французе-Дидье и Глазастом (есть в городе такой...). Справки он получил немедленно. Была даже достигнута договоренность о неприкосновенности Трюкача, буде таковой попадется на глаза.
На сей раз Камушек не куролесил и даже почти не комментировал ход беседы легкими покалываниями непонятных Шишелу эмоций — чаще неприятных — откуда-то изнутри. Да и беседа-то растянулась не больше чем на полчаса. Аккуратно вернув осточертевшую ему маскировочную повязку на место, Шишел распорядился в селектор дуть, однако, назад. «Роллс» остановился у того места, где начали маршрут, — у подъезда конторы Сапожника. Чуть подальше, вниз по Лост-стрит, стоял припаркованный «горби» Шишела, и в нем уже ожидал его с докладом Уолт Новиков.
Высадив Уолта у заросшей кустарником обочины Северной аллеи, Шишел, слегка нарушив правила, коротким путем вырулил снова к Лост-стрит, теперь уже в верхней части этой длинной, узкой и извилистой как кишка улицы, и вылез у здания, совмещавшего под одной вывеской целую кучу сомнительных заведений.
Бар, в который он вошел, как и все здесь, назывался «Экс-Парадиз», но если парадизом — раем то бишь — когда и был, то отставку получил довольно давно. Шишел вообще-то этим заведением брезговал, но вот уже второй раз дела
Когда Шишел устроился за стойкой и сделал заказ, бармен показал ему глазами на парня, кемарившего в углу:
— Глазастого видеть хотели? Он здесь с утра. Вообще, вам прошлый раз просто не повезло, мистер. Парень пообзавелся деньгами и торчит здесь днями напролет...
«Знаю я, знаю, у кого он пообзавелся, — подумал Шишел. — При мне, можно сказать, делили — сам под столом у Бонифация сидел...»
Бармен замялся. Что-то еще хотел сказать он Шишелу. Тот строго воззрился на него.
— Тут вот какое дело... — сказал бармен. — Тогда... когда вы в тот раз ушли, так сразу за вами приятель ваш зашел. По крайней мере, он так и сказал — приятель. Если у вас есть приятели из туземцев... — Шаленый продолжал буравить собеседника свирепым взором. — Ну так вот... Он сказал, что у вас встреча здесь назначена была. Врет, по-моему... Мол, разминулся... А теперь торопится — уезжает... Только тогда проще было вас по блоку вызвать... А он письмо оставил... Вот... — Бармен порылся за стойкой и протянул Шаленому конверт. — Я ему сказал, что вы непременно еще зайдете.
— Я тебя просил не трепаться, дорогой, — напомнил ему Шаленый. — Ну да ладно, спасибо, что сохранил.
Шишел укрепил в нагрудном кармане бармена купюру, допил свой джин с тоником и, выбравшись из-за стойки, направил стопы к столику, за которым, пригорюнившись, сидел предмет его интереса. На Шаленого — точнее, сквозь него — он посмотрел взглядом тусклым и безразличным.
Шишел почему-то думал, что Глазастый должен быть очкариком, но тот оказался действительно просто глазастым. Большие, казалось в пол-лица, глаза были довольно красиво расположены на лице молодого метиса. Сейчас они были затянуты пьяной поволокой.
— Дело есть, — уведомил его Шишел, чем вызвал легкий проблеск интереса в сосредоточившемся все-таки на его персоне взоре. — Ты, главное, не вибрируй — потом поймешь, что дело проще пареной репы, — продолжил он. — Тут, понимаешь, ты в одном дельце поучаствовал... с парнем по имени Клайд... Клайд Ван-Дейл — мир праху его...
Глаза собеседника мгновенно прояснились и засверкали страхом. Мускулистые тонкие руки, до того поддерживавшие голову на весу, впились в края стола.
— Да не вибрируй ты, говорю тебе, — успокоительно прогудел Шишел. — Прими стопаря и слушай... Бармен! Две, вон из той... И со льдом... Так вот, по заказу хмыря одного вы со свистом одну вещичку взяли... Лихо сработали... О вещичке мне можешь не рассказывать, а вот на хмыря — на Бонифация вашего — мне позарез выйти нужно...
Глазастый, не говоря дурного слова, перемахнул через стол, чуть не сбил приближающегося бармена с заказом и, перебросив себя еще через пару препятствий, был таков. Был он легок и был в неплохой все-таки форме.