Скрытые истины

Уэбстер К.

Костас быстро пересек комнату и оказался у меня перед носом прежде, чем я смогла извиниться. Он толкнул меня к комоду, резное дерево впилось в поясницу. Костас опустил руки по обе стороны от моего тела, заключая меня в клетку. Его лицо было в каком-то миллиметре от моего. Наши взгляды встретились.

– Ты. Моя, – прорычал он. – И чем скорее ты это примешь, тем лучше для тебя. В это же время на следующей неделе ты станешь моей женой. И только от тебя зависит то, как ты станешь тут жить. Можешь вести себя хорошо, и я подарю тебе весь мир. Солнце, звезды и чертово небо. Или же ты можешь все усложнять. Тогда я лишу тебя всего, оставив

лишь тьму вокруг.

Его взгляд упал на мой рот. Костас высунул язык и облизал губы. Выражение его глаз вдруг обрело смысл. Вожделение. Он был возбужден. И собирался меня поцеловать. Костас проверял меня. Хотел посмотреть, хорошо ли я отыграю свою роль.

Я еще не приняла решения, когда его язык прошелся по моей верхней губе, а потом и по нижней. Глаза закрылись сами собой, явно сделав выбор за меня, а в следующий миг меня пронзила острая боль. Я шокировано распахнула глаза. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что произошло.

Этот мудак укусил меня! Я втянула нижнюю губу и ощутила металлический привкус. Черт возьми, он прокусил ее до крови! Костас скривил губы в хитрой улыбке, ведь я действительно собиралась позволить ему поцеловать меня.

– Очень мило, – прошипела я, пытаясь скрыть свое смущение.

Я попыталась оттолкнуть его руку, чтобы сбежать – понятия не имею куда – но Костас даже не сдвинулся. Вместо этого он опустил голову и захватил своими губами мою кровоточащую губу. Я уперлась руками в его грудь, но все было бесполезно. Костас был сильнее. Его жесткие, но удивительно мягкие губы втянули мои, он стал посасывать мою плоть. Я перестала отталкивать его, замерев на месте. Просто не знала, что делать. А потом Костас стал целовать меня. Его язык проник сквозь мои приоткрытые губы, и я ощутила вкус собственной крови и чего-то еще... какой-то мяты.

Мое тело будто обладало собственным разумом, потому что прежде чем я успела подумать, мои губы стали двигаться синхронно с его губами. Каждое движение языка Костаса было обдуманным, он контролировал ситуацию. Я никогда не чувствовала себя такой беззащитной. Хотя была полностью одета, а единственное, чего касался Костас – моих губ, однако я осознала, что он мог видеть меня насквозь. Каждый сокровенный и тайный уголок моей души.

А потом все вдруг стало чересчур. Неправильно. Я не должна была его целовать. На Костасе еще оставалась кровь человека, которого он пытал, а затем убил. Но я не могла это остановить. Его рот доминировал над моим. Я была беззащитна и не в силах прекратить поцелуй. Потому просто плыла по течению.

Когда Костас отстранился, он посмотрел мне в глаза, и я заметила промелькнувшую в его взгляде эмоцию, которую не смогла определить. Костас не походил на сумасшедшего. Может, он запутался. Тогда нас таких тут было двое...

Он отступил и втянул в рот нижнюю губу, будто все еще пробуя меня на вкус.

– Мне нужно в душ. Будь готова к половине шестого.

С этими словами он повернулся и ушел в ванную, захлопнув за собой дверь и оставив меня гадать, что же, черт возьми, только что произошло, и прав ли был Костас. Может, в чувствах Прозерпины и правда было что-то еще. Может, она боялась желать Плутона. Страшилась того, что к нему чувствовала. Это имело смысл. Ведь прямо сейчас, хоть я и не хотела признавать этого, но поняла, как Костас описывал Прозерпину. И я еще никогда не была так напугана.

*****

Дзынь... Дзынь... Дзынь...

Я распахнула глаза и стала осматриваться, оценивая окружающее пространство. Я была в спальне Костаса. В его постели. Он поцеловал меня, и мне это, возможно, понравилось. Но потом Костас ушел. Несмотря на то, что не хотела следовать его инструкциям, я была измотана, и после нескольких минут борьбы со сном, отрубилась.

– Тебе звонит Алекс, – раздался низкий голос. Я резко повернула голову и увидела Костаса, стоявшего рядом с кроватью с моим телефоном в руках. Я протянула руку, чтобы забрать его, вспомнив, что так и не позвонила Алексу, хотя должна была сообщить номер выхода на посадку. Однако Костас отвел руку с телефоном назад прежде, чем я успела его схватить. – Кто такой Алекс?

– Никто, – ответила я раньше, чем успела подумать.

Костас опустился на колени, его глаза оказались на одном уровне с моими. Черты его лица заострились, и я заметила то, что подозревала раньше: глаза Костаса действительно меняли цвет в зависимости от настроения.

– Уже забыла, что бывает, когда люди лгут мне? – спросил он. – Попробуем еще раз. Кто. Такой. Алекс?

Я села прямо, чтобы не быть в столь уязвимом положении, и сказала ему правду.

– Он – мой парень.

Я стала приглядываться к чертам его лица, чтобы понять, как Костас отреагирует на мою правду. Однако внешне он оставался хладнокровен. Только в его глазах отражались эмоции. Они пылали гневом, настолько обжигающим, что Костас мог поджечь эту комнату одним взглядом.

Телефон в его руке снова зазвонил, и Костас отключил его.

– Я не позволю своей жене раздвигать ноги ни для кого, кроме меня. Предлагаю тебе сейчас же разобраться с этой проблемой. В противном случае, я займусь ею сам.

Мне не было нужды спрашивать, как он с ней разберется. Все явно закончится чьей-то смертью. Алекса.

Вновь зазвонил телефон, но на этот раз Костас позволил мне забрать его.

– У меня много работы. Вернусь в половину шестого, чтобы забрать тебя. Будь готова.

Я подождала, когда Костас выйдет из комнаты, а потом перезвонила.

– Талия, ты в порядке? – обеспокоенно спросил Алекс. – Ты сказала, что позвонишь насчет номера выхода, но не сделала этого. Ты уже должна быть в пути, я так волновался.

Я прикрыла глаза, борясь со слезами. Я не могла так поступить с ним. Не хотела, чтобы он обо мне волновался. Кто знал, когда и смогу ли я вообще отсюда выбраться. А даже если и сбегу, то поставлю этим на грудь Алекса огромную мишень. Костас убил того парня чуть раньше безо всякой задней мысли, и я не сомневалась, что он повторит все с Алексом, если посчитает его проблемой.

– Алекс, я не приеду.

– Но почему? В чем дело? – забота в его голосе укрепила мое решение. Если оставлю Алекса в подвешенном состоянии, он будет продолжать волноваться. А я не могла допустить, чтобы Алекс был вовлечен во все это.

– Я больше не могу быть с тобой. Мне очень жаль, но я нашла другого.

На линии повисло долгое молчание, пока Алекс, наконец, не заговорил.

– Я не понимаю.

Конечно же, он не понимал. Мы строили планы провести вместе все лето, а теперь я с ним расставалась. Но мне нужно полностью разорвать все связи. Я должна дать ему понять, что все кончено. Чтобы он не пытался снова со мной связаться.