Скверна
Шрифт:
– Ну, не везде они у себя дома, но только там нас не будут искать, – твердо заверил ее Алиус. – И уж я постараюсь, чтобы зиму мы провели в тепле и достатке. Мы пойдем на северо-восток, в землю Этуту.
– К диким валам? – удивилась, даже остановилась на мгновение Фламма. – К тем валам, которые ушли на север столетия назад, когда их прежняя столица Хатусс была сожжена и отправлена на дно реки? К самым неуступчивым и злым жителям севера? Даже свеи не смогли покорить их, хотя свейские острова Асбу под их мертвыми берегами!
– Это ты точно заметила, – согласился Алиус. – Под их мертвыми берегами. Берегами, на которых даже в короткое лето не распускается ни травинки. А луга, что расположены в предгорьях, напоминают мелко порезанные лоскуты. Никто не покоряет диких валов. Ни их новый Хатусс всего в пять тысяч жителей, которые живут боем морского зверя, ни родовые башни по берегу Этуту, ни нищий валский король, что сидит в башне в городе Киккула, свеям не интересны. У валов нет богатства, а стены их башен сравнимы со стенами Иевуса. Никто не будет грызть стальной орех ради ядрышка величиной с маковое зернышко. Ну, а дикость валов сильно преувеличена. Я провел со своим наставником десять лет назад в одном из селений всю зиму. Старик, который нас привечал, уже тогда почти ничего не видел. Он выплакал глаза, когда его жена умирала, а маленькую дочь, отправившуюся за снадобьями к соседям, или снесло со скал ураганом, или угораздило попасть в лапы голодной росомахи или даже заблудившейся шайки свеев или антов. Впрочем, той истории уже тогда было лет пять, а теперь прошло еще десять. Но крышу над головой он нам пообещал в любой срок.
– Если он еще жив, – усомнилась Фламма.
– Обратимся к его соседям, – успокоил ее Алиус. – Они суровы, но просты. К тому же всякий лекарь в тех краях подобен великому магу, а мы неплохо справлялись со своим делом. Но уж там нас точно никто не будет искать.
– Я бы сама себя не стала искать в тех краях, – с беспокойством начала вглядываться в ставшие уже близкими камни Фламма. – Никогда не видела столь огромных камней. Разве можно их сдвинуть с места? Даже если люди облепят их со всех сторон, они не сдвинут их и на ладонь! Что это было за строение, до того как звезда испекла его, обратила в стекло?
– Никто не знает этого, – пожал плечами Алиус. – Такие же огромные камни, покрытые каменной глазурью, и в основании Иевуса. Но иури, которые живут в тех краях тысячелетия, тоже не знают, что было на их холме, до того как эти древние камни они приспособили под основание своих стен.
– И таких мест семь… – продолжила Фламма.
– Мест, куда упали звезды – семь, – уточнил Алиус. – И я был везде, кроме трех храмов за рекой Элену, которые, кстати, как-то убереглись от такого воздействия… Но следов древних, которые называют по-разному – где следами великанов, где следами богов, – множество. Нужно только видеть. Они в разных местах. И далеко на юге, в стране Мелухха, и еще дальше, в дзоргайских джунглях, и уж точно подо льдами Иштану и Ахарру.
– И ты везде был? – расширила глаза Фламма.
– Нет, – засмеялся Алиус. – Те пятнадцать лет, которые мой наставник Син и частью времени наш общий наставник Йор пытались сделать из меня угодника и хорошего мужа для прекрасной Фламмы, слишком малый срок, чтобы обойти всю Ки. Но в шести местах падения звезд я был. Они не так далеки. И вот эти камни, и камни Иевуса – самое большее, что можно рассмотреть. Все остальное – и пепелище через реку от Самсума, и черные камни Тимора, и черные камни Этуту, которые, кстати, мы и собирались исследовать той зимой с наставником Сином, они лишь пепел после сгоревших святынь. Разве только Бараггал сохранил часть своих камней, но он перестроен, и вокруг него Светлая Пустошь, хотя мне доводилось побывать и в ней. Поверь мне, нам будет хорошо в Этуту. Я уверен в этом.
– А ты уверен, что будешь хорошим мужем для прекрасной Фламмы? – спросила она.
– Это единственное, чем я намерен серьезно заняться с сегодняшнего дня, – ответил он.
Они поднялись на гору к вечеру и, обернувшись, уже не могли рассмотреть, есть ли возле великих камней воины Джофала. Зато они успели рассмотреть тонущую в холодном тумане водную гладь моря Хал. До него, обиталища льдов, белых медведей, морского зверя и свеев на узких ладьях, нужно было пройти еще не менее двух-трех десятков, а то и большего количества лиг.
– Земля Карму под нами, – произнес Алиус. – Северный край Анкиды. Дальше – море Хал, в который впадает великая река Элему. В ясную погоду видна земля на горизонте – это остров Халку. Он принадлежит свеям. Так же, как острова Асбу в свейском проливе между землей Дуггае и землей Этуту. А дальше на восток – море Салму, в которое впадают сразу несколько рек, в том числе и Нану – обиталище антов и северный путь в Эрсетлатари.
– Будь я на окраине Светлой Пустоши, не была бы столь встревожена, – призналась Фламма.
– Боюсь, что сейчас нет ни одного уголка во всей Ки, где нам не пришлось бы тревожиться, – сказал Алиус. – Идем. До темноты мы успеем пройти еще десяток лиг.
Им пришлось пройти долгий путь. И, наверное, Алиус правильно все рассчитал, потому что погони за собой они так и не почувствовали. Или Джофал ограничился поиском беглецов в руинах Шуманзы, но об этом путники могли только гадать. Они шли вдоль холодного берега на восток, держась скал, и почти не заходили в редкие валские деревни, жители которых, казалось, даже и не слышали о войне, начатой ордами свеев с их королевством. За две недели, загоревшие, обветренные, не встретившие ни одной разбойничьей шайки, они добрались до маленького Хатусса, спустились к порту и сняли комнату на двоих на постоялом дворе для моряков. Двор пустовал, хозяин встретил постояльцев как родных, объяснил безлюдье берега тем, что эта война, которую, по слухам, затеяли свеи, венты и анты, отвлекла от его постоялого двора тех, кто исправно приносил ему звонкую монету, особенно на исходе второго летнего месяца, когда самый бой зверя. Но, с другой стороны, эта война на пользу. Всю мерзость под себя подгребла и погнала на юг, где эту мерзость перемелют воины Ардууса.
– Однако сколько погибнет тех, кто не мерзость? – спросил Алиус. – Я слышал, что тысячи невинных были убиты в Иевусе, в Шуманзе?
– Невинных не бывает, – задумался хозяин. – Хотя смотря с кем сравнивать. Я, конечно, не невинный, но по сравнению с некоторыми разбойниками, что иногда заваливаются ко мне, просто исхожу сиянием святости. Но тут ведь как? За все надо платить. И платят всегда не те, кто должен. Вот, пролей я вино на пол, лужа ведь сама не вытрется? Высохнет – будет пятно. Нужна тряпка. Вот. Вот все эти, о кого северная мерзость будет перемалываться, они и есть тряпка. Только вытирают не вино, а кровь…
– Свою собственную в том числе, – напомнил Алиус.
– Ну, уж куда деваться, – развел руками хозяин и хитро взглянул на Фламму, которая, несмотря на загар и обветренность, словно расцвела за эти две недели. – А сами-то далеко собрались? Если подальше от войны, пока самое оно, а если еще куда дальше, даже не знаю.
– Лекари мы, – сказал за Фламму Алиус. – Смею надеяться, что хорошие. И вправду хотим убраться подальше от войн и бед. Думаем, дойти до крепости Мом в устье Нану, затем подняться по реке до Аммы. Вроде бы в Северной Лаэте нужны врачи?