Сквозь божественную ложь 2
Шрифт:
Энель устремилась к ним — надеялась раскопать что-то достойное или намеревалась посмеяться над тем, как упали стандарты за последние столетия. Айштера остановилась у лотка, на котором устроились коробочки со специями и палочки благовоний. Она была далеко не единственной фелиной там, да и парочка кинотов крутилась неподалёку. Владелец прилавка, полный человек с хитрой улыбкой, на все лады расхваливал свой товар, не переставая потряхивать открытой табакеркой, от которой слабо тянуло кислятиной.
Судя по тому, как откликались на каждое движение уши и хвосты териантропов, она и была основной причиной
Кошачья мята, не иначе.
Сам я взял бритву и смесь масел, которая здесь заменяла крем для бритья. Зарос я до того основательно, что с нетерпением ожидал, вечера, когда можно будет устроиться у бадьи и соскоблить с себя бороду с усами. В прошлой жизни я всегда был начисто выбрит и желал сохранить эту привычку на Эксдилике.
Лишь Чжинри выпала из общей суеты. Денег у неё почти не водилось; к тому же магиуса явно не интересовали повседневные покупки. Она с тоской тащилась за мной, чуть ли не умоляя закончить побыстрее, — ей хотелось вернуться к общению с Энель. Я подозревал, что ашуре навязчивая компания киноты не слишком нравилась. Да и кому будет по вкусу, когда каждое твоё слово с глубокомысленным видом записывают в потрёпанную книжечку, а в паузах многозначительно покусывают кончик самописчего пера?
К трактиру, где остановился Марк с товарищами, мы выбрались уже под вечер. По пути ко мне прибилась Айштера, хвастаясь новым бирюзовым кулончиком, который шёл к её глазам. Незаметно болтовня перетекла к обсуждению моего нулевого круга магии. На языке вертелась удобная ложь, но я так и не прибегнул к ней.
Айштера не стеснялась высказываться о том, чем считает различные лунарные интриги. Наверное, когда она услышит правду, наши отношения изменятся — и далеко не в лучшую сторону. Узнав о том, что я спутался с Милиам и опосредованно выполняю её волю, знахарка наверняка разочаруется во мне, а то и покинет команду.
Но обман тяготил меня. Вскоре, если повезёт, мы окажемся в Области Аномалий, невероятно опасной зоне, где отовсюду грозит смерть. Я не хотел отправляться туда с виной, которая отравляет разум и чувства.
Кроме того, я доверился Энель и ни разу о том не пожалел. Почему с Айштерой должно быть иначе? Хотя грешники прощают проступки с куда большей лёгкостью, чем праведники…
Я пообещал фелине, что подробно отвечу на её вопросы, когда мы вернёмся в таверну на ночь. Она кивнула и прижалась ко мне, легкомысленно обвив хвостом мою талию. Я обнял её за плечи.
Стоило решиться, и на душе стало легче.
Трактир был набит битком, но Утимару я заметил ещё у входа. Одинокий, он сидел за пустовавшим столом, сгорбившись и кутаясь в плащ, точно его терзал холод. Перед ним стояла нетронутая кружка с элем. С нашей последней встречи авантюрист осунулся ещё сильнее, под глазами залегли тёмные круги. Он источал болезненную ауру; к нему даже не пытались подсаживаться другие посетители.
Когда я подошёл к столу, Утимару вскинул голову. Мгновение его взгляд был пуст; затем приключенец узнал меня и вымученно улыбнулся.
— Какая встреча, Роман!
Голос у него был низкий и хриплый, словно он страдал от боли.
— Добрый вечер. Ещё не оправился от ранения?
— Что-что? — Утимару растерянно заморгал. — Ах, это… Я… Да, пожалуй, не оправился. Какая-то дрянь засела в кишках. Так и жжётся.
Он заметил направленный на него взгляд Айштеры и с преувеличенной бодростью сказал:
— Не надо переживать! Лекари говорят, что это призрачные колики. Ничего страшного.
— Я могла бы осмотреть… — Айштера наклонилась к нему, и Утимару испуганно отпрянул. Плащ вздыбился, но рук авантюрист так и не показал.
— Хорошо-хорошо, — закивала знахарка и на всякий случай присела за дальний конец стола. Я устроился напротив Утимару и спросил, куда запропастился Марк.
— Он наверху. Скоро спустится. Рассчитывается с Даичи.
Подошла подавальщица. Наша компания сделала заказ. За столом воцарилось гнетущее молчание. Присутствие Утимару отбивало всякое желание завести беседу. Принесли тарелки, и мы поели, хотя кусок не лез в горло из-за вида фелина напротив. Он так и не пригубил эля.
Когда в зал спустились Марк, Йована и Даичи, я почувствовал огромное облегчение. Соседство с Утимару угнетало. Даже Чжинри не издавала ни звука, хотя вертелась на скамье, как уж на сковородке.
Купец торопился. Поприветствовав нас, он тотчас откланялся. Стрелок и авиана же присоединились к нам. Утимару пробормотал что-то о том, что ему нужно подышать свежим воздухом, и вышел на улицу.
— Что это с ним? — спросил я Марка. — Выглядит так, будто при смерти.
— На него изредка накатывает, — сказал он, приложившись к оставленному элю. — Ничего, оклемается. Хотя у него это впервые так долго.
Я нахмурился: нам Утимару заявил совсем иное. Но допрашивать Марка показалось неправильным. Надо будет пообщаться с парнем напрямую, прежде чем отправляться в Область, — или оставить его в Радианте. Хотя не факт, что стрелок согласится на это.
Я поведал Марку историю с Потитом — в общих чертах, разумеется. Опустил наличие у себя ядра подземелья и знакомство с Верилием, чтобы стрелок не посчитал, что я уже согласился на убийство.
Марк задумчиво поскрёб подбородок.
— Говоришь, показал приказчику особый товар, а тот сделал стойку? Если он по ночной части…
— Нет, — поспешно вставил я.
— Могут быть варианты. Но Потит — торгаш, а торгашам веры нет. Не путай с купцами, даже теми, что приторговывают запретными вещицами. У торгашей гнилая натура. Ни капли не удивлюсь, если окажется, что он из Культа. До Дайска мне это и в голову бы не пришло. Он без нареканий служил отцу Даичи десятилетиями. Но если даже верные слуги могут пасть в ночь, что уж говорить про торгашей? Предложение нанять корабль для вас и впрямь попахивает. Не лучше ли будет после продажи добрать наёмниками до числа, на которое согласятся навигаторы?
— Думал об этом. Но у меня в планах не беготня по окраинам. Я хочу добраться до сердца Области. Подобрать два с лишним десятка надёжных авантюристов за короткий срок — сомнительная затея.
— Тоже верно. На то, чтобы сунуться в пасть к зверю, требуется немало мужества — или отчаяния. У меня есть на примете несколько лихих ребят, но даже с ними не наберётся тридцать. Точно ли надо спешить?
— Точно, — сказал я, нащупав пластину в кармане, и Марк поджал губы:
— Будь по-твоему. Но пока мы делим шкуру неубитого медведя: ни пропуска, ни баржи.